— А что за науку ты применил, Тед?
— Геометрия, сэр. Нахождение объема трехмерных объектов, полученных методом вращения чего-то там… Точно уже не скажу.
— Однако, — покачал головой Бисмарк и, указав на свою тарелку, спросил: — Хочешь? А то мне этого все равно мало…
— Спасибо, сэр, — обрадовался Хирш и перетащил бисмарковский кусок на свою тарелку.
— А почему меня не позвали к рапиду, когда звонил начальник штаба? Ведь он по открытой волне связывался? — вспомнил вдруг Хольмер.
— По открытой, — кивнул Бисмарк, — только ты в это время в медбоксе был, тебе башку латали — я нач-штаба так и передал: герой Хольмер на процедурах.
— Ох и змей ты, Бисмарк, — покачал головой Хольмер.
— Змей, — согласился тот. — Но змей полезный.
117
Рем распахнул дверцу и запрыгнул на протертое до дыр пассажирское кресло. И вместе с ним в салон проник запах простой, но хорошей еды. В руках Рем держал два бумажных пакета, которые были пропитаны жиром, а это значило, что до фирменного «Флик-Флак» он так и не добрался.
— Ну и что ты принес? — спросил Фред.
— Целый пакет свиных фрикаделек. А в другом — картофель, жаренный целиком. Плюс бонус — порезанные соленые огурчики и жареный лук.
— Но ты собирался принести что-то из «Флик-Флака»!
— Бутербродов с пластиковым дерьмом? — оскорбился Рем. — Ну хорошо, давай я специально для тебя принесу этого говна, и ты им насладишься прямо в машине.
— Ты еще скажи — в извращенной позе, — пробурчал Фред, распаковывая один из пакетов. — Я пошутил, Рем, что касается жратвы, ты всегда соображаешь лучше меня.
— Ну разумеется. Правда, в этот раз нам повезло. Я просто шел себе по улице, спрашивал, где находится этот сетевой «Флик-Флак», и тут неожиданно уловил запах настоящей домашней еды. Ты меня понимаешь?
— О да, Рем, я тебя понимаю, — кивнул Фреди, устраиваясь за рулем поудобнее.
— Ну вот, я спускаюсь в подвальчик под названием «Жареный поросенок» и выясняю, что это супница, понимаешь?
— Ни хрена, — покачал головой Фред.
— Ну, это такое место, где подают тысячу всяких супов, а пива у них ни полбутылки.
— Жалкие люди.
— Просто маленький город. При мне приходили домохозяйки и старые бабули с бидончиками и наливали в них суп, представляешь?
— Не очень, — покачал головой Фред, доставая из пакета жирные фрикадельки.
— Я тоже про суп не сразу понял. Мне, говорю, чего-нибудь посущественнее. Он говорит — только суп. Тогда я расспросил про суп с фрикадельками, и оказалось, что на каждую порцию полагается пять штук.
— Чего «пять штук»?
— Фрикаделек, тормоз. Я ему и говорю — давай десять порций, но только одних фрикаделек, без супа. Видел бы ты его рожу, Фред!
— Уволь меня от этого, Рем… Ну-ка, это не он?! — вскинулся Фред, комкая пакет.
Рем сбросил поклажу на пол, схватился за пистолет, но тут же снова убрал его в наплечную кобуру.
— Ты чего паникуешь, а? Это какой-то пацан. Он там половики чистит, неужели не видишь?
— Вроде так, — выдохнул Фред, переводя дух. — Но мне показалось, что он такой же плотный, как и наш объект.
— Наш объект пошел к своей бабе, значит, пару часов мы его не увидим.
— Не слишком ли круто — пара часов?
— Нормально. Пока то да се, пока чайку попьет. Раньше, чем в два часа, не уложится.
Рем поднял пакет с картошкой и, выловив самую поджаренную, забросил в рот.
— И как тебе? — поинтересовался Фред, который уже пробовал фрикадельки.
— Очень-очень… — покачал головой Рем, зажмуриваясь от удовольствия. Затем вытер пальцы о салфетку и передал пакет Фреду.
— А ты чего?
— Я по дороге нажрался.
— Ну ладно, теперь я… Только он случайно не пальцами эти фрикадельки из супа вылавливал?
— Ну, а чем, по-твоему? Плоскогубцами, что ли?
— Ты что, серьезно?! — воскликнул Фред, его красное от пьянства лицо перекосила гримаса брезгливости.
— Шутю. Шу-тю, — улыбнулся Рем и вздохнул.
— Чего вздыхаешь? — спросил Фред, роясь в пакетах.
— Бабу ту жалко…
— Чего вдруг?
— Ну… — Рем пожал плечами и снова вздохнул. — Красивая она была, нельзя такую автомобилем сминать.
— А что не так-то?
— Надо было иначе. Один точный выстрел, и все.
— Начальство требовало, чтобы все выглядело как пьяный наезд.
— Да, я понимаю, но как-то это не по правилам.
— Какие правила, Рем? — удивился Фред, прекращая жевать. — После прокола с земляком они на нас до сих пор косятся. Хорошо хоть теперь дела наладились. Сейчас этот заказ сработаем, и сразу премия. Разве плохо?
— Ну да, — согласился Рем и через силу улыбнулся.
— Вот знаю я, знаю этот твой взгляд и эти вздохи. Мы ведь с тобой третий день на сухую…
— Иначе нельзя. Сорвем заказ, и начальник примет решение.
— Этот — да, этот примет, — согласился Фред и снова принялся за еду. А Рем откинулся на спинку пассажирского сиденья и стал вспоминать подробности прошлого задания.
Они следили за ней два дня, стараясь выбрать подходящий момент. Женщина была молода и красива, но увлекалась выпивкой. Что-то ее угнетало, да так, что иногда она вдруг останавливалась прямо на улице, застывая и глядя в пространство. Потом вздыхала и шла за алкоголем.
В заведениях не пила, несла бутылки домой и там, без лишних свидетелей, садила крепкое из винных бокалов.
Коньяк, кальвадос, хлебная водка — ей было все равно, лишь бы покрепче.
Какое-то время напарники наблюдали за ее жизнью с крыши соседнего дома. Они могли чисто убрать ее из винтовки, но начальник сказал — случайный наезд, и это не обсуждалось.
Печальная красавица пила, раздевалась, включала ТВ-бокс, но ничего не смотрела и уходила принимать душ. Потом возвращалась и, словно в забытьи, вытиралась пушистым полотенцем. Затем выпивала еще бокал крепкого и ложилась спать, а утро снова начинала с бутылки.
Рем посчитал, что в день она выпивала полтора литра крепкого. Это была мощная доза даже для таких профи, как они с Фредом, однако девушка выглядела трезвой, и лишь пару раз, когда они шли за ней по улице, в ее походке проскользнула какая-то неуверенность, но потом она взяла себя в руки и снова была в порядке.
Днем дамочка посещала все те места, какие обычно посещали красивые и холеные женщины, — магазины дорогих шмоток, парикмахеров, массажные салоны. Однако было заметно, что все это ей неинтересно, она как будто делала это автоматически, по заученной схеме.
А еще она встречалась с какими-то мужчинами. Рему казалось, что по делу, поскольку говорили они всегда коротко и без всяких улыбок.
