Застывшая каменными волнами потухшая лава проплывала подо мной, когда я неспешно скользил вдоль энергетического канала туда, где находились Плетущие и змей. Неожиданно отчетливо и ясно до меня донесся голос Марины Яковлевны, хотя между нами оставалось еще достаточно большое расстояние.
– Я знала, что Алена поджидает меня, и что все эти твари, которых уничтожил змей и ребята – ее рук дело. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто должен был стать их мишенью.
– Каковы были твои действия? – голос спросившего показался мне знакомым, и чужие воспоминания подсказали мне, кому он принадлежал – Виктору Ивановичу.
– Лично для меня ее твари опасности не представляли, а когда возникла непосредственная угроза – это когда мы выносили из больницы тело Максима – я придала змею свой облик. Моя уловка сработала, и Алена кинула всех еще живых на тот момент тварей на него.
– Но ведь Страж мог погибнуть! – воскликнула Соня.
– Мог, – спокойно согласилась Марина Яковлевна. – И я совершенно его не жалела, чего уж скрывать. Это сейчас, после вашего рассказа, я изменила свое мнение, а тогда… Вы сами все должны понимать.
– Ну что же, нам все ясно, – произнес Виктор Иванович, – кроме одного. Что ты собираешься предпринимать в отношении Алены?
– Ничего, – последовал усталый ответ. – Наказана она была заслужено, ну а тот факт, что мой ученик смог вывести ее из комы, несмотря на все мое противодействие… пусть это так и останется фактом. Алена уже понесла наказание. А что касается ее попыток отомстить мне… Я думаю, что скоро все выяснится.
– Надеюсь, никто не пострадает, и нам не придется вмешиваться.
– Будет видно, – негромко сказала моя бывшая Учительница. – Для меня события последних дней и то, как все случилось, послужило уроком. Я это признаю. Многого из совершенного можно было избежать… если бы не смерть Лени. Но ничего уже исправить нельзя. И я не чувствую радости от свершившейся мести. Мне просто очень жаль.
– Марина, ты сама знаешь, что простых сожалений недостаточно, – я узнал голос мисс Абрамс.
– Я это знаю.
– Ты будешь извещена о дате заседания Суда. Дело слишком неординарно, чтобы мы выносили решение прямо сейчас.
– Конечно, – тихо ответила Марина Яковлевна.
– Хорошо. Теперь нужно решить вопрос, касающийся этого странного создания, которого вы так неуместно именуете Стражем.
– Так его звал Максим, – сказала Соня.
– Как бы его кто ни звал, змей представляет серьезную угрозу. Я даже теряюсь, пытаясь представить, как с ним быть, – достаточно откровенно закончила свою мысль мисс Абрамс.
– Мы готовы взять его под свою опеку, – быстро произнесла Соня.
– Кто «мы»?
– Я, Клаус и Семен…
– И я, – это Миша. Спасибо тебе, друг.
– Мы займемся его воспитанием и обучением, – продолжила девушка. – Мы готовы нести за него ответственность.
– Ну что же, вам должно хватить и опыта, и сил. А если нет, мы снова поднимем этот вопрос, – согласился Виктор Иванович.
– Значит, пусть будет так, – подвела итог мисс Абрамс. – Все Плетущие будут извещены о существовании этого зм… Стража, дабы не возникло никаких недоразумений. Думаю, что существование столь странного создания само по себе привлечет к себе немалый интерес. И не только мы будем внимательно следить за вашим подопечным, но и многие Плетущие. А вы будете регулярно перед нами отчитываться о проводимой работе.
– Спасибо.
– Если мы все решили…
– Алена идет, – сказал кто-то негромко.
К этому времени я уже достиг Плетущих и завис в воздухе над ними на высоте в несколько десятков метров.
– У нее в руке нож, – промолвил Виктор Иванович.
Никому ничего не сказав, Марина Яковлевна пошла ей навстречу.
– Марина, – позвала ее мисс Абрамс, но Учительница лишь бросила через плечо:
– Ошибки должны быть исправлены, иначе так навсегда и останутся ошибками.
Паря в воздухе на достаточной высоте, я видел все так, будто находился рядом. Алена выглядела крайне уставшей. Ее лицо было темно от копоти и сажи, но глаза цепко держали фигуру шагавшей ей навстречу женщины. Марина Яковлевна шла неспешным ровным шагом, также глядя на свою бывшую ученицу. Расстояние между ними неумолимо сокращалось. Удивительно, но я не видел, чтобы они испытывали друг к другу ненависть или даже злость. С фигуры женщины лишь редкими светлыми каплями падала грусть и сожаление. А за девушкой тянулся темно-зеленый шлейф решительной обреченности. Они остановились, и только два шага разделяло их.
– Вы знаете, почему? – спросила Алена, и голос ее прозвучал хрипло.
– Я знаю, – спокойно ответила Марина Яковлевна, расстегнула воротник куртки и отвернула его, показав шею. – Знаю.
Одним шагом девушка сократила дистанцию и занесла руку с зажатым в ней ножом, лезвие которого было щедро сдобрено какой-то темной жидкостью – ядом.
– Я прощаю тебя, девочка, – тихо прошептала Учительница. – За все.
– Что? – Алена остановила удар. – Прощаете?
Не могу сказать, чего в ее голосе было больше: обиды или сарказма.
– Да, – кивнула женщина. – И прошу у тебя прощения.
Девушка ожидала явно не этих слов, поэтому на миг растерялась. Но нож она так и не опустила.
– За что же? За что вы просите у меня прощения? – наконец спросила Алена.
– За то, что не стала мешать твоему знакомству с Леней.
– Только за это?
– Только.
– А как же насчет того, что я едва не лишилась возможности видеть сны? Что по вашему приказу Леня отправил меня в кому? Вы хоть имеете представление о том, каково это? Вы знаете, что все эти шесть дней я существовала, как… как призрак?!
– Насчет моего приказа, – с усталым спокойствием ответила Марина Яковлевна, – то ты его заслужила. Ты не можешь отрицать тот факт, что из-за вас с Леней погибла Плетущая. А что касается твоего удивительного существования во время комы, то я знаю о нем – мне о своем рассказал Миша. Именно поэтому я прошу у тебя прощения за то, что не помешала вашим с Леней отношениям, из-за которых ты и пострадала.
Глаза девушки заблестели, наполнившись влагой, но она продолжала крепко сжимать отравленный клинок. Я видел, что она на грани, и любого неверного движения, даже взгляда, было бы достаточно, чтобы девушка ударила. И не было никаких гарантий, что Алена ограничится лишь порезом, лишь одним ударом. В таком состоянии она способна на все, вплоть до убийства. И Марина Яковлевна просто не успеет защититься от ее удара, да она и не собирается. И обе они все это прекрасно понимают.
– Вы знаете, что я хочу сделать?
– Об этом нетрудно догадаться, – ответила ей Учительница.
– И вы готовы вот так спокойно принять от меня… – она качнула рукой с зажатым в ней ножом.
