Поначалу путники обсуждали увиденное, строили разные предположения, пытаясь понять назначение столь странного кладбища, но в конце концов это надоело. Всех мучила сильная жажда, и выдавливать слова из пересохшего горла не хотелось, так что последние полчаса продвигались в тишине. Настоятельнице временами уже начинало казаться, что этот путь бесконечен и в итоге всё они лягут здесь, пополнив своими скелетами местную коллекцию. В самых жутких монастырских легендах ей не попадалось упоминание подобного места. Что ни говори, а за последние два дня она узнала о нижних уровнях больше, чем за всю предыдущую жизнь, и надо сказать, не слишком радовалась этому знанию. С превеликим удовольствием Нельма бы от него отказалась, но деваться некуда – у неё не было выбора. Надо идти, доверяя нечеловеческому чутью Лилит, кто знает, может, этот странный бесконечный ход и выведет их к одной из новых галерей. По всем расчётам до надземного комплекса отсюда далеко, а значит, и бомбардировка здесь была не столь интенсивной и должна пощадить даже приповерхностные ходы.
– Стойте! – неожиданно произнесла Лилит. – Впереди новое ответвление.
– Уверена? – уточнила настоятельница.
– Да, я его чувствую. Берегите глаза, сейчас включу фонарь.
Чутьё смотрительницу не обмануло, но только частично. Ход был, но его давно замуровали – по левой стене коридора отчётливо светлел кирпичный прямоугольник с дугообразной верхней частью, повторяющей очертания каменной арки.
– Слава тебе, господи! – вздохнул Матвей. – Не зря тащили.
Да, настоятельница уже не раз порывалась приказать оставить инструменты, захваченные в зале. Она тащила на плече увесистую кувалду, а старик с воспитанницей лом. Лилит шла без груза, освещая дорогу и сканируя пространство своим невероятным чутьём, но по ней было видно, что она сдерживает себя, стараясь идти медленнее. Обессилевшим путникам и столь невеликий груз был в тягость, а если учесть, что двое из них калеки, то удивляться низким темпам продвижения было нечего.
Нельма сбросила кувалду с плеча, размахнулась, отвесила солидный удар. Грохнуло неслабо – будто по исполинскому барабану. Лилит тут же произнесла:
– Кладка тонкая, в один кирпич, мы её разберём быстро.
– Не так быстро, – вздохнула настоятельница. – Тут цемент, а не сопли, раньше делать умели.
– Стойте! – воскликнула Лилит после второго удара.
– В чём дело? – удивилась настоятельница.
– Там, за этой стеной... Там люди...
Лина уже не верила, что когда-либо эта странная дорога закончится. Павел вёл машину по гаражному комплексу, причём это был не просто комплекс, а настоящий лабиринт. Судя по всему, вначале строили без особой системы либо впоследствии слилось несколько систем, но как бы то ни было, результат налицо – они кружили уже минут десять, делая по три поворота на минуту. Как здесь ориентируется их водитель, оставалось загадкой; Лина начинала сомневаться, что вообще найдёт дорогу назад в случае необходимости.
– Сто лет здесь не был, – пожаловался Павел.
– Вы вообще уверены, что едете правильно? – уточнила Лина.
– Поживём – увидим... Вот! Вроде оно.
Машина притормозила у невзрачного гаража, одного из бесконечной вереницы. Возле ворот на стопке из трёх покрышек сидел плюгавенький мужичок в рабочей спецовке. Лениво взглянув в сторону машины, он достал пачку сигарет, прикурил, вновь отвернулся. Несмотря на его неказистую внешность, Лина почему-то поняла, что он крайне опасен, да и наверняка вооружён. Откуда пришла подобная уверенность, она не знала, но своим предчувствиям привыкла доверять.
Павел вышел из машины, кивнул мужичку, лениво процедил:
– Солёный на месте?
– Проверь, – лениво ответил курильщик, даже не повернувшись к собеседнику.
Павел костяшками пальцев постучал по металлу двери. Лина досчитала до тридцати шести, прежде чем она открылась. На пороге вырос мужчина огромных габаритов, причём максимум приходился на живот, отвисший чуть ли не до колен. Примостив на своём брюхе обе руки, он внимательно осмотрел все окрестности взглядом глубоко посаженных микроскопических глаз и, смешно глотая окончания слов, произнёс:
– Паш? Чё не звонил? Не предупредил? А?
– Телефон сдох, в смысле, разрядился. А что, какие-то проблемы?
– Да нет, просто всю тему обсосали, а ты не объявляешься. Я уж было решил, что ты передумал, а предупредить позабыл.
– Да нет, всё в силе. Ты как, готов?
– А мы как пионеры, всегда готовы, – ухмыльнулся мужичок, сидящий на шинах, и противно хохотнул.
– Заткни хайло, Прапорщик, – просипел Солёный и кивнул Павлу. – Проходи, гостем будешь.
– Я не один, со мной три девочки.
– Биксы в тачке посидят, не облезут, тут наши дела.
– Да не совсем, – усмехнулся Павел. – Дела как раз их.
– Ты чё, серьёзно? – изумился толстяк.
– Серьёзнее некуда. Считай, что клиентки они, а я так, водитель. Да не таращи глаза, всё нормально будет, никто не обидит. Тебе-то что? Лишь бы платили, и меня знаешь, не обману. Что, так и будем тут пыль трамбовать?
– Ладно, мне-то какая разница? – кивнул Солёный. – Эй, козы, пойдёмте в гараж, я вам кое-что покажу.
Девушки дружно покинули машину. Прапорщик, повернувшись в их сторону, криво усмехнулся и, ткнув пальцами в сторону Лины и Юли, принялся похабничать:
– Этой и этой я бы вдул без вопросов, а этой, – он указал на Нину, – с вопросами. Страшна, как мой бывший комполка, вообще по ней не понять, мужик или баба. Хоть бы юбку нацепила, для ясности.
Лина с Юлей дружно покраснели, а Нина ехидно произнесла:
– Зато с тобой не ошибёшься! И без юбки понятно, что ты баба.
– Ша! Кончай базар! – гукнул Солёный. – Нечего тут лясы точить, дело не ждёт. А тебе вообще молчать надо, у тебя ... только поссать поднимается.
– Ничё! Приласкать с умом, так заработает.
Тут уж покраснела даже Нина.
К счастью, в сумраке гаража этого видно не было, к тому же словоохотливый Прапорщик остался на улице, прикрыв дверь. Внутри всё было устроено неплохо – обстановка напоминала мастерскую Гайки. Машины не было, так что места хватало, все стены сплошь покрыты полками, заставленными разными коробками, банками и железяками, у дальней стены протягивался длинный верстак с кучей всевозможных приспособлений, в углу, на высокой подставке установлен небольшой телевизор, с экрана кто-то в сверкающей одежде орал современную песню.
Подойдя к нему, Солёный убавил звук до минимума и, не оборачиваясь, буркнул:
– Паш, чего надо, конкретно?
Павел кивнул Лине:
– Ну? Принцесса, определяйся, что тебе здесь надо?
