Между тем Лефлер продолжал рассказывать о посадке на Максиколу, о том, какие были потери и в какую сторону им пришлось отходить, чтобы не попасть в лапы к врагу. Рино старался придерживаться только фактов, но ему очень хотелось дать волю чувствам и обругать всех, кто будет его слушать, последними словами.
Закончил он самым важным сообщением – о том, что члены могущественной организации размножаются, как муравьи, и для одной из своих маток строят огромный комплекс.
Когда донесение было закончено, Рино нажал крохотную кнопочку таймера и поспешил отойти подальше, пока спутниковая тарелочка изменяла свое положение и искала координаты приемника.
Как только соединение было установлено, раздался взрыв, и закодированный сигнал умчался к звездам, чтобы попасть на стол господина Смайли, а может, кого-то другого, стоящего в структуре сопротивления еще выше.
– Ну вот и все, дорогой друг, – произнес Рино, приближаясь к лежавшему на земле пленнику. – Расскажи мне, где у вас посадочная площадка, и на этом наше знакомство будет закончено.
– Ты меня убьеф? – спросил пленник.
– Скажем так, – подумав, ответил Рино. – Я отдам тебя этим людям, а уж они решат, что с тобой делать... Шанс, конечно, небольшой, но хоть что-то...
– Я согласен, – неожиданно четко произнес пленник. – В полукилометре восточнее от строительства находится посадочный терминал. Через полчаса или раньше там сядет уиндер помощника Верховного надзирающего. Это твой шанс, архидокс.
– Ну ладно, – кивнул Рино и, указав своим воинам на «языка», произнес: – Этот человек – ваш! – И жестом показал, что дарит его своим солдатам.
Рино ожидал чего угодно, даже вспарывания пленнику живота и пожирания его внутренностей в горячем виде, однако дикари сорвали с несчастного одежду и, собрав каких-то ягод и сломав на ветках деревьев острые колючки, начали татуировать его тело, нанося фирменный узор своего племени.
Кажется, Лефлер понял их. Они потеряли много воинов, нападая на него, и теперь стремились восполнить это всеми доступными средствами. Рино не знал, что будет с пленником дальше, станет ли тот воином или даже вождем. Он указал на одного из сержантов, а затем выбрал еще двух воинов и приказал им следовать за ним. Остальные остались на месте.
Прошло всего несколько часов с того момента, как Смайли оказался в свой резиденции в Касалине на теплом южном берегу.
Избегая приветствий подчиненных, он уединился в кабинете, обставленном, как гостиная в платном приюте для престарелых.
Старая мебель, много бронзы и латуни, столик для сигар, кожаные кресла – Смайли любил эту обстановку. Пусть это выглядело старомодно, но при его работе требовалось потакать своим самым необычным и странноватым причудам. Иначе можно было сойти с ума.
Едва Смайли закурил сигару в домашних, стационарных условиях, в дверь постучали.
Артур никогда не позволял себе повышать голос. Вот и на этот раз он остался верен себе, хотя это дорого ему стоило.
– Входите, – произнес он, старательно погружаясь в ароматы дорогого табака.
На пороге показался Джон Спарки. Когда он не работал с живыми людьми, то занимался шифровкой – это была его первая специальность.
– Код с Максиколы, сэр, – просто сказал Спарки.
– С Максиколы?! – не поверил Артур Смайли и вскочил с кресла.
Он уже мысленно попросил прощения у всех, кого отправил на это задание. На операцию, которая была обречена с того самого момента, когда генераторщик Рони был завербован ЕСО.
Руководство Смайли уже разрабатывало следующие ходы, тоже посчитав дело проигранным. И вот – код с Максиколы.
– Давай сюда, – сказал Смайли и взял протянутый ему лист бумаги.
Текста было довольно много, из чего следовало, что времени для составления донесения было в избытке.
Смайли начал читать и, мысленно вернувшись на четверо суток назад, стал свидетелем того, как одна за другой гибли десантные капсулы и как горстка уцелевших бойцов уходила в джунгли, преследуемая командой карателей. Подробности были опущены, но Смайли представлял себе, что происходило с этими людьми, если в конце концов остался только один – командир десанта Рино Лефлер.
Дочитав донесение, Смайли свернул листок вчетверо и положил его в карман.
– Перешли копию в штаб, – сказал он шифровальщику, и тот ушел.
Артур вернулся в кресло и снова занялся своей сигарой. Помимо описания драматических событий, Лефлер сообщил и об ангаре для содержания роевой матери – огромного животного для производства людей. Это была важная информация, однако она только подтверждала уже имеющиеся сообщения подобного рода.
Смайли пустил к потолку облако ароматного дыма и улыбнулся. Быть может, это выглядело не слишком профессионально, но он был рад, что выжил хотя бы один человек.
– Эй, а чего же это я сижу?! – вдруг воскликнул он. – Теперь ведь нужно действовать, и немедленно. Квинслед! Кви-и-нсле-е-ед!
По коридору прогромыхали тяжелые шаги дежурного, и его физиономия просунулась в приоткрытую дверь.
– Звали, сэр?
– Да, дружище. Немедленно тащи сюда человека из бокса «триста двадцать»...
– Это здорового, что ли?
– Это одиночный бокс. Тащи того, кто там есть.
– Есть, сэр. Одну минуту...
Дежурный убежал, а Смайли стал деловито приготавливать место для допроса. Вернее, для дружеской беседы. Арестованный из триста двадцатого бокса был не опасен и уже давно предлагал сотрудничество. Однако до сегодняшнего момента оставались некоторые неясность в его показаниях, и они были сняты донесением лейтенанта Лефлера.
Пленник с пониманием относился к сомнениям Смайли и его руководства, поэтому терпеливо ждал, пока до него дойдет очередь.
Артур зажег настольную лампу, сдвинул плотные шторы и таким образом соорудил, как ему показалось, вполне уютную и доверительную обстановку. Затем уселся за свои стол и стал ждать, раскладывая накопившиеся бумаги по стопочкам.
Скоро в коридоре послышались шаги, и в кабинет вошли Квинслед, пленник и двое охранников.
– Очень хорошо, – улыбнулся Смайли. – Дежурный может быть свободен совсем, а охрана пусть побудет в коридоре.
– Но, сэр... – произнес Квинслед.
– Все в порядке, дружище. Всю ответственность за поведение нашего друга я беру на себя. На слове «друг» Смайли сделал особое ударение.
Подчинившись распоряжению начальника, дежурный и охранники ушли, а Смайли, продемонстрировав наилучшую из своих улыбок, сказал:
– Прошу садиться, мистер Гроу, у меня к вам разговор.
– Спасибо, сэр, – поблагодарил Гроу и тяжело опустился на стул.
– Сигару, кофе, чаю?
– Если можно, кусочек мела, – попросил Гроу.
