Дивизия, развив на форсаже максимальную скорость, навалилась на гигантские корабли Тинборда, двигавшиеся скученно, в плотных походно-предбоевых порядках.
Не обращая внимания на плотный заградительный огонь вражеского среднего калибра, контратакующие приблизились на дистанцию торпедного выстрела и, распределив цели, хладнокровно разрядили в необходимой последовательности пусковые установки. Результат оказался ошеломляющим: из полусотни выпущенных торпед достигла цели всего одна, разорвавшаяся в носовой части старенького линейного крейсера 2-го поколения.
Более современные корабли противника поразить не удалось. Обычная тактика, согласно которой первые залпы пробивают проходы в защитных полях, открывая идущим сзади снарядам доступ к корпусу корабля-мишени, на этот раз не сработала.
Гаффай в отчаянии убедился, что проклятые тинборы модернизировали свои силовые генераторы – теперь прорывы внешнего энергетического щита затягивались прежде, чем следующая волна снарядов успевала достигнуть внутреннего силового барьера. Это был конец, и Верховный понял, что у его флота остается лишь последняя и весьма слабая надежда на гигантские, но слишком медленно стреляющие пушки планеты-крепости.
Повернувшись к начальнику Генштаба, он медленно произнес:
– Отдайте приказ о начале отхода. Действовать согласно «Черной» диспозиции.
Неожиданно из селектора раздался голос, выговаривавший фразы на языке долоков с неистребимым земным акцентом:
– Верховный, прошу усилить огонь, чтобы отвлечь их внимание. Я попробую атаковать.
Висад сидел, ссутулясь, словно эти минуты мгновенно превратили его в дряхлого старика. С трудом ворочая непослушным языком – Императорская Гвардия не привыкла отступать! – он сказал невнятно:
– Петрович, не высовывайся! Ничего твоя атака не даст – у них новые генераторы защитного поля.
– Ерунда! – задиристо крикнул землянин. – Кажется, мы догадались, как можно пробиться.
Надежды на успех торпедной атаки штурмовиков было слишком мало, но Гаффай все-таки отменил исполнение «черного» варианта, рассудив, что отступить они успеют в любом случае.
Рейдер «Династический Совет», на котором базировались вернувшиеся с Захру «Вихри», полным ходом метнулся вперед, подтягивая эскадрилью штурмовиков поближе к противнику. Потом машины Шестоперова покинули корабль-матку и полным ходом ринулись в торпедную атаку.
Тинборы уже разобрались, что перед ними больше нет минных банок, и очень толково развернулись в боевой ордер. Два линейных крейсера 2-го поколения, вооруженные тринадцатым калибром, сманеврировали навстречу первой дивизии, неотвратимо оттесняя «Победу» и «Триумф» прочь от трассы главных сил. Остальные гиганты бросились на слабеющих с каждой минутой «Мафтинда Великого» и «Драйду Грозного», громя ратульские линкоры сокрушительными залпами 15-го калибра.
Казалось, что исход сражения уже предрешен и что дивизия Мафтинда Гаффая вот-вот будет растерта на атомы. Однако в этой неразберихе штурмовики нанесли молниеносный удар, увенчавшийся неожиданным успехом.
Никто из штабных так и не понял, как удалось землянину совершить это, но огромный линейный крейсер, два часа назад поврежденный «двадцаткой» монитора, внезапно взорвался, пораженный по крайней мере двумя торпедами. В замешательстве оставшиеся корабли тинборов отступили на четверть светового года, предоставив защитникам Ратула небольшую передышку.
– Я же говорил, что получится! – торжествующе прокричал Шестоперов.
Успех был, конечно, впечатляющий, однако неприятель, сохранивший превосходство в силах, вскоре возобновил нажим. Скрепя сердце Гаффай вынужден был все-таки отдать приказ о начале отхода.
Согласно «черному», самому неприятному варианту действий, ратульский флот должен был медленно и упорядоченно, не снижая интенсивность огня, пятиться от рубежа к рубежу, не позволяя тинборам разогнаться до приличной скорости. Предполагалось, что таким образом удастся подтянуть вражеские корабли под уничтожающий залп сверхмощных крепостных орудий.
В эфире вдруг разгорелась оживленная перепалка: Визброй требовал, чтобы Шестоперов вернулся на «Зигейра» и заступил на свою основную штатную должность – командиром орудийной башни главного калибра. Поскольку штурмовики до конца сражения не могли более понадобиться, Верховный не стал возражать.
Вскоре отряд Визброя выдвинулся из-за Отирама, очень ловко всадил ужасающий по силе и произведенным разрушениям залп в головной линкор тинборов, после чего проворно укрылся позади голубовато-розового диска Таретифо. Кажется, в ходе атаки «Император Зигейр Второй» тоже получил попадания, однако Шовит не жаловался – видать, не желал омрачать и без того поганое настроение Верховного.
Поврежденный линкор противника сбросил скорость до нуля и замер на месте под защитой однотипного корабля. Пока тинборы занимались авральным ремонтом, линейный крейсер третьего поколения переместился поближе к тяжелым крейсерам Ратула и принялся безнаказанно расстреливать их с максимальной дистанции. Разрушения на «Победе» и «Триумфе» были чудовищные: всего за несколько минут 1-я дивизия потеряла половину боевой силы. Грозные боевые корабли неуклонно превращались в груду обломков.
К счастью, это избиение продолжалось недолго – вскоре флагманский линкор тинборов смог дать ход, и все три корабля, оснащенные артиллерией 15-го калибра, вновь навалились на неимоверно ослабленные «Мафтинда» и «Драйду», тогда как против дивизии Раддена продолжали действовать линейные крейсера второго поколения.
Вот теперь уж точно наступал конец. Гаффай приказал ускоренно отступать под защиту пушек Ратула, но двигатели на кораблях его флота плохо слушались команд, а на «Триумфе» и вовсе заглох главный реактор. Теперь тинборы могли без труда добить полуразрушенные боевые единицы обороняющихся, а потом спокойно заняться планетой.
На подмогу изнемогавшей первой дивизии метнулись «Зловещий» и «Безжалостный», которые присоединили свои силовые генераторы к механизмам «Победы» и «Триумфа». Теперь четыре крейсера – два тяжелых и два легких – составили как бы единый боевой механизм, вооруженный десятком орудий 12-го калибра и прикрытый трехслойным защитным полем.
Вражеский огонь немедленно утратил прежнюю эффективность, и на «Триумфе» кое-как запустили двигатель. После этого Висад решился двинуть четырехкорабельный тандем в контратаку и влепил в противника несколько импульсов, заставив тинборов попятиться. Перелома, конечно, добиться не удалось, пираты лишь выровняли положение на этом фланге.
