Я встал, зажег свет и надел брюки.
В дверь робко постучали.
– Во… Войдите! – сказал я севшим от волнения голосом, сразу догадавшись, кто это (Дракон бы постучал совсем иначе), и тут же по-немецки добавил: – Können!
Дверь отъехала в сторону, и через порог переступила Эрика. Она была в белом пушистом халате, волосы растрепались, глаза мерцали темно-голубым, прозрачным, глубоким светом. Я тут же забыл обо всем. О чужих, о Новой Германии, о погибшем «Неустрашимом», о товарищах – живых и мертвых, о своих бывших и настоящих женщинах, даже о России, Земле, маме и папе – обо всем. Была только она и я.
– Не спится, – чуть виновато произнесла Эрика. – Так странно и непривычно… Может быть, немножко поговорим? К тому же я вспомнила, где тебя видела.
– ?
– Мой денщик, Тарса Уругвато, она из «низких», так мы называем местное население на Новой Германии. Однажды она увидела во сне мужчину и потом нарисовала его портрет. Сказала, что я обязательно встречу этого мужчину на Земле или где-то рядом. Представляешь? Этот портрет… Можно сказать, что на нем изображен ты. Во всяком случае, очень похож.
– Да, – сказал я. И уже уверенней повторил: – Да, конечно. Чудеса, колдовство, судьба. Это нужно отметить. Ты как?
– С удовольствием, – улыбнулась она. – А есть чем?
– Обижаешь. Чтобы у пилота и не было, чем отпраздновать такое дело!
– Доставай.
«Спасибо, дядя Коля, – подумал я, водружая на стол емкость с самогоном, – так далеко, как способен заглядывать ты, не может никто. Надеюсь, ты жив, и вскоре мне удастся тебя достойно отблагодарить».
А потом мою душу, мысли и тело заполнила Эрика. Только она одна.
Корабль чужих,
врач первой категории Мария Александрова,
виртуальный человек Сайя.
Борт эсминца «Германская ярость»,
корветтен-капитан Рудольф Кригсхайм,
капитан-командор Иван Малкович,
Генеральный инспектор СКН Питер Уварофф
То, о чем рассказал (и показал!) Сайя, запечатлелось в памяти Маши Александровой на всю жизнь. И дело было не только в специальных мнемотехнологиях, которые наверняка при этом применялись. У землян тоже имелись подобные, очень популярные у школьников и студентов в период сдачи экзаменов. Рассказ Сайи, поддержанный видеорядом (нечто вроде голографического кино прямо на столе), был настолько ярок и образен сам по себе и содержал такую удивительную информацию, что не запомнить его «от» и «до» было трудно.
– Разумная жизнь во Вселенной – довольно редкое явление, – говорил Сайя. – Мои создатели – вы видели их в анабиозных камерах – называют себя «чайю», что в переводе на ваш язык значит «люди»…
– А вас зовут Сайя, – не удержалась Маша. – Созвучно.
– Верно. Чайю – множественное число от «чайя», что означает «человек». Сайя – виртуальный человек, обладающий интеллектом и чувствами, но не имеющий тела, в вашем понимании этого слова. По сути, я и подобные мне живут в искусственном виртуальном мире, который создали чайю… Впрочем, это долго объяснять.
– Я поняла, – кивнула Маша. – Мы тоже вовсю играем в создание виртуальных миров. И, чувствую, когда-нибудь доиграемся.
– Да, здесь возникает масса противоречий, в основном нравственного характера, которые необходимо разрешить, прежде чем браться за подобное дело. Но об этом, с вашего позволения, потом. Продолжим о главном.
– Продолжим, – согласилась Маша. – Но сначала один вопрос. Можно?
– Конечно.
– В вашем виртуальном мире можно утолять жажду? Пить очень хочется.
– Психологически можно, физически нет. То есть вам будет только казаться, что вы напились.
– Пусть кажется. Мое тело вполне обойдется без воды еще долгое время. И, раз уж зашел такой разговор, дайте мне все-таки какое-нибудь платье. Или разденьтесь сами. А то мы не на равных.
Сайя засмеялся, потом извинился – он, как хозяин, сам должен был все это предложить, покинул террасу и вскоре вернулся с легким желтым сарафаном и высоким бокалом, наполненным на вид чем-то очень вкусным опалового цвета с пузырьками.
– Это подойдет?
– Вполне. Отвернитесь.
– Зачем? – удивился Сайя.
– Долго объяснять. Если коротко, у нас так принято.
– Хорошо.
Сарафан пришелся впору, а напиток и впрямь оказался очень вкусным и освежающим. Три глотка, и жажды как не бывало. Теперь Маша была полностью готова слушать, о чем и сообщила.
– Так вот, – продолжил Сайя, – не вдаваясь в подробности, можно сказать, что разумная жизнь распространяется по Вселенной всего из нескольких центров. И один из таких центров – ваша Солнечная система. Которая является прародиной чайю.
– Опаньки! – только и промолвила Маша.
– Не знаю, сохранились ли у вас предания и легенды о цивилизациях, предшествующих человеческой…
– Сохранились.
– Очень хорошо, значит, вам будет проще принять то, что я скажу…
Разумная жизнь в Солнечной системе изначально появилась и развилась на Марсе. Тогда, миллионы лет назад, это была цветущая планета с кислородной атмосферой, покрытая лесами, реками и морями. Ее разумные обитатели построили города, развили технологии, вышли в космос – сначала близкий, а затем и дальний – и все у них шло более-менее нормально, пока не пришла настоящая беда. Соседство с Поясом астероидов сыграло свою роковую роль. Несколько жесточайших ударов астероидов удалось отвести. Но не все. Будто сама судьба повернула свое жестокое копье против марсианской цивилизации, астероидные атаки шли одна за другой, и несколько из них достигли цели. Горели леса и города, испарялись моря и озера, гибли люди, у которых уже не хватало сил противостоять катастрофе. Масла в огонь, можно сказать, в прямом смысле слова, добавил третий спутник Марса, который, постепенно снижаясь, достиг того предела, когда гравитационные силы планеты разорвали его на части. Миллионотонные обломки небесного тела устремились вниз, прошили атмосферу и… В общем, там, где они упали, жизнь закончилась. Практически, любая. О том, что это вот-вот случится, знали, но предотвратить уже не могли – опять же не хватало сил.
Собственно, у тогдашних марсиан остались два пути. Первый – покинуть родную планету и попробовать жить в другом месте. И второй – закопаться глубоко под землю в надежде, что бомбардировки прекратятся, биосфера возродится, и со временем можно будет снова выбраться на поверхность.
Мнения разделились.
Одни предлагали лететь на Землю, атмосфера которой хотя бы была пригодна для дыхания. Да, сила тяжести в три раза больше, климат жуткий, флора и фауна ужасна и враждебна. Ну и что? Зато близко и полно воды. Приспособимся как-нибудь.
