Ильга продолжила снимать, а Люка держалась рядом с ней и старалась не вступать в драку лишний раз, но ярость переполняла ее от того, что она видела вокруг. Националисты нападали группами на одного, валили на землю и начинали избивать ногами. Туда же, где «белые шарфики» превосходили их числом, подростки в черных куртках не лезли. Люка не выдержала и ворвалась в кучу из четырех бугаев избивавших одного шестнадцатилетнего подростка. Опешив от такой молниеносной атаки, они даже не успели начать сопротивляться, как у одного из них оказались сломаны пальцы на руке, а у другого выбито колено. Тут же подбежали еще двое в белых шарфиках и националисты отступили. Полиция, тем временем, отцепила площадь и начала приближаться к драке. Полицейские свободно пропускали сквозь свои ряды отступавших националистов, но, как только на расстоянии удара оказывался человек в белом шарфике, они начинали жестоко избивать его дубинками и ногами, не взирая на возраст и пол.
Белая толпа начала отступать. Обернувшись, Люка уже не увидела на мусорном баке Ильгу. Она начала искать подругу взглядом среди толпы — в той стороне, куда отступали «белые шарфики», но обнаружила ее у себя за спиной. Двое полицейских отбирали у нее камеру.
— Лови! — крикнула Ильга и бросила камеру Люке.
Камера упала на тротуар и разбилась. Вынув карту памяти, Люка посмотрела на Ильгу.
— Беги! — крикнула та, отбиваясь от полицейских. Люка еще секунду смотрела на подругу, после чего начала убегать, и один из полицейских, отпустив Ильгу, побежал за ней.
Люка вильнула в переулок. Полицейский бежал быстрее, поэтому уйти от него она не надеялась. Люка спряталась за углом и напала, когда тот меньше всего ожидал. Она ударила его несколько раз и снова начала убегать. Свернув за очередной угол, Люка обнаружила, что оказалась в тупике. Высокий забор преграждал ей путь, но труба вдоль стены рядом и широкий карниз под вторым этажом могли помочь преодолеть препятствие. Люка вскочила на трубу, как вдруг за спиной раздался выстрел.
— Добегалась сучка, — проговорил сквозь одышку полицейский.
Люка замерла, вися на трубе. Пуля попала в стену в нескольких метрах от нее. Люка закрыла глаза и почувствовала полицейского, который медленно приближался, целясь в нее из пистолета.
— Маленькая пришельская сучка… Теперь ты просто так не отделаешься, — говорил он.
Он был уже слишком близко, чтобы его пистолет можно было просто взорвать. Ягодицы Люки находились на уровне головы полицейского. Он пялился на них, и Люка чувствовала в нем то, что чувствовала в одноклассниках, когда те видели Нану. Люка вспомнила Эри, вспомнила его мерзкие хихиканья, и ей показалось, что она слышит их у себя за спиной. Дуло пистолета коснулось Люки между ног. Она слегка опустилась, отведя дуло вниз, и в ту же секунду что-то, сверкнув, вылетело у нее из сапога, оказавшись в руке. Тело Люки, внезапно став твердым как камень, взметнулось вверх подобно отпущенной пружине. Раздался выстрел… Через мгновение Люка приземлилась на ноги за спиной полицейского, а тот, с ножом в голове, упал замертво.
Убийство полицейского в Цитадели было преступлением почти всегда раскрываемым. Каждый полицейский имел на теле датчик сердцебиения, который в случае остановки сердца включал маяк, по которому находили тело. Как правило, убийцу арестовывали через несколько минут после совершения преступления, но Люку никто не видел. На ее руках были перчатки, и когда обнаружили тело, она уже по соседней улице спешила к метро. Люка сделала из серой пятнистой куртки черную, вывернув ее наизнанку, спрятала белый шарф и стала неотличима от националистов, собравшихся на площади в тот день.
Начинался час-пик, и от того, что часть проездов были перекрыты из-за беспорядков, на улицах образовались пробки. Люке нужно было на противоположную сторону, но до перехода было около ста метров, и она решила протиснуться между машинами. Преодолев улицу, она перелезла через ограждение и направилась к метро.
— Стойте, — произнес неожиданно возникший перед ней полицейский.
Люка остановилась.
«Спокойно, — мысленно скомандовала Люка самой себе. — Они не могли меня так быстро вычислить. Меня никто не видел».
— Ваши документы, — произнес полицейский спокойным голосом.
«Так, засветилась, — подумала Люка, отдавая идентификационную карту».
— Зачем нарушаешь? А если бы мотоциклист между рядов ехал?
— Я в школу опаздываю, — жалобно произнесла Люка.
— Так ты уже опоздала. Что ты здесь-то делаешь в такую рань?
— Я?.. У нас митинг был, на площади.
— Митинг на площади?.. Это тот, что националисты проводят?
— Ну, да…
— Не ходила бы ты на эти митинги, — сказал полицейский возмущенно. — Училась бы лучше. На… — Он протянул Люке паспорт. — Не буду тебя пока штрафовать.
— Спасибо.
— Иди, иди в школу. Будь осторожней.
Почти бегом Люка поспешила к метро.
«Ничего, что засветилась, — думала Люка по дороге домой. — Они же ведь ищут девушку в серой куртке и в белом шарфике. Видеть меня никто не видел. Только Ильга… Если ее взяли, она может меня сдать, но она не сдаст. Бедная Ильга…»
Люка вбежала домой, не раздеваясь, села в коридоре на пол и уставилась в стену. Она все еще обдумывала, правильно ли то, что она вернулась домой, и сколько времени у нее есть до того, как полиция придет искать ее по этому адресу.
— Что с тобой? — спросил Зэн.
— Я убила полицейского, — резко ответила Люка, глядя в одну точку.
— То есть как?
— Вот так! Мне нужно скрыться.
— Где и когда ты это сделала?
— В центре, у площади Империи, приблизительно час назад.
— Как? Зачем? При каких обстоятельствах?
— В переулке ножом. Самооборона. Разве это важно?
— Неважно. Тебе не надо было приходить домой. Тебя видели?
— Нет.
— Точно?
— Не знаю. Они не должны меня быстро найти, но у меня мало времени. Ты же знаешь, что делать в таких случаях.
— Понятно. Не раздевайся. Жди здесь.
Зэн вышел из коридора. Через несколько минут он вернулся с листком бумаги, на котором был написан адрес дома неподалеку, номер подъезда и еще какие-то цифры.
— Это адрес, подъезд, код подъезда и код подвала. Спрячешься там, и вечером или ночью тебя заберут.
— Поздно, — сказала Люка. — Они уже здесь.
— Кто?
— Полицейские. Я чувствую.
Через несколько секунд в дверь позвонили.
— Откройте, полиция! — раздалось за дверью.
— Все. Не успели, — произнес Зэн.
Полицейский начал колотить в дверь.
— Откройте! — кричал он. — Иначе будем ломать дверь!
