- Попейте, мэм. И расскажите немного о себе, если не трудно.
- Ты ещё допроси её, служака, - ядовито буркнул Блайз и тоже отвернулся к окну.
Разговора не получилось: все попытки Расмиры ответить утопали в слезах, впервые получивших выход за проведённое в неволе время, и скоро клоны прекратили попытки разговорить своё новое приобретение.
Успокоилась кейджи только на корабле, по-настоящему поверив, что сумеет покинуть эту планету. Таки показала ей, где можно умыться, заварила травяной чай и Расмира, наконец, заговорила.
Родом она действительно была с Кварцита и ещё пару лет назад даже не слышала о Зайгеррии. Обыкновенная тихая жизнь, свидания, учёба на медицинском - всё в её жизни складывалось хорошо ровно до того момента, когда она захотела немного попутешествовать и пройти ординатуру в крупном медицинском центре на Манаане, изучая свойства регенерирующего вещества кольто. Помимо уникального ресурса, искусственному получению которого Расмира собиралась посвятить годы исследований, её привлекала возможность пожить на поверхности планеты, посреди нескончаемого океана. Давление на поверхности её родного мира было настллько чудовищным, что жизнь существовала в основном в подземных кристаллических пещерах и фотографии бескрайнего пространства Манаана буквально зачаровали кейджи. Не видела она и водоёмов крупнее подземных озёр, так что путешествие в водный мир было делом решённым. Вот только до Манаана она не добралась - рейсовый лайнер был атакован пиратами и большая часть пассажиров была распродана по всем уголкам галактики.
Стоило Расмире перейти к рассказу о неволе, как её голос переменился: стал отстранённым и пустым, будто женщина выставила незримую стену между собой и событиями, о которых говорила. И её можно было понять. Даже сухой и очень краткий рассказ об обучающих лагерях и методах зайгеррианцев вызывал гнев, возмущение и желание перевешать работорговцев на стенах их же городов.
Клоны, переодевшиеся к этому моменту в свои привычные доспехи, слушали рассказ Расмиры, словно страшную сказку, и в их головах сумасшедшей мухой билась одна мысль: как вообще можно было допускать подобное? Почему джедаи, раз уже давшие укорот зайгеррианцам, остановились на полпути, не завершив окончательный разгром столь гнусного места? Так, чтобы раз и навсегда отбить желание наживаться на чужих слезах не только у зайгеррианцев, но и у всех остальных работорговцев Галактики.
- Всё закончилось, мэм, - мягко произнёс сержант, когда кейджи завершила пересказ своих злоключений. Чтобы лишний раз не напрягать её своим размалёванным лицом, Чимбик сидел в шлеме, хоть это и вызывало косые взгляды Блайза, явно недовольного такой манерой поведения брата. Но тому было плевать на мнение Блайза - сержант сопоставлял рассказ Расмиры с тем, что сейчас могло происходить с Лорэй. Воображение услужливо рисовало все те 'прелести' обучения, о которых только что поведала прошедшая через весь этот ад серокожая, и от этого Чимбику становилось очень гадко на душе. Сейчас он винил себя во всех тех бедах, что принёс сёстрам своим служебным рвением. Что стоило отправить Блайза с Свитари, и идти за шлемами самому? Ведь не хватило каких-то нескольких минут, напрочь перечеркнувших судьбы Лорэй, и так уже хлебнувших лиха в этой жизни. Клон вспоминал их рассказы о 'крыше' бандитов, о продажной полиции, о том, с какой легкостью близнецы говорили о себе, как о товаре, и готов был провалиться сквозь палубу от ощущения собственной беспомощности и бесполезности.
Чимбик перевёл взгляд на Блайза, и понял, что того одолевают схожие мысли, с той лишь разницей, что во всём произошедшем он винил только самого сержанта. И этот факт помог Чимбику справится с душевным раздраем.
- Мисс Расмира, мэм, - сказал он. - Если хотите отдохнуть, то я провожу Вас в каюту. К сожалению, корабль не очень большой, поэтому отдельную каюту мы Вам выделить не сможем. Не волнуйтесь, Вашей соседкой будет Таки.
- И не бойтесь саджа, мисс, - весело подмигнул ей Блайз. - Он только с виду страшный.
- Как я могу бояться тех, кто избавил меня от самой страшной участи, что я могу вообразить? - тихо ответила кейджи и в её золотистых глазах Чимбик увидел безграничную признательность. - Не представляю, что я могу сказать или сделать, чтобы отблагодарить вас за это. Я не надеялась когда-нибудь снова увидеть дом и своих родных.
Это было неожиданно приятно - видеть проявление искренней благодарности. Блайз засиял, как новенькая монета, и даже сержант не удержался от улыбки под своим шлемом. Наверное, впервые после Джеонозиса он вновь почувствовал уверенность в том, что выступает за правое дело.
- Отдохните, мисс, - вслух сказал Чимбик. - У Вас был очень тяжёлый день.
Зайгеррия. Талос
День начался с составления списка необходимых покупок: запасы свежих продуктов на корабле подходили к концу, и вдобавок ко всему гардероб кейджи требовал серьёзного обновления, так как состоял из того, что было надето на ней в момент покупки. Когда компания собралась за завтраком, сержант оглядел скудно одетую - или щедро раздетую, - Расмиру и включил в список женские вещи и предметы личной гигиены. Клоны вооружились списком, уточнили размеры и принялись готовиться в дорогу.
Сама же бывшая рабыня предпочла остаться на борту корабля - вид города, в котором она провела два самых страшных года в своей жизни, вызывал у неё буквально животный ужас. А вот Таки изъявила желание поучаствовать в экспедиции, надеясь найти своих родителей.
- Нам ещё на аукцион ехать, помнишь? - напомнил Чимбик, когда троица усаживалась в спидер. Блайз рассеянно кивнул, поглощенный шутливым спором с тви'леккой на тему самого крутого из рыцарей-джедаев. Клон настаивал, что самый крутой - зелёный Йода, в то время как Таки горой стояла за нового кумира молодёжи - молодого рыцаря Энакина Скайуокера. Того самого, из-за которого все остальные джедаи и устроили дурацкую комедию с вызволением. Правда, спасали не только Скайуокера, но ещё и его учителя Оби-Вана Кеноби, и вляпавшуюся с ними сенатора Амидалу, но факт был налицо - кумир молодёжи попал в переделку, из которой чудом сумел выбраться живым. Конечно, озвучивать этот факт клоны не стали, но признавать Энакина самым крутим из джедаев Блайз отказывался наотрез.
Спор этот продолжался всю дорогу, прерываясь лишь тогда, когда спорщики выбирались из машины в магазин.
Глазам предстала привычная до оскомины картина - коротенькая, из трёх тви'лекков, колонна рабов, скованных цепью, в сопровождении человека и тойдарианца. Правда, рабы двигались медленно и как-то неуверенно, тщательно контролируя каждый свой шаг.
