– Командир, там «коробочка», – произнес Герыч.
Действительно, возле одного из домов стоял «бэтээр» с крестами на борту.
– И что тут делают нацики? – удивленно спросил Челим.
– Что бы они тут ни делали, они нам об этом уже не расскажут, – пробормотал Кот, опуская бинокль.
Подойдя к бронетранспортеру, мы увидели живописную картину. В верхнем люке застряло тело в черной «химзе» с крестами на рукавах и груди. Голова отсутствовала. Видимо, именно этой головой и играли норги на детской площадке. Под днищем БТРа лежали еще пять бездыханных тел.
– Это не «Северное сияние», – сказал Зулус, разглядывая фашистов. – У всех огнестрелы.
– И что они тут делали? На пикник приехали? – размышлял Челим.
– Или ждали кого-то, – задумчиво произнес Кот.
– Нас ждали. Вернее, нашего дорогого гостя, – убежденно сказал Герыч. – И его бесценные бумаги.
Все разом обернулись и поглядели на Сказочника.
– Я не хочу к фашистам, – пролепетал тот испуганно.
– Ладно, нечего нам тут светиться, уходим, – решительно кивнул командир. – Журналист, останься. Как отойдем, пару гранат внутрь «коробочки» кинешь…
* * *
– Господа, – начал совещание Кот, – думаю, всем ясно, что если нацики начали охоту, то будут обкладывать нас со всех сторон. Поэтому остается лишь путь через Гоголевский бульвар.
Зулус только клацнул зубами от неожиданности, остальные переглянулись. Герыч покачал головой.
Гоголевский бульвар – это район, в котором обитали трупоеды. Сначала, конечно, это были простые люди, которые не успели спрятаться в метро сразу после Катастрофы. Этим ребятам не повезло, и они остались на поверхности. Когда гермоворота закрылись, люди в этом районе сначала обитали по подвалам. Чтобы не допустить проникновения чужаков и зверья, стали строить баррикады. Горы строительного мусора, километры колючей проволоки, частокол из заостренных бревен и железных труб превратил эту территорию в подобие крепости. Со временем она ветшала, а люди деградировали. Одних скосила радиация, кто-то мутировал. Выжившие за короткий срок превратились в трупоедов, теперь лишь отдаленно напоминавших людей. И вот наш боевой командир предлагает по доброй воле заглянуть в этот веселый район и прогуляться во владениях милых нелюдей.
– Десять минут на проверку оружия, замену фильтров и отдых. Затем выступаем, – подвел итог совещания Кот.
* * *
Перебравшись через завалы, мы вошли в ту часть златоглавой, где уже давно не ступала нога человека. Впрочем, возможно, и ступала, но прогулки эти были недолгими и заканчивались самым печальным образом.
Мы шли по пустынной улице, лишь ветер гонял из стороны в сторону мусор.
– Всем стоять, – вдруг тихо скомандовал Кот.
Некто с автоматом в руках, в общевойсковом защитном комплекте серебристого цвета и «ГП-7В», противогазе с приспособлением для приема воды из штатной армейской фляги, стоял метрах в ста впереди нас. При этом стекла на противогазе незнакомца были абсолютно черного цвета. Он приветственно вскинул руку.
Кот, не оборачиваясь, бросил нам вполголоса:
– Молча достаем пять рожков от «калаша» и передаем мне. Без глупостей и резких движений.
Герыч забрал у Сказочника рюкзак, извлек пять магазинов от автомата и протянул командиру.
Кот положил магазины на асфальт. Незнакомец удовлетворенно кивнул.
– За мной, – скомандовал командир, – башками не крутить, на сталкера не пялиться.
Шли молча. Метров через пятьсот Зулус осторожно спросил:
– Командир, что это было?
– Сильвер.
– Кто такой Сильвер? – встрял Мельников.
– Лет пятнадцать назад на Павелецкой одного сталкера ложно обвинили и приговорили к смерти. Дали ему автомат, нож, флягу и изгнали за пределы станции. С тех пор ходит его душа по поверхности и помогает рейдерам. Не всем, а только тем, кто делится с ним патронами. Если пожадничал, он тебя пропустит, но в случае опасности на его помощь не надейся.
– Глупости! – фыркнул Мельников. – Бабушкины сказки! Это противоречит всем законам биологии и физики!
– Мы только что все видели эту сказку. А наше существование уже давно противоречит всем законам биологии и физики, – жестко сказал Кот. – Ладно, хватит болтать. В путь.
* * *
Гоголевский мы прошли без единого выстрела.
Но когда до Кропоткинской оставалось всего ничего, в районе кафе «Азия» мы попали в клещи. С одной стороны, повылазив изо всех щелей, на нас хлынуло море трупоедов. Соскучились, сволочи, по свежей человечинке! С другой стороны, прижав нас к земле, монотонно забубнил ручной пулемет фашистов.
Спрятавшись в развалинах какого-то здания, мы организовали круговую оборону.
Командир, взглянув на Сказочника, произнес:
– Валентиныч, давай только без обид. Сам понимаешь, что из тебя солдат, как из дерьма снаряд. Поэтому распределим обязанности. Мы стреляем, а ты набиваешь магазины патронами. Договорились?
– Договорились, – покладисто кивнул Сказочник.
– Вот и отлично, – похлопал его по плечу Кот.
Надо отдать должное трупоедам, их гастрономические пристрастия не зависели от политических. Увидев фашистов, часть мутантов бодренько двинулась на позиции нациков. Крики и вопли, временами долетавшие до нас, красноречиво свидетельствовали о том, что острые зубки трупоедов время от времени добирались до глоток славных сынов Четвертого Рейха.
* * *
– Командир, патроны закончились! – закричал Зулус, отбрасывая в сторону автомат и вынимая из кобуры «Гюрзу».
– И у меня, – с досадой произнес Герыч.
Кот скомандовал:
– Забрасываем наступающих гранатами, затем идем на прорыв к Центру Рериха!
– Смотрите, что это? – вдруг воскликнул Сказочник, показывая рукой на позиции фашистов.
В полный рост с «калашом» в руках там вышагивал Сильвер. Подойдя к позициям фашистов, он обрушил на них шквальный огонь. Нацики открыли ответную пальбу, но пули не причиняли отверженному сталкеру никакого вреда. Борцов за чистоту арийской расы хватило минут на семь, затем они дрогнули и побежали.
– Теперь веришь в сказки? – усмехнулся Челим, глядя на Мельникова.
Серебряный сталкер, словно почувствовав, что разговор идет о нем, стоял и смотрел на нас темными стеклами противогаза. Затем вскинул приветственно руку с автоматом вверх, развернулся и ушел.
Кот обернулся к нам:
– Чего расселись? Руки в ноги – и на Волхонку! От Рериха до Кропоткинской не больше двухсот метров! Мельников, не забудь свой рюкзак!
– И тут удача от нас отвернулась. Командира снял снайпер, Челим и Зулус погибли позже, что случилось с Герычем, я не видел. Остались я и Мельников, но он к тому времени был уже тяжело ранен. Изобретатель попросил две гранаты. Я стал пробиваться к Кропоткинской, а он подорвал гранатами себя и свой рюкзак.
