В любом случае, даже мне, пристёгнутому, досталось – приложился виском о боковое стекло. Ладно хоть в каске, да стекло не вышиб… впрочем, оно укреплено одним известным мне способом. А Вова с Сигизмундом пострадали куда сильнее: напарника, судя по кряхтению и недовольным матюгам, расклинило между стенкой пулемётного модуля и тумбой под поворотным кругом, а кошака сначала швырнуло на меня, а потом унесло на пол, в ноги пассажиру. И там, соответственно, так и мотало на каждой кочке: вкогтиться попросту не во что, разве что в резиновый коврик. Но тот лишь усугубил ситуацию, поскольку оказался не закреплён.
Бешеная гонка продолжалась чуть больше трёх минут – ровно до того момента, как патрульные прекратили попытки достать нас из пушек. Нет, дальности у них с избытком, вот только с прямой наводкой обломались, поскольку мы ушли за бугорок, а бить навесом на столь близкой дистанции… такое себе, да. У них угол подъёма орудийных блоков не позволяет. К тому же здравый смысл подсказывает, что при стрельбе навесом рациональнее использовать осколочно-фугасный боеприпас, а не бронебойный. А он для нас, как я уже говорил, как мёртвому припарка. Уж если нас болванками прошить не смогли… видимо, операторы орудийных комплексов пришли к аналогичному выводу, а потому командир группы принял решение изменить тактику: броневики развернулись практически на месте и двинулись вслед за нами, с каждым мгновением ускоряясь. И да, будь у нас обычный трак, меня бы это сильно напрягло: у броневиков тупо ёмкость батарей больше, и они способны дольше поддерживать режим «зайца». Не до бесконечности, само собой, но достаточно, чтобы догнать стандартный транспорт на крейсерской для грунтовки скорости. Но только не нас, да. Скорость-то я снизил, но даже сейчас разница составила не менее трети (в нашу, разумеется, пользу). Так что расстояние между нашим траком и преследователями достаточно неторопливо, но увеличивалось. Мало того, очухавшемуся Вове даже пришлось вмешаться:
– Проф, не гони! Ещё чуток, и они навесом бить начнут!
– Да пускай! – отмахнулся я. – Осколочные же!
– Не, на фиг! – решительно пресёк моё самоуправство напарник. – Не будем провоцировать. Патрульные ребята горячие, а этих мы ещё и членом по губам мазнули… могут и ракеты не пожалеть!
– Ладно, понял тебя, – с сожалением отпустил я педаль газа. – Так нормально?
– Вполне! – удовлетворённо пропыхтел Вова… и за каким-то хреном высунулся из поворотного круга. – Э-ге-гей, Профессор! Вот она, свобода!
– Сгинь, подстрелят же! – рявкнул я, но Вова мой рык возмутительным образом проигнорировал.
Зато не проигнорировал преследователей, продемонстрировав тем международный рыбацкий жест, характеризующий размер пойманной рыбины. Да-да, той, что по локоть. Подозреваю, что изначально он им средний палец хотел показать, да побоялся, что не разглядят.
– Выкусите, уроды!!! Что, взяли Вову?! Маркшейдер Иванов и не от таких уходил!!!
– Вова, блин!!! Уймись!
– Смотри, смотри, Проф! Отстают! Скорость снижают!
– А чему вы, собственно, удивляетесь, Владимир? – перешёл я на поучительный тон, внутренне расслабившись. – У них наверняка аккумуляторы полупустые. И какой смысл заряд тратить, да ещё и в «серую» зону углубляясь?
– Вот то-то и оно, Проф! Да мы с тобой грёбаные гении!!!
– Мля-а-а-а! – по традиции поддержал Вову Зигги.
И ведь наверняка ничего не понял, а туда же! И за что мне такое наказание? Целых два напарника, и оба легкомысленные балбесы…
– Проф, вот так и держи дальше! – велел Вова, справившись с неуместным восторгом. – Горючки-то хватит?
– С запасом даже, – заверил я. – Только километров через пятьдесят долить надо будет. На всякий случай.
– Не проблема! – отмахнулся напарник. – Присмотрим местечко поспокойнее, и я тебя сверху прикрою!
– Ладно тогда! – снова придавил я педаль газа.
Из груди рвался ликующий крик, но я мужественно держался. Хотя так и подмывало загорланить «Степь да степь кругом!», да. Или, что вернее, саванна!
А потом, как и положено, полчаса спустя накатил отходняк, и настроение враз опустилось ниже плинтуса. Захотелось просто потрындеть с кем-нибудь, даже Вова подошёл бы, но я мужественно сдерживался, не отвлекая его от наблюдения за маршрутом и окрестностями. Он сейчас тупо выше, а потому и видит сильно дальше.
Ну а ещё примерно через час моих безмолвных страданий подошёл срок дозаправки, о чём я и известил напарника:
– Вов, внимание! Съезжаю вон под тот кустик! Есть там кто?
– Сейчас проверю, Проф! – заверил тот и… сыпанул по кусту короткой очередью.
Я чуть не оглох от неожиданности, а ругательство сдержал и вовсе чудом. Разве что спросил с бесконечным терпением в голосе:
– Вов, ну и зачем?
– А как я тебе ещё проверю? – недоумённо пожал тот плечами. – Зато теперь там точно никого нет, можешь смело выходить.
– Ну спасибо, напарничек!
– Кушай, не обляпайся! – не остался Вова в долгу. – И это, не тормози особо. Края здесь дикие, зверья полно.
– Да понял уже! – рыкнул я, припарковав трак метрах в пяти от облюбованного куста. И на таком же расстоянии от трассы. – Гляди внимательнее! Если меня сожрут, буду к тебе в кошмарах являться!
– В виде фарша, что ли? – ухмыльнулся Вова.
– Да хотя бы и так! – огрызнулся я.
И щёлкнул дверным замком, не забыв выудить из кармана на спинке пассажирского кресла верный дробовик – ту самую «Итаку», что нашёл на месте безвременной (и бесславной) кончины эмиссара порто-либеровской мафии.
А ещё, вопреки Вовиным ожиданиям, метнулся не к генераторному отсеку, а к корме прицепного модуля. Ну а как вы хотели? Надо же ущерб оценить…
– Проф, куда?! – возмутился мой напарник.
– Да я одним глазком! – отмахнулся я.
И поражённо замер, едва заглянув за угол модуля: и верхняя, и нижняя створки люка были украшены здоровенными вмятинами с торчащими в центрах хвостовиками бронебойных болванок. Изнутри, надо полагать, картинка получилась куда более зловещей, раз уж сам Игараси впечатлился. А ведь ему всего лишь пулеметным «крупняком» прилетело, а тут вполне себе пушечный калибр! Ну и расположение вмятин тоже наводило на определённые мысли: если в верхнюю створку болванка угодила приблизительно по середине, то все три нижних попадания пришлись практически на углы. Две вмятины слева, одна справа. Я аж присвистнул удивлённо от такой закономерности.
– Чего там? –
