Капитан смерил меня злобным, но уже слегка удивленным взглядом, а во взглядах остальных появился странный интерес. Похоже, я очень верно избрал объект для конфликта.
— Ну хорошо, допустим, — начал полковник, сидевший по правую руку от генерала. — А как вы объясните то, что батальон вооружен гораздо лучше, чем даже штатное подразделение?
— Под Бронна Гура располагаются… вернее, располагались окружные артиллерийские склады, на которые немцы, по-видимому, свезли имущество с захваченных ими полковых и дивизионных складов, расположенных поблизости. Там можно было вооружить не то что батальон, а пару дивизий.
Все сидящие за столом переглянулись.
— То есть вы утверждаете, что захватили и уничтожили окружные артиллерийские склады под Бронна Гура.
— Так точно. Захватывали мы их дважды. Первый раз на трое суток, чтобы запастись вооружением и боеприпасами, перед тем как совершить налет на лагерь военнопленных под Березой-Картузской, а второй — после того, как провели операции по уничтожению складов ГСМ под Орачинцами, Кобрином и Черемхой. Нужно было восстановить боезапас, и, поскольку мы покидали этот район, я не хотел оставлять немцам столь богатые трофеи.
— Да сколько еще можно слушать это наглое вранье?! — взвился капитан. — Товарищ комкор, я требую, чтобы этого предателя передали органам госбезопасности. Мы быстро выведем его на чистую…
— Это просто, — вновь прервал я капитана.
Все уставились на меня. Я молчал. Теперь нужно было дождаться вопроса. И генерал меня не подвел.
— Что, просто? — переспросил генерал.
Странно, столь высокопоставленное лицо, а совершенно не владеет словом и очень легко поддается манипуляции. Типичные реакции простого человека.
— Проверить мои слова, — пояснил я. — Пошлите авиаразведку. Координаты этих складов у вас должны быть, и если на месте всех этих четырех складов вы обнаружите пятна гари, то, следовательно, возможно, я не вру.
Все задумались над моим предложением. Затем капитан влез опять. Он твердо решил вывести меня на чистую воду.
— Товарищ комкор, этот предатель, явно завербованный немцами, просто блефует. Он прекрасно знает, как у нас сложно с авиацией, и уверен…
— Один скоростной истребитель? — добавив удивления в голосе, спросил я. — У вас не найдется всего одного скоростного истребителя? Когда сгорает окружной склад ГСМ — образуется довольно обширное пятнышко, для обнаружения которого достаточно одного наскоро брошенного взгляда. К тому же доказательства того, что мой батальон действовал эффективно, есть и поближе. Например, два взорванных моста через Березину. Железнодорожный и автомобильный.
— Что?! — Комкор едва удержался, чтобы не вскочить. — Вы хотите сказать, что взорвали мосты?
— Так точно. Это было предпоследней операцией моего батальона, а результаты последней — вот. — Я раскрыл полевую сумку и достал из нее немецкую карту, после чего раскрыл ее, сделал шаг и положил на стол перед комкором.
Он тут же уткнул в нее глаза и спустя несколько мгновений взволнованно вскрикнул:
— Черт возьми, они готовят местное наступление!..
— По поводу его можете не волноваться, — успокоил я генерала.
— То есть? Поясните.
— Во-первых, штаб, который должен был руководить этой операцией, полностью уничтожен. А документы и несколько оставшихся в живых офицеров находятся у меня в батальоне. И я прошу сразу по окончании операции прислать ко мне представителей разведки для их передачи. Ну и, во-вторых, силы, предназначенные для этой операции, немцы использовали для организации засады на мое подразделение. Именно с ними мы и сцепились, когда прорывались к вам. И уничтожили их.
Все сидящие за столом снова переглянулись. Потом комкор растерянно потер лысину.
— Что-то все, что ты нам тут рассказываешь, капитан, сильно смахивает на небылицы. Как-то все у тебя по-газетному получается.
А я смотрел на него и никак не мог понять, как такой человек мог стать генералом. Он не верил мне — ну ладно. Но он же не верил и себе, своим возможностям! Это что, последствия того, какую методику товарищ Сталин избрал для создания своего варианта имперской элиты? Если так, то совершенно понятно, почему немцы столь легко и быстро двигаются вперед. И откуда у них столь невероятное количество пленных…
Элита бывает разной. По существу, это слой социума, который выполняет в ней только одну функцию: создавать образцы и правила их потребления. И в этом смысле, если какой-то поп-певице, эпатажному спортсмену, скандальной журналистке, голоактеру или светской львице находится достаточно подражателей, то они явно являются элитой. Весь вопрос: какой? Потому что есть элита и элита. Есть элита, так сказать крестьянская или мещанская, вошедшая в этот слой по существу так же, как таковой становились разбогатевшие крестьяне, мельники, мелкие купчишки давно ушедших эпох. Просто разбогатев и принявшись напропалую демонстрировать свое богатство. Ибо для человека с психологией мещанина богатство и способность им кичиться — это и есть мечта, к которой надо стремиться. Впрочем, в то время она занимала вполне подобающее ей место, будучи элитой только в рамках определенного социального слоя или группы. И точно так же ломая шапки перед знатью. И есть та часть элиты, от которой зависит развитие и само существование социума. Среди наших сисанов как раз она обозначается обычно термином «истинная элита» или, как и раньше, «знать». Впрочем, в наше время смысл этого слова, как и причины его использования в этом значении, довольно сильно изменился. Истинная элита сейчас называется знатью совершенно не потому, что в наше время, как, скажем, раньше, подавляющая часть этой истинной элиты является потомственными аристократами, хотя таковые представлены в знати очень значимо (во всяком случае, там, где аристократия социально оформлена). А потому, что это слово очень коррелирует с такими понятиями, как знание и значение.
Социуму получить простую, так сказать, крестьянскую элиту (хотя так использовать это слово мне всегда не нравилось, уж больно от этого несет уничижением по отношению к людям, которые растят хлеб) очень просто. Достаточно какой-то части социума, обладающей богатством, начать подражать тем, кого твой социум считает большими. Другим социумам, другим странам, другим планетам, которые с точки зрения господствующих в твоем социуме представлений считаются более успешными. Но этот путь может привести лишь к тому, что твой социум просто войдет в состав того, большого, в твоем представлении, социума на правах даже не младшего партнера, а прислуги. Дать своему собственному социуму шанс может лишь появление в нем истинной элиты или знати. А эту задачу простым подражанием не решить.
