С громким ревом на Сокольническую площадь вылетели два черных мотоцикла и, заложив крутой вираж, обогнули остовы двух трамваев. Возле них ржавели брошенные автомобили и врезавшиеся друг в друга маршрутки. Широкий экран, на котором до эвакуации транслировалась реклама и важные сообщения, теперь опасно покосился, грозя рухнуть вниз на расположенный под ним павильон с надписью «Цветы».
Айзек, наклонив спортивную «Хонду» в сторону, объехал полицейский автомобиль, замерший посреди пешеходного перехода. Водительская дверь была распахнута настежь, и тело в полуистлевшей форме лежало, раскинув руки, наполовину выпав наружу. Мужчина вел мотоцикл к высокому зданию бывшей гостиницы, расположенному напротив спуска в метро и широкой аллеи, ведущей в сторону темной, местами фосфоресцирующей стены джунглей, выросших на месте парка.
Бывший наемник проехал через большие металлические ворота и остановился на длинной забетонированной парковке. Справа от него на ветру трепетали выцветшие флаги различных государств. Айзек безразлично скользнул по ним взглядом и, сняв с сиденья громоздкую сумку, закинул ее ремень на плечо. С затормозившего рядом мотоцикла слезла его напарница. Девушка, вооруженная компактным пистолетом-пулеметом, махнула рукой и первой двинулась к грязным зеркальным дверям гостиницы.
Айзек вытащил из кобуры пистолет и направился следом. Обогнув замерший у входа в холл развороченный «Хаммер»-лимузин, мужчина встряхнул рукав, обнажив тяжелые механические часы – единственное надежное средство измерения времени в Зоне.
– У нас меньше часа. Надо торопиться.
– Надо. Если мы хотим все провалить. – Девушка положила ладонь в перчатке на позолоченную ручку двери и, подняв ствол оружия, вошла внутрь. – Спешка в нашем деле – плохой помощник.
В пустом холле было темно и сыро, на гранитном полу валялись десятки брошенных в спешке чемоданов, из которых вывалились покрытые толстым слоем пыли вещи. Айзек дотронулся до тонированных линз защитных очков и перевел их в режим ночного видения.
Внутреннее убранство помещения окрасилось в зеленые тона, позволив различить в малейших деталях полукруглую стойку регистратуры и тяжелую хрустальную люстру, рухнувшую прямо на небольшой и давно не работающий фонтан. Потревоженная звуком шагов, из него выбежала стайка крыс и, процокав коготками по граниту, скрылась под одним из диванов, стоящих по периметру пустого зала.
– Чисто, – сообщил Айзек.
– У меня тоже, – кивнула девушка.
Она опустила оружие и, положив руку на широкие перила, первая двинулась вверх по лестнице. Бывший наемник вновь посмотрел на часы и, ускорив шаг, нагнал ее возле поворота на следующий этаж.
* * *
Вадим Баженов опустил последнюю стойку растяжки с колючей проволокой и, выдохнув, попытался стереть пот со лба, забыв про противогаз.
– Лучше бы у нас были противотанковые ежи… – пробормотал он, бросив взгляд в сторону темнеющего в пятидесяти метрах впереди выезда из тоннеля.
Боец Дивизии Охраны Периметра опустился на одно колено и вскинул на плечо РПГ-7. Справа и слева от него занимали позиции другие солдаты. Кто-то из них, раскрыв сошки, водрузил РПК на крышу гниющего автомобильного остова. Лежащий лицом на руле водитель никак не отреагировал на это. Только продолжил улыбаться желтыми зубами, торчащими из-под высохшей и порвавшейся кожи.
Вадим поудобнее перехватил трубу реактивного гранатомета и взял зев туннеля на прицел. «Как только они появятся, как только они появятся…»
Рядовой прищурился.
«Если ублюдок Вдовиченко так хочет их головы, то пусть сам приходит и сидит здесь. Долбаный псих с перепадами настроения! Это никакие не перепады… Это форменное раздвоение личности… Он ведь тогда чуть не прирезал Димона. И за что? За то что тот опоздал к месту сбора на пять минут. Нет. Надо переводиться на другой участок Периметра.
Проклятье! Мне вообще слишком мало платят за участие в операции. Сколько там? Три процента от двадцати, которые получают все рядовые, задействованные в поиске самолета. И это только при условии, что они найдут обломки раньше официальной поисковой группы… А если все вскроется и нас повяжут, то объявят предателями родины и посадят. Хорошо хоть не на электрический стул, как в Штатах…»
Солдат хмыкнул и дернул плечами. Ночью в Зоне было слишком холодно. Осенняя полевая форма ДОПа не предполагает ночевки на открытой местности. Даже патрульные на Периметре уже получили куртки… Нет. Точно слишком мало платят…
Из размышлений Вадима вырвал рев мотора, донесшийся из темноты туннеля. С каждым мгновением он становился все громче. Рядовой стиснул зубы и положил палец на спусковой крючок.
Вот сейчас… Вот сейчас…
А затем ему в глаза ударил яркий луч света, заставив немедленно сомкнуть веки и заслониться рукой. Вторая ладонь инстинктивно сжалась. Из РПГ вырвалась струя перегретых газов, обжегшая рядовому плечо. Выругавшись, Баженов выронил ставшее бесполезным оружие. Где-то вверху грянул взрыв, по асфальту поскакали осколки бетонной крошки – выстрел поразил одну из стенок туннеля.
Вокруг Вадима загрохотали автоматы, где-то над головой раздался треск РПК. Боец ДОПа продолжал моргать, пытаясь сориентироваться. Совсем рядом заскрипели покрышки и послышался звон рвущейся колючей проволоки. Поток встречного воздуха ударил Баженова и отбросил на землю. Зрение наконец восстановилось. Буквально в метре от него, смяв под громадными колесами заграждения, промчался осыпаемый пулями серый бронетранспортер с нарисованной на носу лисой. С громким хлопком расположенные на корпусе боевой машины контейнеры с дымовыми гранатами распахнулись, и «Страйкер» исчез в клубящейся серой мгле.
Под ее прикрытием бронетранспортер промчался мимо стоящих во второй линии БТР-90, пулеметы которых нещадно грохотали, выплевывая все новые и новые заряды, и помчался в сторону въезда на автостраду.
– Проклятье! – Сержант рванул с пояса рацию. – Группа-3, это Группа-1. Оцепление прорвано, цель движется по улице Земляной Вал. Прием?
– Принято, первый! – раздалось из динамика. – Сейчас мы их прижмем!
Где-то за спиной Вадима взревели моторы, а затем над его головой, перескочив ограждения над спуском в туннель, пролетели четыре «Тигра». Сверкающие фарами тяжелые приземистые машины с громким лязгом ударились колесами об асфальт и, не сбавляя скорости, понеслись вверх по улице. Следом за ними, грохоча винтами, промчался камуфлированный Ка-52 с доповскими звездами на бортах. Баженов выдохнул и дотронулся до обожженного плеча. Камуфлированная ткань пропиталась кровью и липла к пораженной коже. Боец поморщился от боли и стиснул зубы.
