и насчет твоей Звездной Крови тоже… Почему молчал о нем?
— Я не хотел, чтобы его отобрали, а меня… Меня и без этого трижды пытались убить во фригольде, Матиас.
— Дева Мария. Я слышал, что ты говорил на тинге… Значит, Вероника… но как, почему? У меня огромное количество вопросов!
Я устало улыбнулся, ощущая его искреннее замешательство. Всегда симпатизировал Миносу. Восходящий, исследователь и ученый, он казался немного не от мира сего, полностью увлеченным своим делом, но совершенно точно не желал земной колонии зла. Вряд ли доктор был заодно с Трейвом и Говорящей-с-Травами, скорее его взяли с собой, чтобы сопровождать и инициировать молодых Восходящих, которым нельзя было не дать стигмат. Все они сейчас стояли рядом с нами: Келли Флоу, рыжеволосая Миллисент Симмонс и Салман Беркут, младший брат погибшего в Расколотых Землях Али.
— Вот что, доктор Матиас, — сказал я, открывая Скрижаль. — Посмотрите эту Сагу.
— Что там?
— Воспоминания Кнута Ларссона, мы прикончили его в Шторме. Возможно, вы найдете в ней все ответы…
Минос недоверчиво взял у меня изготовленную как раз для такого случая Сагу, а к нам тем временем вывели оставшихся людей Мрака — Песчанку, старшего брата Рэнди и других. Среди них, вот сюрприз, была и вполне живая Свирель.
Последним из толпы вытолкнули Трейва Уитли.
— Этот хотел скрыться! — уточнила Иниэсс, переглянувшись с одним из Хранителей. — Почти сбежал из тингвеллира.
Трейв выглядел дерьмово, растерял всю свою уверенность. Бледный как мел, он нервно озирался по сторонам, явно понимая, что ничего хорошего ему не светит.
— Итак, Трейв Уитли… — взгляд Винсента был очень тяжелым. — Твой… человек проиграл фионтар. Что скажешь?
— Винс… клянусь, я ничего не знал о проклятой Руне! — левый глаз Уитли задергался в нервном тике. — Ты ведь меня знаешь, мы с первого цикла вместе… я бы на такое не подписался!
Винсент молчал.
— Я отказываюсь от Титула и больше не претендую… — продолжил Трейв. — Я признаю тебя риксом… и прошу справедливого суда! Для себя… и своих людей. Я невиновен, я не знал!
— У меня к тебе только один вопрос, — сказал Винсент не спуская с него глаз. — Где пленники?
— Какие пленн… — заикнулся было Трейв, но Кассиди тут же яростно прервал:
— Максвелл и ее копье. Где⁈
— Я не знаю ни о каких пленниках… Понятия не имею, что эти… что твоя бывшая жена и сын натворили за моей спиной!
— Тогда у меня больше нет к тебе вопросов, изгой, — жестко произнес Винсент Кассиди.
Он не делал картинных жестов, но я понял, что отец Травинки воспользовался своим правом рикса — и Трейв Уитли перестал быть частью фригольда Небо по законам Единства. Его бронзовый фрейм Восхождения потускнел, а Титул изменился и окрасился багрянцем.
Изгой.
Иниэсс сделала знак, коротко кивнув, — и один из золотых Хранителей Древа, шагнув к нему, без размаха ударил Трейва острием игг-оружия. Оно пробило тело землянина насквозь, ярко вспыхнуло ореолом Звездной Крови — и несостоявшийся рикс, в ужасе раскрыв рот, за несколько секунд сгорел, распался, превратился в лохмотья белого пепла и клубящуюся пыль. Пустой, дымящийся «Мангус» и прочее снаряжение упали на землю, на месте Трейва Уитли осталось только несколько сияющих Рун.
Тингвеллир ахнул, люди чуть подались назад. Хладнокровное убийство — изгои вне законов Единства, и кинг Народа Древа посчитала себя вправе наказать его. И вдруг стало ясно, что со всеми сторонниками Говорящей произойдет то же самое, если Винсент сделает их изгоями. Сейчас их защищала только принадлежность к фригольду.
— Кровь за кровь! — произнесла Иниэсс, кровожадно оскалившись. — Изгоям и пособникам Червей не место под Великим Древом. Отдашь ли ты остальных нашему гневу?
Тут Песчанка неожиданно шагнул вперед и тяжело бухнулся на колени — перед нами, перед всем тингом. Следующей опустилась Свирель. Люди Мрака один за другим последовали их примеру.
— Рикс… мы признаем.
— Просим земного суда, рикс!
— Рикс, не отдавай нас!
— Рикс, я знаю, где пленники! — хрипло выкрикнула Свирель.
— Говори, — кивнул Винсент.
— Они в Домене, — сказала Восходящая. — У Говорящей-с-Травами была Руна… не знаю, взял ли ты ее с тела. Но мы входили и затаскивали пленников в Домен через Предмет, типа большого белого шара… эта штука вроде огромной экстрамерности.
— Где она?
— Трейв таскал ее в крипторе или Руне-Хранилище, я точно не знаю! — Свирель нервно облизнула губы. — Видела, как он убирал ее туда после всего… Посмотри там!
Она указала на несколько Рун, оставшихся от Уитли, и стало ясно, почему заговорила, — мы бы и так нашли нужное, осмотрев его останки. Свирель держала нос по ветру — Мрак проиграл, их карты биты и нужно быстро-быстро шевелить язычком, чтобы победители просто не лишили тебя головы… Она была мне неприятна с давних пор — но пусть будет так, лишний свидетель во фригольде не помешает. А вот Мрак — совсем другое дело…
Винсент втянул Руны и мрачно улыбнулся.
— Везучая, доннерветтер, — сказал он. — Сохраню тебе жизнь.
А потом извлек из воздуха нечто — Предмет, напоминающий левитирующую сферу, словно выточенную из непрозрачного перламутра. Она была размером с голову тауро, и на одной стороне виднелось углубление в виде стилизованного наконечника стрелы — чуть больше человеческой ладони. Этот глиф на Языке Кел означал «путь, перемещение», а на Едином Наречии — «стрела»…
— Кристалл-сфера, настоящее ядро Домена, надо же! — произнес рядом со мной Минос, с изумлением уставившись на сферу. — Судя по всему, неповрежденное! Я просто обязан изучить этот кел-артефакт…
Что ж, я впервые видел материальное воплощение Домена. У каждого экстрамерного королевства имелся такой кристалл, сердце, внутри которого и располагались все те безразмерные складки риманова пространства, созданные рунным искусством Кел. Место входа из Единства — и одновременно самая уязвимая часть Домена,
