– Управляет, – Ли кивнул в сторону кресла. – Информационный кокон позволяет ему одновременно общаться чуть ли не со всем экипажем и получать данные ото всех систем!
Один из мониторов показывал ракеты. Подобно стремительным ангелам смерти, они неслись, неумолимо сокращая расстояние, а с Арстрима одна за другой поднимались их сестры.
– До входа в гиперпространство – восемь минут, – офицер за центральным пультом повернулся к бывшим легионерам. – Я бы на вашем месте, господа, сел, а то двигатель неисправен, может тряхнуть…
Ван Хьен, а за ним остальные опустились на пол. Вильям прислонился к стене и ощутил проходящую через весь корабль дрожь. Двигатель "Адмирала Колумба" повредили во время схватки на поверхности планеты и сейчас это давало о себе знать.
– Эх, Святая Дева, а если не успеем? – тоскливо проговорил Арагонес, глядя на монитор с изображением ракет. – А я ведь даже исповедаться не успел! Или мы и в космосе регенерировать будем?
– Кто его знает? – Ли потер подбородок. – Утешайся тем, что погибнешь быстро и безболезненно. Эти ракеты рассчитаны на большие корабли, мониторы или крейсера, транспортник любая из них испепелит в мгновение.
Звездолет дернулся, потом еще раз – компенсаторная гравитационная система не справлялась с перегрузками, возникающими при резких поворотах. Ракеты на мониторе одновременно завиляли туда-сюда, не желая выпускать "Адмирал Колумб" из прицелов.
Мягкий звон прокатился по коридорам и капитан Альваро объявил через коммуникационную систему:
– До входа в гиперпространство осталась минута, до того, как мы окажемся в зоне поражения – минута двадцать секунд! Молитесь Господу, чтобы у нас все получилось!
Вильям закрыл глаза и принялся считать про себя. Примерно на пятидесяти сбился, начал снова.
– Все! – выдохнул рядом Ли. – Ушли, видят духи!
Вильям поднял веки. На всех мониторах царила чернота – привычный мир с планетами, звездами и ракетами исчез, оставшись за тонкой гранью, разделяющей пространство и гиперпространство.
Полупрозрачный кокон раскололся, как огромное яйцо и красный взлохмаченный "птенец" – капитан Альваро, пошатываясь, выбрался наружу. Он выглядел похудевшим и истощенным и Вильям впервые заметил в его черных волосах серебряные нити седины.
– Поздравляю вас, – сказал капитан, не глядя в сторону бывших легионеров. – Мы живы. Но больше радоваться нечему. Ибо где вылетит из гиперпространства это корыто, я не знаю! В момент входа оно рыскало, точно пьяный солдат, так что если мы окажемся в недрах звезды, я не буду виноват!
– Никто и не подумает вас обвинить, – первым сориентировался Ли. – Да и некому будет обвинять. Да, мы захватили ваш корабль силой, но сейчас мы в одной джонке, так что нет смысла видеть друг в друге врагов…
Вильям слушал и думал, что маленький неказистый китаец, когда-то бывший полицейским в Пекине, сможет договориться с самим Сатаной, случись им встретиться между собой.
Мониторы вспыхнули одновременно, точно на обесточенные до сего момента пульты подали энергию. "Адмирал Колумб" завибрировал, его повело в одну, в другую сторону, но почти сразу полет выровнялся.
– Уф, пронесло, – вздохнул Гаррисон.
Тут же откуда-то снизу, из недр корабля донесся протяжный скрежет, словно там ломали железную башню. Капитан Альваро заметался в коконе, скрежет стих, но вместе с ним замолкли и двигатели.
– Прилетели, – резюмировал Арагонес, перекрестившись. – Вот только куда?
В гиперпространстве звездолет с беглецами провел неделю, и за это время на нем установился размеренный, жесткий порядок. Каждый член экипажа находился под постоянным наблюдением, бывшие легионеры с оружием в руках дежурили везде, от пульта контроля двигателей до рубки.
И именно в ней сегодня выпало нести вахту людям Ли.
Вильям смотрел, как подобно рыбе в тесном аквариуме двигается Альваро и думал, что истинная власть над "Адмиралом Колумбом" и всеми находящимися на нем людьми сейчас в руках этого человека, а винтовки и прочее оружие, находящиеся в распоряжении бывших легионеров, не стоят ровным счетом ничего…
Двигатели ожили вновь, с тихим звуком, напоминающим дыхание, и тут же на одном из мониторов возникла планета – зеленый туманный шар, неторопливо вращающийся в лучах белого солнца.
– Так-так, – Ли чуть сощурил и так узкие глаза. – Видят духи, нас выбросило около планетной системы. Большая удача!
– Вы так думаете? – капитан, хмурый, как потерявший птенцов пеликан, стоял около раскрытого кокона. Когда Альваро выбрался наружу, Вильям не заметил. – Удачей было бы оказаться рядом с одной из населенных планет, а так я могу только примерно сказать, в какой район космоса нас зашвырнуло…
– Атмосфера пригодна для дыхания, – доложил один из офицеров. – Высока вероятность, что на поверхности существует развитая органическая жизнь.
– Придется садиться, – капитан потянулся, повертел головой, разминая затекшую шею. – А вашим людям, сержант Ли, я бы посоветовал пристегнуть ремни! Мягкой посадки не будет точно!
Планета росла, стала с теннисный шарик, потом с баскетбольный мяч, а затем заполонила один из мониторов целиком. На поверхности нарисовались детали – причудливо разбросанные по сине-стальной глади океана архипелаги, туши континентов, белые шлейфы облаков.
Ярко блестели у полюсов ледяные шапки.
– Прямо как наша Земля, – вздохнул Гаррисон, и в голосе его явственно послышалась тоска. – Может тут и крокодилы водятся?
– Лучше бы не водились, – буркнул Арагонес. – Как-то я их не очень люблю…
Для посадки капитан Альваро выбрал экваториальный континент, по форме напоминающий исполинскую черепаху. Роль гребня на панцире исполнял вздыбившийся посередке горный хребет, рядом с которым Гималаи показались бы грядой жалких холмиков.
Звездолет вошел в атмосферу, камеры отключились и тут же началась тряска. Вильям ощущал, как кости внутри его тела стучат друг об друга, норовя выбраться из суставов, а внутренние органы сбиваются в кучу вокруг печени.
Судя по темно-зеленому лицу Гаррисона, тому было не лучше.
– Святая Дева, не дрова же везешь! – возмутился Арагонес.
– Ой! – воскликнул Вильям, ощущая, как его поднимает и швыряет в сторону, на то, что недавно было стеной, а теперь изъявило желание стать полом. Перед глазами потемнело, в носу что-то хрустнуло, а он уже летел назад, вцепившись в винтовку, как в спасательный круг.
Очнувшись, почувствовал во рту вкус крови и понял, что прокусил губу. На локте, судя по всему, вырастал синяк, а содержимое желудка испытывало желание выйти на прогулку.
