пойму. Всех знать нельзя. Звезд и планет много — много разумных и неразумных на них. Кеброа — я. Из расы кеброа. Имя мне — Керан Жоут Эмати.
— Твою мать! — рассмеялся мичман. — Звучит почти по-французски. Ну точно иностранец.
В ответ в голове Лугина, Черновола и Красиной проплыли чужие образы, словно туманные кусочки сна, и исчезли так быстро, что никто из землян не успел схватиться за смысл.
— Нет… опять нет… — беззвучно произнес Керан Эмати. — Трудно объяснить. И пока не надо… Я вам не враг. Верьте, похожие на рисиан. Это точно — не враг. Кафравцы делают плохо, я — нет.
— А что делает хороший кеброа среди кафравцев на их корабле, — не убирая пальцы со спусковых пластин, спросил Сергей.
— Живет много времени. Много… Меня и пятьсот сорок шесть других кеброа захватили. Давно было… При перелете к Эриехеа. Все мои мертвы, Керан Жоут Эмати мудро спрятался здесь. Мудро, но трусливо. Лучше было погибнуть ему вместе с моими. Аризаии Ганка, Проитуи Ранран, Лушаак Готии — сколько много их… Один кеброа из пятисот сорока шести живет, вспоминает и думает… Четыре долгих цикла я один. Я и еще мое горе.
Ирине показалось, что на его физиономии, вовсе непохожей на человеческую или даже обезьянью проступила скорбь. Неужели эмоции, их отражение схожи для многих разумных существ вселенной, разделенных бесконечными парсеками пустого космоса? Или такая необъяснимая схожесть свойственна лишь окологуманоидным существам? Но кеброа, пусть и с большой натяжкой, нельзя причислить к гуманоидам. Дело, наверное, не в мимике: его скорбь передавалась взглядом — взглядом больших круглых глаз, в них словно черные слезинки застыли зрачки. Что он знает о Кахор Нэ Роош? Что он пережил здесь за свои четыре цикла — время, после гибели более полутысячи его сородичей?
— Ваше оружие — кафравское, — телепатически произнес Керан. — Думал, меня нашли и хотят убить. Смотрю, рисиане. Рисиане не должны убивать кеброа. Это не правильно. Но вы не рисиане. Нет…
— Тебе знакомы слова Кахор Нэ Роош? — поинтересовалась у инопланетянина Ирина. Вспомнив о пакете с едой, она повернулась, подтащила его ближе, вопросительно глянула на Лугина.
— Можно и перекусить, — согласился Сергей. — С Тарасом Андреевичем покушайте. Может, товарищ Эмати нашими продуктами не побрезгует, а я пока типа в карауле.
Жрать мичману тоже хотелось. Хотелось так, что мерещилось, будто какой-то колючий зверек шалит в желудке. Что поделаешь: придется немного потерпеть. Ведь оружие в сторону при незнакомце не положишь. Как знать, что на уме у длинношерстого чудища с французским именем. И какие у него способности еще, кроме как говорить беззвучно, ясными на всех языках понятиями? Ведь может он обладает чем-то вроде гипноза, внушит нехорошую дурь. Или бросится неожиданно и кому-нибудь зубками в горло. Вместо того чтобы обедали мы, будет закусывать он нами. Вполне возможно, что за свои четыре цикла он истосковался по свежему мясу. И рассказы его о несчастных пятистах кеброа, выдумка, приманка для доверчивого ума.
— Кахор Нэ Роош… — неожиданно произнес вслух Керан с сердитым рычанием, дальше в сознании землян начала проступать его телепатическая речь: — Посол Смысла Живого… Старое название. Когда кафравцы начали расселяться по другим звездным системам, их экспансией управляла организация с таким названием: Орден Кахор Нэ Роош. У нее было много ресурсов. И власти много. Колониальные корабли, способные перенести миллионы жителей и образцы полезных растений и животных стоят дорого. Их трудно построить: нужно много ресурсов, труда и времени. Кафравцам в чем-то повезло. На третьей планете их материнской системы, целиком покрытой океаном, обитали гигантские титинуи… — он замолчал, подбирая подходящее понятие и наблюдая, как Ирина и Тарас раскладывали на ровном слое мха припасы из сумки. Втянул ноздрями воздух полный незнакомого запаха и продолжил: — …не могу объяснить. Попробую показать.
Он закрыл глаза, старательно воспроизводя образ. Красина первая увидела картинку, возникшую в сознании сначала размытым облаком, затем сложившуюся в более ясные очертания.
— Моллюск… раковина… — произнесла она, не разбираясь в биологии, но мигом вспомнив предположение профессора Чудова.
— Наверное, так, — согласился Керан, не открывая глаз. — Близко к этому.
Черновол замер с ножом в руке над вскрытой банкой ставриды в масле. Вид темно-зеленого океана перед мысленным взором был чертячьи великолепен. Сквозь слои темных туч падали веером красноватые лучи чужого солнца. В заливе между ноздреватых скал покачивалось на волнах исполинское нечто… Нечто очень похожее на проклятый звездолет, унесший его с Земли. О гипотезе Чудова Черновол не знал, как не знал и самого профессора. Но когда до него дошла мысль, что кафравский корабль в прошлом живое существо — исполинский моллюск с далекой планеты — Тараса поразило чувство, какое, наверное, испытывали дикари перед видом необъяснимого величественного явления природы.
— Ну и хренотень! — выдавил он, часто хлопая ресницами. — Извините, но если это осмыслить полнее, то того, — он присвистнул, — свихнуться можно. Хотя, от чего ж нет? И такое может быть, если принять космос как эту… бесконечность. Скажи, друг, если это все, — Черновол описал кончиком ножа замысловатую дугу, — большая морская улитка, то откуда в ней такие хитрые люки? Свет откуда? Двигатели, что нас волокут через пространство? И прочее, прочее откуда?
— Раковины росли долго. Тысячи циклов. Поглощая из океана соли и органику, строя свое огромное тело. Тысячи циклов, — подчеркнул кеброа. — Кафравцы много позже научились использовать их как почти готовые корпуса для сверхвместительных звездолетов, переняв идею у ганзи-да. Корпус покрывали слоями особой пленки, внутри устанавливали двигатели, навигационные приборы и системы жизнеобеспечения, прокладывали коммуникации. Но главное, корпус, на который требовалось много материалов и труда, им предоставляла сама природа. Так они и построили первые колониальные корабли. Каждый корабль вмещал всего в достатке, чтобы лететь долго-долго к цели и основать планетарную колонию. Это далекая история. Вам не интересно. Теперь Кафраве такие огромные корабли не нужны: Кафрава узнала секрет гиперпространственного перехода и им достаточно небольших, но быстрых звездолетов, способных совершить за один цикл десятки рейсов. Орден Посол Смысла Живого потеряла прежнее значения и ушел в тень, хотя еще имеет влияние и распоряжается частью старых кораблей. Видимо, мы на одном из них. Может быть главном, раз он назван… Кахор Нэ Роош… — последние три слова он прорычал.
— Попробуешь наших харчей? — Черновол прищурился, отправляя в рот кусочек масляной ставридки. За много лет непоседливой жизни есть с ножа он приноровился: ни одна сочная капля не смочила черную курчавую бороду. — Это тебе не листики да корешки со стен глодать. По-нашему это лакомство — рыба, — он попытался представить с мечтательной улыбкой жирного карася,
