– Надо поискать проводку, попробовать подключиться. Аккумулятор не вечный.
– В магазине сказали, что он может проработать до восьми часов.
– Вряд ли. Радиосвязь быстро батарею посадит, там мощность нужна.
– Ладно, ты пока убедись, будет ли вообще работать.
Нина раскрыла свою сумку, разложила по полу слой газет, на них принялась собирать винтовки. Это занятие ей было по душе – она не спешила, смакуя каждый этап. Несмотря на принадлежность к слабому полу, ей нравилось оружие, причём именно огнестрельное. Нина была равнодушна к мечам, шпагам или ножам, но могла завороженно любоваться красотой изгиба ложа, кажущейся хрупкостью шейки приклада, функциональной угловатостью ствольной коробки. Странное пристрастие для девушки, но больше всего ей нравились мощные винтовки. Эти экземпляры были далеки от её идеала, но и до худших образцов им тоже далеко. К тому же привлекала новизна – Солёный не соврал, скорее всего, они действительно недавно с завода.
– Как ты думаешь, они пристреляны? – поинтересовалась Юля.
– Толстяк говорил, что да, но я ему не верю. Наверняка цену набивал. Ничего, тут дистанция небольшая, несколько сантиметров большой роли не играет. Сейчас по открытому прицелу примерюсь.
– Думаешь, придётся стрелять?
– Я Ланса и Мекиса запомнила в лицо, если увижу, выстрелю.
– Но Алина запрещала активные действия...
– Мало ли что она запрещала? Эти твари сровняли Монастырь с землёй, если у меня будет возможность отомстить, я её использую.
– А я Свена запомнила, он в новостной ленте редко мелькал, но такой симпатичный красавчик... Его трудно забыть.
– Пудель он облезлый, с рыбьими глазами.
– Так ты тоже его запомнила?
– Нет, только причёску. Ему её будто с лобка пересадили.
Юля прыснула, тут же радостно охнула:
– Есть!.. Есть сигнал! Мы можем подключиться. Только он слабый.
– Это плохо?
– Скорость будет меньше... наверное. Но нам это без разницы.
Нина присела на колено, прижала приклад к плечу, уставилась в оптический прицел:
– На вид наводится правильно.
– А ты по-обычному посмотрела?
– Да, совпадает. Но сама понимаешь, это всё примерно. Странно...
– Что странного?
– У парадного входа часовые... Один не такой.
– Как это – не такой?
– По традиции в Московском магистрате почётный пост на парадном входе отдан выпускникам мужского Монастыря. Так повелось со времён второй смуты.
– Я слышала.
– Ну так вот, один наш, а второй не монастырский.
– Ты уверена?
– Он в форме, но на левом рукаве нет семиконечной звезды. Можешь представить, чтобы выпускник при этом занимал пост?
– Странно, – согласилась Юля. – Может, мужской Монастырь тоже уничтожен.
– Не знаю, но в новостной ленте про него ничего не сказано. Ну, ты подсоединилась?
– Да.
– Чего смеёшься?
– Знаешь, чей я пароль взяла?
– Чей?
– Ланса.
Нина прыснула:
– Да, вот это сюрприз ему будет. Интересно, как этот хакер смог его раздобыть?
– Страшно подумать... Ну, господин магистр, берегись!
Дверь открылась, в кабинет вошёл Кимов:
– Вызывали?
– Да, присаживайтесь, господин майор.
Кимов прошёл на указанное место, замер, ожидая указаний магистра. Но тот не спешил, сидел без малейшего движения, уставившись безжизненными глазами куда-то в бесконечность, будто равнодушно рассматривал что-то, недоступное другим. Майор не был человеком Ордена, но знал про эту организацию достаточно, чтобы поверить во что угодно. Он бы не удивился, если б узнал, что взор Ланса устремлён на нечто, находящееся за тысячи километров отсюда, а возможно, и вовсе не в этом мире. Так просто магистрами не становятся, а ведь даже дворник, подметающий здесь асфальт на стоянке, однажды на глазах Кимова прикурил от указательного пальца – что уж говорить про лицо столь высокого ранга.
Хотя магистр смотрел в сторону, майор чувствовал себя не слишком уютно. Он справедливо опасался странных способностей Ланса – кто знает, не видит ли он его сейчас насквозь? Каждому человеку будет неприятно, если его потаённые мысли станут всеобщим достоянием, а ведь, помимо чисто эмоциональных неудобств, Кимову было что скрывать. Парочка сканированных мыслей может бросить его в лапы безликих инквизиторов из «Всевидящего ока». Утром на его глазах они протащили очередного несчастного во внутренний двор, где в уютном тупичке, присыпанном завезённым песком, без суда и следствия расстреливали тех, кого постановление квартета магистров объявляло предателем. Кимов хорошо помнил глаза несчастного, тоскливо-отрешённые: он жил, но уже был мёртв. Его волокли за ноги, при этом голова ударилась о ступеньку коридорного спуска, но даже это не изменило выражение ни на миг.
Майору не хотелось совершить подобное путешествие.
Ланс повернул голову, уставил на него свои безжизненные глаза. «Труп, настоящий труп», – подумал Кимов. Не может у живого человека быть такой взгляд, он даже не мёртвый, он минимум год как разложился. Майор уже приготовился к худшему, к самому страшному приговору. Рука дрогнула, невольно стремясь к поясу, где под полой пиджака, усиленной картонкой для обеспечения быстрого выхватывания, покоился пистолет с патроном, загнанным в ствол. Ему даже не придётся тратить время на взвод – если умирать, то не в одиночку.
– Господин майор, прекратите тянуться к оружию, здесь вам оно не поможет, – спокойно заявил Ланс.
Кимов, чувствуя, как его покидает надежда даже на иллюзию собственной инициативы, не менее спокойно произнёс:
– Простите, нервное.
– Понимаю, – кивнул магистр. – Как по-вашему, неужели я настолько глуп, что мог поверить в вашу непредвзятость?
– Что вы имеете в виду? – уточнил Кимов.
– Господин майор, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Двоякое толкование здесь невозможно. В своё время мы пригласили вас как специалиста по тем вещам, в которых сами не сильны. Помимо прочего, вы являетесь человеком серьёзных госструктур, в коих сейчас служите проводником нашей воли. Да, это далеко не добровольное сотрудничество, ни вам, ни вашим боссам не оставлено выбора. Что ж, кто платит, тот и заказывает музыку, а платим мы хорошо, очень хорошо. Что может быть ценнее жизни? Вопрос, не имеющий ответа. Так вот, жизни каждого из людей этой и любой другой страны в данный момент принадлежат нам. Фактически, все вы сейчас их у нас арендуете. Не делайте круглые глаза ничего не понимающего статиста. Не думаю, что вас использовали втёмную, но на этот случай поясню. Мы, то есть Орден, вот уже несколько десятилетий разрабатываем систему СКУ, или, как принято говорить между собой, «Скуби». Система Космического Уничтожения, оправдывая свою терминологию, должна что-то уничтожать. Или кого-то. Так и есть: её создавали для контроля земной поверхности, в первом замысле она должна была первая реагировать на явление пробоя, проводить разведку и при необходимости уничтожать противника с дистанций, недоступных их вооружению. В ходе разработки постепенно были введены усложнения, позволяющие Скуби контролировать околоземное пространство и атмосферу. При этом применялись некоторые технологии, мягко говоря, вам малоизвестные. Так, к примеру, в последние дни был проведён запуск ряда спутников с необычным вооружением. Оно бесполезно против созданий Бездны, но очень даже эффективно против обычных людей. Неужели вы про это не слышали?
