распотрошить чужой крейсер на трофеи, в виде пригодного оборудования, в то время как искин потрошит и снимает все пригодное с корпуса.
Я не мародер и мне чужого не надо, но благодаря базам данных и изучению информации по сети я понимаю, что экипаж чужого корабля или погиб или в плену. Если дана команда потрошить, то корабль противника бросят. После зачистки ничего ценного не остается. Но есть надежда, что что-то сломанное брать не будут, а я смогу это починить и либо продать, либо обменять. По этому поводу обратился к Грею.
– Я понимаю, что после десантников мало что-то осталось, но можно что-то будет взять себе? У меня ведь ничего нет.
Видимо я появился не в то время и не с тем вопросом. Грей своим взглядом из-под забрала шлема кидал в меня молнии.
– Ты будешь делать только то, что я тебе скажу, грязный раб! Ты меня понял?
И тут и меня как током ударило. Ну думаю погоди.
– Я вас понял. Прошу уточнить поставленную задачу.
– Тащи на корабль все ценное.
Весь разговор я записывал, на тот случай если разрешат взять себе что-нибудь, но потом обвинят в крысятничестве.
Пошел выполнять поручение. Как я был зол. Наверное благодаря этому я не сильно акцентировал внимание на трупах экипажа, плюс ко всему вакуум блокировал разлив крови и картина боя не выглядела ужасающей. Я тащил все, что можно было открутить без вреда для оборудования, не проходил мимо и оторванных или сломанных отдельно лежащих деталей.
Помните те кучи мусора, которые собрал мой предшественник? Я его превзошел. Склад был забит полностью, из-за недостатка места скрученное стал размещать на летной палубе и в коридоре возле склада. Скафандры убитых защитников валялись окровавленными где попало.
О непотребстве доложили капитану. Он явился вместе с Греем для разбирательства.
– Что тут происходит?
– Выполняю поставленную вашим помощником команду.
– Какую?
– Сгребаю все ценное с корабля противника.
И отослал капитану записанное видео. В ответ, как пишут в официальных бумагах, «получил удар рукой по лицу». Очнулся. Нет не в медкапсуле, а у себя в комнате. Один глаз резонно не видел и пол лица опухло. Злость на все действия команды и на увиденное на чужом корабле не прошла. Решил коль команды от Грея не поступают, останусь здесь. Команды искина игнорировал. Отправил ту же запись. В ответ получил, как и ожидалось, разряд тока. Разряд подавался сильный и продолжительный. И так на протяжении часа, пока меня не вырубило.
Очнулся в медкапсуле, встал и оделся. Никто меня не встречал. Пройдя в приемную застал там капитана.
– Что ты хочешь? – голос капитана был спокойным и ровеым.
– Хочу, чтобы если со мной обращаются как с рабом, то не надо с меня спрашивать как с разумного. А вот если вы хотите от моих действий разумности, то не надо со мной обращаться как с «грязным рабом».
Намек на слова Грея, капитан Клос понял. Либо анализируя мои слова, либо с кем-то общаясь (нейросеь позволяет общаться по мыслесвязи), но на меня он внимание обратил минуты через три томительно ожидания.
Желание сделать, что ни будь плохое, за что бы могли выкинуть в космос без скафандра меня посещало неоднократно. Особенно после драк с десантниками. Ведь пока меня не вырубит всю боль я ощущаю в полной мере. Но вот тут я не знал какой выбор сделает капитан, и как мне поступить если он выберет вариант номер один.
– Хорошо!
– Что хорошо?
– Будем относиться к тебе как к разумному, нам по-прежнему нужен толковый техник. Но все будет зависеть и от твоей разумности.
И такой пронизывающий взгляд. Хотел усмехнуться, но сдержался и кивнул головой.
– Разбери мусор, что ты притащил на МОЙ корабль.
– Могу я оставить себе в помощь разукомплектованный комплекс?
Капитан махнул рукой, разворачиваясь на выход. В душе я ликовал. Ведь теперь можно будет разговаривать и о проценте за отремонтированную технику. Я ведь хоть и разозлился на Грея, но вот скрученное и поломанное складывал не без системно, а на определенные места и рядом с найденными запчастями.
С помощью технического комплекса и нескольких технических дроидов под прямым руководством за два дня хаос и непорядок на борту корабля был устранен. До прибытия на очередную станцию было около недели и я принялся за ремонт скрученного оборудования. Так как приходилось еще и бегать по указанию искина на места неисправностей для детального осмотра, то ремонт производился так сказать в свободное время.
Все же удалось починить и пищевые синтезаторы, и галопанели (правда большинство из-за разбитых экранов пошли на запчасти), различных дроидов, в том числе и противообордажных. Ремонту подверглись и снятые с корабля механизмы. Частично детали от них пошли на склад для ремонта нашего. В техническом воинстве тоже удалось доукомплектовать имеющийся штатный комплекс «Протэкс», разбирая на запчасти захваченные, прикарманил еще парочку диагностических и сервисных дроидов, так чтобы они выдавали сигнал о неисправности и недоукомлектованности. Это все благодаря изучаемой базе «Кибернетика» третьего ранга, которую я нашел в пищевом синтезаторе и припрятал.
Не смог починить только внешнее оборудование захваченного корабля, так как отсутствуют соответствующие базы, а также скафы и оружие по той же причине. Сообщил об этом капитану. Обещал купить на базе в счет моего долга. Как же, «моего долга». Я ведь на очередной базе скачал «юрист» во втором ранге. И долг на меня капитан мог повесить только при договоре или под протокол, но ничего подобного не было. К тому же это было и в его интересах. Конечно он бы предпочел, чтобы я эти базы покупал на свои деньги, но мне же не платят.
Знаете в чем прелесть работы подневольного работника? Ему не надо заботиться о собственно наличии или количестве расходников, это обязанность хозяина. А что делать подневольному работнику, когда времени у него много, деталей полно, а фантазии и тяги к экспериментам еще больше? Правильно, поддаться своим соблазнам и экспериментировать. Ведь не смотря на стандартизацию разные производители дроидов делали разными. Благодаря нейросети и планшету проектировал дроидов с разной компоновкой, но старался сделать их универсальными. Учитывая, что моих дроидов было мало, то я старался унифицировать их под различные задачи.
Помимо всех свалившихся проблем, нарисовалась еще одна в виде обидевшегося пилота. После последнего боя его лишили доли в трофеях за плохую стрельбу. Он заявил мне, что это я виноват в том, что его истребитель не попадал в цель. Большинству же экипажа была известна причина и эта причина не я, а
