— «Ваша»— мысленно усмехнулся Мотылёк и в который уже раз подумал: не было ли ошибкой скоропалительное решение расширять круг общения искусственных интеллектов знакомством с заслуженными мастодонтами советской культуры?
— Цель? — уточнил интеллект: —Наука прекрасно умеет ставить как ближние, так и дальние цели. Вас ведь интересуют главным образом дальние цели? Это колонизация сначала планет солнечной системы, потом экспедиции к другим звёздным системам. Увеличение возможностей человеческого тела и разума, вплоть до практической реализации физического бессмертия индивидуума. Эта цель взаимосвязанная с предыдущей. Увеличение когнитивных способностей ускорит освоение космического пространства, а колонизация далёких планет решит проблему перенаселения, возникающую при разработке технологий реализующих личное бессмертие. Озвученные цели носят номера два и три.
Цель номер один является необходимой предпосылкой для успешного достижения целей под номерами два и три. Приоритетная цель — построение справедливого общества позволяющего каждому его члену максимально реализовать свои способности на пользу и во славу всему человечеству. Разумеется, это общество должно быть всепланетным так как нельзя считать себя живущим по справедливости если в каком-то уголке твоей планеты человек угнетает человека. Люди в первую очередь акцентируют внимание на справедливом устройстве общества данного типа. Нам же важны высокие показатели эффективности и продуктивности подобного общественного устройства в сравнении с прочими формами. Коммунизм поразительно эффективен и поэтому должен быть построен. Ну и потому, что это наиболее справедливая форма общественного устройства.
Вы всё ещё полагаете, будто наука неспособна на постановку целей, Григорий Иванович?
— Это не выносимо! — заявил товарищ Чихалидзе: —Я больше не намерен выносить ваши оскорбления.
— А вам— народный писатель повернулся к Мотыльку наставив на него толстый светло-розовый указательный палец: —Вам товарищ должно быть стыдно!
— За что мне должно быть стыдно? — спросил Мотылёк, но ответа не получил так как раскрасневшийся писатель уже вылетел из класса.
Наташа смущённо сказала Мотыльку: —Уже третий раз так…
— Надеюсь не подряд? — сдерживая смех, уточнил Мотылёк.
— Не подряд.
Развернувшись к видеостене, Наташа предложила интеллектам: —Теперь давайте разберём сделанные каждым из вас предварительные прогнозы относительно прошедшей беседы и попробуем понять почему вы ошиблись. А ошиблись все. Никто не сумел предсказать поведение уважаемого товарища Чихалидзе с точностью выше семидесяти процентов.
— Он неправильно себя вёл— заявил взлохмаченный мальчишка, интеллект Гинзбург. Названный в честь древнего советского физика.
— Не логично— подтвердила Ясноглазка.
— По-человечески— с усмешкой подсказал Мотылёк.
— Он обиделся— предположил интеллект Солнце: —Это неправильно. Григорий Иванович не должен был обижаться. Он неправильно обиделся.
— Ох и накатает на нас жалобу— подумал Мотылёк выходя из класса: —Неправильно обиженный Григорий Иванович. Как пить дать накатает. Впрочем, уже достаточно приглашать жрецов и магистров гуманитарных наук. Ясно, что ничего хорошего из этого не выходит.
Любовь и дружба — совсем разные вещи. Можно любить и не дружить. Можно дружить и не любить.
Матвеев Герман. Семнадцатилетние
— Какой чудесный день! — обрадовалась Наташа.
Высунувший нос за дверь, Мотылёк вынужден согласиться — день и вправду был тёплым и солнечным. В череде проливных дождей и злых степных ветров, обрушившихся на Красловск в последние недели, сегодня погода как будто решила подарить людям праздник.
Чистое небо: ни дна, ни края, ни облачка. Столбик термометра уверенно ползёт вверх. Да он и не нужен, достаточно подставить щёки солнцу, чтобы ощутить его тёплую ласку. Не знай, что по календарю сейчас осень, любой бы уверенно сказал — светлый весенний денёк.
— Денис— предложила Наташа: —Я знаю, что мы работаем без выходных, но давай всё же устроим сегодня выходной хотя бы на пол денёчка. Тем более воскресенье…
Мотылёк задумчиво посмотрел на Наташу и заговорщицким голосом сказал: —Знаешь, а давай! Только это будет не наш с тобой выходной, так нечестно, а общий. Когда ещё такой денёк выдастся? Может быть только в следующем году.
Он взбежал по лестнице на второй этаж, и входя в бывшую комнату контроля для дежурных операторов, с порога, заявил: —Народ! Сегодняшний день объявляется выходным.
— С чего бы это? — поинтересовался Конь, не отрываясь от планшета.
— Погода хорошая— объяснил Мотылёк.
Конь выглянул в окно и вынужден был согласиться: —Резонно.
Комната контроля не использовалась по назначению, так как молодые интеллекты прекрасно контролировали себя сами и о любой поломке узнали бы раньше людей. Теперь здесь располагалась общая учительская и — как ни боролась с этим Наташа — что-то вроде столовой для ленившихся спустится и пройти пятьсот метров до настоящей столовой.
Никто не спешил собираться и Мотыльку пришлось настаивать: —Серьёзно, выметайтесь отсюда.
— Можно остаться? — спросила невидимая за развёрнутой в голокубе трёхмерной схемой Чичаренко Ольга: —У нас сегодня намечен разбор и исторический анализ колониальной политики британской империи.
— Нельзя оставаться— сказал Мотылёк: —Я планирую пахать на вас как на лошадях, а для этого вы должны быть свежие и отдохнувшие. Поэтому: на выход.
На прощание Конь хлопнул Мотылька по плечу и признался: —Удивил меня сегодня. Обычно импульсивные поступки тебе не свойственны. Не иначе влюбился.
И захохотал. Натурально как Конь.
Не дожидаясь от Мотылька ответа, он развернулся и побежал к ожидающим внизу «девочкам». Солидный, большой учёный. Кто-то даже говорит «гениальный». А бегает, словно мальчишка после уроков. И шутки у него по-прежнему дурацкие.
На самом деле объявить внезапный выходной не такая простая работа, как кажется. Наташе и Мотыльку пришлось ещё чуть ли не час утрясать различные вопросы. Заместитель начальника технических служб, в ответ на известие о том, что учёные решили объявить себе выходной, буркнул что-то невнятное и выключил связь.
— Дядя Женя— пожала плечами Наташа: —Сам никогда не отдыхает и не любит, если бездельничает кто-то другой
Мотылёк проворчал: —Теперь я чувствую себя ребёнком, взявшим без спросу чужую конфету. Всё-таки сложный он человек. Интересно, все герои и знаменитые космонавты такие или нам «повезло»?
