и кое-какие недоработки в этом вопросе, которые я с помощью той же девушки и поспешил исправить. Раз уж Кор решил надо мной посмеяться, то мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним. Не парился от ни с моим отцом, ни с дядей Степаном, вот и посмотрим, кто будет смеяться последним. Самое главное отличие здешней бани от земной, здесь нет веников, а второе, но на мой взгляд, не менее важное, это температура. Как мне объяснила девушка, что-то вроде каменки и здесь есть, но используют ее совсем уж по дурному — для нагревания воды и все, а весь жар только от раскаленных камней. Озадачив девушку, я отправился к торговцам — надо было прикупить смену белья, да большое банное полотенце совсем не помешает и кое-что так, по мелочи.
Пока я ходил среди торговцев, все мои заказы были выполнены. Возле входа в баню появилась большая бадья, в которую работники таскали холодную воду, а на крылечке лежало несколько веников из ветвей разных деревьев, к сожалению, березы тут не известны, а вот дуб и клен встречается часто. Вот и веник я выбрал из молоденьких дубовых веточек.
Когда я ввалился в местную парную, температура окружающего воздуха, по сообщению нейросети, едва-едва приближалась к отметке в сорок пять градусов, на мне скрестились четыре пары удивленных глаз. Одна пара принадлежала Кору, вторая какому-то здоровенному мужику со слегка выпирающими нижними клыками, нейросеть быстро подсказала, что это представитель расы «орх», а оставшиеся четыре глаза заинтересованно глядели на меня из-под густых бровей на заросших шерстью лицах двух мужиков, выглядевших словно тот же орх, только сплюснутый сверху раза в полтора. Росточком мужики не удались, метр сорок, край полтора метра, зато в плечах, наверное, столько же. Этакие квадратно-кубические представители рода «хомо сапиенс». «Дварфы», тут же сообщила мне нейросеть. И чем же это я так заинтересовал честную компанию? Не знаю, может быть, тем, что на голове у меня был надет зимний колпак, головной убор местных крестьян, который они носят во время холодов, а может быть, большая миска с холодной водой, в которой плавал ковшик, а может быть, и зажатый под мышкой дубовый веник.
Минут десять я сидел тихо-мирно, прислушиваясь к неспешному разговору Кора и дварфов, потихоньку потея и пытаясь согреться. А потом начал свое представление. Выбрав крынку поменьше, засунул туда веник, пусть отмокает, хоть и не сухой, но традиции и обычаи нарушать не стоит. А потом… а потом меня чуть не убили. За что? Так я парку поддал. И ковшик-то был совсем малюсенький, грамм на триста, зато камни чуть ли не до красна разогреты. В общем пару было много и он был горячим. Как ни странно, но первым сообразил, что я сделал, был именно орх, вот он-то меня чуть и не затоптал, ломанувшись к дверям. Спустя мгновение его примеру последовали и дварфы, правда, хоть они и оказались чуть сообразительней вампира, но состязаться с ним в скорости не могли, поэтому на выходе Кор их и опередил.
— Дверь! Ироды, дверь закройте, не выстужайте баню! — заорал я вслед мелькавшим голым задницам. Да куда там, пришлось самому вставать и закрывать двери.
Полчаса я парился в гордом одиночестве, температура к этому времени уже поднялась до шестидесяти пяти градусов, а влажность приблизилась к идеалу и составляла больше восьмидесяти процентов. А что, париться я люблю и умею, скажем так, опытный любитель, не профессионал, конечно, но три-четыре захода в парилку выдерживаю спокойно. В общем, через полчаса, напарившись, я весь красный как рак и облепленный дубовыми листьями выскочил из бани и рухнул в бадью, наполненную холоднющей водой. Еще дважды я повторял такой вояж, пока ко мне не рискнул присоединиться орх, как оказалось, начальник охраны каравана. Так что в следующий раз из бани мы вылетали и бухались в бадью уже вдвоем, при этом физиономия орха выражала такое блаженство, что возвращались мы уже всей толпой, причем с пополнением, сам хозяин трактира решил к нам присоединиться. Пришлось давать мастер-класс, как надо правильно париться в бане.
Через три часа уставшие, разморенные, но счастливые, мы сидели под яблоней, тянули чуть кисловатое легкое винцо и наслаждались жизнью и вели тихую беседу. Кор зацепился языком с Аталбором, так звали орха, а я беседовал с дварфами, как оказалось братьями и владельцами торгового каравана, остановившегося в селе. Потом был обильный, но поздний ужин, а потом все разбрелись по своим местам — спать.
Нейросеть разбудила меня в точно определенное время. Все село спит, спят караванщики и мои попутчики, не спит только пара часовых, охраняющих караван, благодаря моим микрошпионам я вижу всех. Практически бесшумно одевшись, я выскользнул из комнаты, а потом и из трактира. Десять минут бега и я на месте. С едва уловимым свистом бот приземлился на дно большого оврага, рассекающего сельский покос. В боте меня уже ждали пара дроидов и медкапсула — это ИскИн настоял, чтобы я прошел полное обследование после своих приключений. Прежде чем залезть в медкапсулу, я полностью освободил свою сумку, распорядился что и куда поместить, что исследовать в первую очередь, а что может и подождать. Затем я очень тщательно перепаковал свою сумку, ИскИн загрузил в бот все, что я заказывал, даже изготовил на 3-D принтере с сотню золотых и столько же серебряных монет по образцу, переданным ему нейросетью объемных изображений. Засунул в сумку пару кусков синтетических тканей, интересно же посмотреть реакцию местных на такой продукт, а заодно и с десяток совершенно однотипных колюще-режущих предметов типа «меч прямой, полуторный» и столько же кинжалов из того груза, что заказывал еще в Империи Арвар. Из вынесенного мной с пустошей оставил только одну книгу, выбрал просто так, наугад, просто, чтобы была. Добавил пяток бутылок аграфского вина, небольшой мешочек мелких драгоценных и полудрагоценных камней, а потом вернул на место свой походный набор, слегка его расширив. Не забыл и про вооружение, в сумку ушло несколько десятков гранат, пара игольников и два десятка обойм к ним, а заодно бластер и десяток запасных батарей, эти уже как оружие последнего шанса. Ну и вернул то, что уже засветил перед вампирами.
Полная диагностика моей бренной тушки заняла больше двух часов. Ничего страшного или фатального диагност не выявил, только мелкие повреждения, которые сразу и были залечены. В селе все еще спали, только редкие хозяйки уже встали и начали суетиться по хозяйству, а вот трактир уже ожил, на кухне шустрят повара, слуги таскают
