Короткий приступ отчаяния прошел. Сталкер немного успокоился. От ругани и слез толку все равно не будет, значит, надо что-то делать. Действовать, искать выход.
«Господи, помоги! – взмолился Борис Андреевич. – Господи, дай мне сил!» – потом резко повернулся к Будде и спросил: – А что на соседней станции? Что на «Комендантском»?
Бурят почесал в затылке. Поморщился. Так он обычно делал, когда пытался сосредоточить мысли.
– Ничего там нет, – объявил Будда, закончив манипуляции с головой. – Станция обрушилась. Один раз ходили туда с Данзаном. Ничего нет.
– Тогда ищи, где у них тут запасы пищи. Матрас для Ленки отыщи. Если оружие найдешь – вообще супер. Ну, и одежду теплую какую-нибудь. Понял? А этого психа все-таки попробуй разговорить. Вдруг он еще не совсем того.
– А ты куда? – спросили Лена и Будда почти одновременно.
– На Спортивную, еды куплю и лекарства какие-нибудь достать попытаюсь. Гаврилову записку передам. Попробую узнать, ищут ли меня в Альянсе. Пока не вернусь, позаботься о Ленке, друг, – обратился Борис к азиату.
Это было единственным разумным решением, которое пришло в голову сталкеру. Тащиться к границам Альянса втроем смысла не имело. А вот провести разведку в одиночку стоило.
Девушка обняла Бориса на прощание. Тревога сквозила в ее глазах, губы слегка вздрагивали, но это был страх не за себя – Лена боялась, как бы беда не случилась с ним.
– Возвращайтесь скорей, дядь Борь! – шепнула девушка, украдкой утирая слезы, и отвернулась, чтобы не видеть, как Молотов исчезает в кромешном мраке.
«Хм. Или у меня от усталости ум за разум заходит, или Ленка в меня влюбилась, – размышлял сталкер, шагая мимо станции Крестовский остров. – Она, может, и сама этого еще не понимает, но я влюбленных женщин много видел. Это состояние трудно спутать. Вот еще не хватало… Что теперь делать-то? Она ж еще девчонка. А я – взрослый мужик. Не дело это».
Немного подумав, Борис решил пока отложить решение этого вопроса на потом. Имелись трудности куда более насущные.
На Чкаловской творилось что-то странное. Молотов понял это еще на половине пути. Во-первых, на станции, где светильники были разбиты лет двадцать назад, а кабели разворованы, горел свет. Во-вторых, оттуда доносился шум – голоса, топот ног, лязг и скрежет. Создавалось ощущение, что за какие-то полчаса «Чкала» превратилась из заброшенной станции в густонаселенную[42].
– Вот те раз. Неужто «спортсмены» услышали Ленкины причитания и решили своих «нижних» переселить? – бормотал сталкер, ускоряя шаг. Но до станции он не дошел.
Во мраке внезапно вспыхнул прожектор. Коротко рявкнул тяжелый пулемет. Трассирующие пули прошли над головой Бориса и, срикошетив от тюбингов, разлетелись по полу.
Молотов упал ничком, вжался в камни. Застыл. Затих. Пулемет больше не стрелял. Автомат был под рукой, в кобуре ждал своего часа АПС[43], но сталкер даже не дотронулся до оружия. Один против тяжелого пулемета он не имел никаких шансов.
Мощный луч электрического света скользнул по рельсам и остановился на одинокой фигуре, лежащей на путях.
– Проход закрыт! – зазвучал громоподобный голос. – Лучше даже не суйтесь, всех положим! – потом наступила мертвая тишина. Прожектор погас.
Минут пять сталкер лежал, не смея пошевелиться. Потом начал осторожно отползать обратно во тьму.
– Плохие новости, – обратился Борис к товарищам, вернувшись обратно на Старую деревню. – «Чкала» занята какими-то бандитами. Черт их знает, откуда взялись… Серьезные ребята. Прожекторы, пулеметы.
– Почему ты решил, что это бандиты? – поинтересовался Бадархан.
– А кто тогда? Пришельцы из космоса? Демоны Крестовского? Моряки «Вавилона»? – усмехнулся сталкер. – Но ты прав, не имеет значения, кто это, важнее другое. Мы тут застряли, ребят. По поверхности не обойти. Там сплошные реки, а мосты рухнули. Вот такие пряники. А что наш Лев Толстой? На вопросы отвечать начал?
– О да! – расплылся в улыбке Будда. – Только ты ушел, он сразу заговорил. Сначала ни черта не было понятно, а потом мы вроде разобрались. Лен, перескажи. Ты же его расколола.
Борис взглянул на девушку с уважением. В который раз Лена преподнесла приятный сюрприз. Мальчик в оранжевой хламиде казался совершенно невменяемым. И все же Лена сумела выбить информацию даже из него.
– Скажешь тоже, «расколола», – фыркнула Рысева. – Просто терпеливо слушала ту ахинею, которую он нес. И голос не повышала. Не уверена, что все поняла верно, но в общих чертах дела такие. Его зовут Сяо Яо, я так поняла. Во всяком случае, он эти слова часто повторяет и стучит себя кулаком в грудь.
– Да пусть хоть Джекки Чаном зовут, – небрежно отмахнулся сталкер. – К делу.
– Три дня назад буддисты отправились в Тулу.
– Куда?! – Борис чуть не прикусил язык.
– В Тулу. В Ясную Поляну. Поклониться могиле Льва Николаевича.
– Чё?! Зачем?! – Молотов начал подозревать, что с ума сошел не только юный буддист, но и Лена.
– Потому что какой-то мудрец на Старой деревне объявил Толстого Буддой[44]. Ну, они взяли и ушли. Пешком.
– Трындец, – процедил сквозь зубы сталкер.
Наступила тишина. Борис Андреевич сидел, сосредоточенно морщил лоб, пытаясь переварить услышанную информацию. То, что сообщил единственный оставшийся обитатель станции, решительно не укладывалось в голове. Сталкер знал, что буддисты – люди весьма оригинальные и от них можно ждать чего угодно, но новость про Ясную Поляну превзошла самые смелые ожидания.
Лена не торопила Бориса, не спешила продолжать беседу. Мальчишка сидел перед ними, радостно улыбался и тихо напевал под нос. Будда приволок из мрака какой-то мешок, но не спешил пока показывать его содержимое.
– Будда Толстой, значит. Ладно, – снова заговорил Борис Андреевич. – Что еще вам наплел этот ненормальный?
– Сказал, что не все подчинились приказу. Человек пять ушли в Большое метро. Куда точно, – он не знает. Этот паренек тоже идти отказался, его и бросили. Ну, и он тут в одиночестве немного того… Помешался. Господин Доржиев, друг нашего Будды еще раньше, как только пошли разговоры про исход в Ясную Поляну, наверх поднялся. Сяо хотел последовать за Данзаном, но побоялся один на поверхность выходить.
– Данзан, Данзан! – подал голос Сяо Яо, он улыбался во все лицо и безостановочно кивал головой. – Данзан – Великий Ван!
– В город, значит, вышел. Самоубийство? Решил с жизнью покончить? – мрачно усмехнулся Борис.
– О нет. Там все веселее. Хотите верьте, хотите нет, но Данзан все эти годы постоянно наведывался на остров Елагин и часто там сутками пропадал. А этот малец, Сяо Яо, с ним ходил.
