виновен, виновен.
Яркая вспышка разрезала небо напополам, пронзив бушующее море. Коста закрутил тубус вокруг себя, вращая в воздухе все быстрее и быстрее, и – швырнул с обрыва что есть силы. Волны сожрали подношение с яростным ревом.
Он качнулся под порывами ветра, но устоял – на самом краю. Распахнул рот и… закричал от ярости, запрокинув голову в черное небо:
– А-а-а-а-а…. А-а-а-а-а… А-а-а-а-а-а…
* * *
Сколько он провел на скале Коста не помнил, но вымок насквозь. В груди и в глазах больше не пекло, внутренний жар стих, как будто черное море вместе с тубусом сожрало все, что было внутри.
Коста пытался улыбнуться, но уголки губ не слушались.
Будь тем, кого они хотят видеть, сказал рыжий. Вести себя, действовать и даже думать. А на этих псаковых островах улыбались все и каждый.
Коста попытался ещё раз – безрезультатно.
Он – сможет. Сможет. Станет таким, каким нужно. Встанет на колени. Будет учиться, постигать силу и – ждать. Терпеливо ждать до тех пор, пока не получит ответы на свои вопросы.
И он больше никогда не будет трусом. Он больше никогда не будет слабым. Если он виновен – он заплатит за это. Но сначала – найдет ответы.
Коста растянул губы пальцами, скривил рот – губы дрогнули – наконец у него вышло.
Он стоял ровно, на самом краю обрыва, расправив плечи. Подставив голову косым струям хлещущего дождя. А под ним яростно билось темное и рокочущее море, разбиваясь о скалы. Вспышки молний освещали неподвижное и совершенно спокойное лицо.
С застывшей, ледяной улыбкой.
* * *
Раннее утро, скалистая бухта
Костер горел хорошо.
Хотя ему пришлось потрудиться, чтобы найти сухих веток. Огонь жадно пожирал пергаменты один за другим, превращая слова в пепел – Ашке, Север, Острова…
Последний кусок черствой лепешки он с трудом нанизал на ветку и медленно поворачивал, чтобы подогрелось.
– Сдурел!!! – яростный и гневный крик раздался с тропы. Подняв длинный подол повыше и, прыгая с камня на камень, на пляж спускался разъяренный Лис в сером одеянии послушника.
– Я его ждал всю ночь! Всю ночь! Я уже думал что-то случилось… я думал его взяли…. я думал, он умер где нибудь в подворотне… а он сидит здесь и спокойно жарит хлеб!!! – Скотина!!!!
Лис с разбегу повалил его на землю, и они покатились по песку. Коста прикрывался локтями, уворачиваясь от затрещин.
– Я даже уговорил жреца пождать… он уже готов принять тебя и ждет сегодня… собирайся, – рявкнул Лис. – По пути расскажешь, что случилось… зачем ты жег бумагу?
– На растопку, – пробормотал Коста. – Прошлое горит отлично…
– Вставай!!! – Лис закатил глаза. – Быстро! Жрец не будет ждать долго, бери вещи и…
– Я не иду, – тихо выдохнул Коста.
– Что? Что ты сказал?
– Я выбрал другой путь, – Коста поднялся, отряхнул штаны и ладони от песка и отправился надевать высохшую рубаху.
– Что значит другой… как другой… в смысле… ты меня бросаешь? – взвизгнул рыжий. – Ты заставил меня стать послушником и передумал сам… ты совсем? Я иду с тобой – он с отвращением дернул робу вниз. – Ты меня слышишь? Я иду с тобой!!! КУда ты?! Ты меня слышал!!! Я не собираюсь торчать в храме один, я иду с тобой… эээ… а что это у тебя?!
Коста спрятал печать мастера под рубаху и протянул Лису туго скрученную стопку свитков.
– А это что… это… это! – рыжий развернул, вчитался и застыл, забыв обо всем.
– Продолжение пьесы, которую ты не успел запомнить. Я записал тебе все партии до конца… ушла вся бумага, – улыбнулся Коста криво. – Будешь должен мне новую пачку свитков…
– Да ты… это… о-о-о-о-о…откуда ты её знаешь…. – рыжий поцеловал край пергамента и закружился, пританцовывая и широко радостно и открыто улыбнулся. Развернул снова, нахмурился и потом…
– Да за что… – Коста уворачивался от ударов свитками по голове. – Да что я сделал… да что не так…
– Нормально!!! – орал рыжий, потрясая пергаментами в воздухе. – Ты хоть что-то в этой жизни можешь сделать нормально!!!
– Да что…
– Ты не мог написать нормально?! Нормально – значит нормальным почерком …а не таким, – уныло проныл Лис.
Коста ошеломленно моргнул – он старался и писал лучшим стилем, чтобы было изящно.
– Все решат, что я украл эти свитки, слишком красиво… или отберут… – Рыжий жалобно сморщил нос. – Ты должен написать сверху, что это для меня… для Лиса… Великого Лиса… которые после рождения носит имя Эймор… мать говорила, я выродок рода Му, – рыжий вздохнул, – но хватит и имени… пиши!!!
Коста покачал головой.
– Почему нет?! – наступал рыжий. – Тебе сложно?! Сложно?!
– Кистей нет, – буркнул Коста.
– Как нет… как… тубус..
– И тубуса нет.
Лис оторопело моргнул.
– Упал в море, – неохотно пояснил Коста, сдвинув брови.
Рыжий открыл рот, посмотрел на пачку свитков в руке и закрыл.
– Тогда я возьму тушь в храме… возьму! Не украду! И кисти… и ты напишешь мне… ведь напишешь?! Напишешь?!
* * *
День
Пристань, недалеко от храма Великого
– Может передумаешь, – тоскливо пробурчал Лис снова.
Коста помотал головой.
– Так все хорошо складывалось… вот если тебя возьмут, забудешь меня на этих островах…Если не возьмут – вернешься в храм? – рыжий требовательно заглянул в глаза. – Ты же сказал, что меня надо учить писать… мой почерк прекрасен, но требует улучшения…
Коста вздохнул – он сказал, что почерк Рыжего ужасен. Ужасен настолько, что это до сих заставляло его вздрагивать. Лис припер тушь и кисти вместе с расчетными свитками – его уже нагрузили работой, и дали счесть расходы храма за последнюю декаду, потому что он наврал, что прекрасно умеет писать и считать.
– Ошибки исправь, – напомнил Коста. Рыжий ошибся, складывая каждую вторую сумму.
– Ну… – замялся рядом Лис. – Будем прощаться? А-а-а-а…
Коста шагнул в сторону – и рыжий промахнулся, крепко обняв раскинутыми руками в полете самого себя.
– Противный! Бревно бесчувственное! Изверг!
Коста протянул вперед ладонь, и они скрепили рукопожатие крепким ударом по плечам. И Лис ещё не убирал руку.
– Тебя ищут, иди, – Коста кивнул в сторону жреца в оранжевом, который с благообразным видом терпеливо дожидался на расстоянии десяти шагов.
– Если передумаешь… – шмыгнул носом Лис. – Если не получиться… Если…будешь на побережье – заходи…
Рыжая стриженная голова, освещенная ярким солнцем мелькнула в ограде храма. Коста дошел до пристани и глубоко вдохнул. Воздух пах солью, море играло бирюзой и слепило глаза. Штандарт Арров реял бело-золотым пламенем на верхней мачте корабля.
* * *
Ночь
Пристань, корабль клана Арр
– Дождь льет с вечера, нужно пустить мальчика.
– Нет.
– Он все
