– Про трибунал есть смысл напоминать?
– Мне вера дороже свободы, – тихо проронил он.
– Хорошо! – после секундной заминки хлопнул я открытой ладонью по столу. – С тобой разберемся позже, по возращении. Пока пойдешь в хвосте, замыкающим. А твое место займет… – Я медленно пробежал взглядом по оставшимся кандидатам. – Кира!
Я уже давно хотел узнать, на что способна эта девочка. Судя по файлу, она умела быть тихой и самостоятельно принимать решения. А еще – отлично справлялась практически с любым видом огнестрельного оружия. Для нашей миссии – очень полезные навыки.
Но тут совершенно неожиданно подала голос Лакшми:
– Это невозможно, майор!
Я почувствовал, как мои брови поползли вверх:
– Прошу прощения? Кире тоже вера мешает выполнить приказ?
– Кира не готова, – абсолютно серьезно заявила Баньши. Я перевел взгляд на покрасневшую девочку, вцепившуюся обеими руками в свои брюки, и отметил:
– В ее файле об этом ничего не сказано.
– Но это так! – горячо возразила Лакшми. – Киру нельзя посылать на передовую. Она хороший снайпер, но она ни разу в жизни не шла во главе отряда. У нее нет должных навыков. Для нее это слишком рискованно.
– Она – солдат! – прорычал я. – Ее работа включает в себя подобный риск.
– Она погибнет! – отрезала Баньши.
– Да, – чувствуя, что ситуация приобретает оттенок абсурда, кивнул я. – Может погибнуть. Как и мы все. Почему же только Кире нельзя рисковать?
Лакшми глубоко вздохнула и, опираясь руками о стол, встала во весь свой гренадерский рост:
– Потому что она спасала нам жизни столько раз, что я скорее пожертвую своей карьерой и свободой, чем позволю тебе, майор, отправить ее на верную смерть.
Я прикрыл глаза. Кажется, пришел час подводить промежуточные итоги. Только что половина моей группы добровольно прописала себе несколько лет судебных разбирательств с последующим «отдыхом в Гуантанамо» для нелюдей. За срыв операции или, по крайней мере, за ее попытку. Пока у меня еще оставалась вторая половина команды и Вейлинг: единственная, кто смотрел на развивающиеся за столом события глазами, полными праведного ужаса. Но что-то мне подсказывало, что с этой второй половиной тоже будут проблемы. Убедиться, конечно, не мешало, вот только: «Какого черта они сейчас делают? Чего добиваются? Отмены операции? Возвращения в столицу без результата? Сомневаюсь. Если бы они хотели именно этого, меня бы поставили перед фактом еще на Земле. Нам не нужно было улетать в другое созвездие, чтобы прийти к выводу, что вместе мы работать не будем. Нет. У них есть другая цель. И ради нее они пытаются поставить меня в положение, когда у меня просто не останется выбора, и я буду вынужден пойти на компромисс. Что ж, – улыбнулся и выпрямился, сложив руки на груди, – тогда продолжим разговор. Это, конечно, чертовски неприятно, что они решились на подобного рода шантаж. Но это также означает, что у нас еще есть шанс договориться».
– Хорошо, – склонив голову к плечу, согласился я. – Кира не готова. Я это учту и внесу в ее личное дело. Твое, Лакшми, тоже придется подправить, добавив к рискам успешного выполнения приказов еще один: зависимость от благополучия мисс Пшота. Но как я понял, ты готова на это пойти?
Слишком изящный для ее огромного тела подбородок Баньши дрогнул, но кивнула она твердо. А потом красиво, с ровной спиной и высоко поднятой головой, опустилась обратно на свой стул. Гордая и непоколебимая. Эдакий супермен в юбке, готовый люто страдать во имя высшей цели. Ну да и черт с ним.
– А что касается тебя, Эйва? – Я повернул голову к суккубе. Та вздрогнула и уставилась на меня своими огромными глазищами:
– Меня?
– Ты готова идти в авангарде?
– Я?! – еще более эмоционально выдохнула она. – А кто систему безопасности криттов взламывать будет? По слухам, у них там есть над чем голову поломать.
– О, не переживай, – осклабился в ответ. – Я подожду, пока ты это сделаешь, а потом мы вместе, плечом к плечу, пойдем расчищать путь остальной команде. И твое умение убивать поцелуем нам очень пригодится.
– Погодите, лорд Тант! – резко подпрыгнула на ноги суккуба. – Я действительно умею убивать поцелуем, но с определенными ограничениями: не больше трех человек в сутки.
– Серьезно? – Я сделал очень задумчивое лицо, хотя отлично знал, что она не врет. Жителей Альферац-Х нельзя назвать скрытным народом. Даже если бы я не читал файл Эйвы Старк, и то был бы в курсе, что отправлять ее на передовую зацеловывать врагов насмерть – форменный идиотизм. Но если «Охотники» считали себя вправе прибегнуть к легкому вымогательству, чтобы добиться своих целей, значит, я, по крайней мере, мог насмехаться над ними в ответ.
– Совершенно серьезно, майор! – горячо кивнула суккуба. – В лучшем случае моя четвертая жертва потеряет сознание минут на пять. В худшем – лишь слегка дезориентируется. К тому же уже после трех поцелуев я буду держаться на ногах исключительно за счет стимуляторов. Если вы выпустите меня вперед, вы меня убьете!
– Хорошо. – Я выставил перед собой открытую ладонь, пытаясь остановить этот словесный выплеск безудержных эмоций. – Я тебя услышал. Ты хочешь выполнять строго обозначенную задачу, находясь при этом в относительно безопасном месте. Желательно вообще без врагов, ведь «Оку красной королевы» нужно время, чтобы разобраться с криттскими замками. Итого для зачистки базы работорговцев у меня остаются Касиус и До Фан Джун.
Кореец, все это время в нехарактерной для себя манере (то есть молча) прислушивавшийся к диалогу, расплылся в довольной улыбке и с какой-то надеждой воскликнул:
– Вы правда хотите привлечь к зачистке меня?!
«Интересная реакция», – отметил я про себя и пожал плечами, как будто в таком решении не было ничего неожиданного:
– Ну, допустим.
– А мне казалось, мы хотели спасти жертв похищения, – нахмурилась Вейлинг.
Я перевел на нее вопросительный взгляд, но ответил сам Хамелеон:
– Нет! Если спасти – то это не по моей части. Но я могу взорвать базу!
Признаюсь, я чего-то подобного и ожидал. И если уж совсем откровенно, не взял бы этого шумного «Тамаду» с собой в авангард, даже если бы он был единственной кандидатурой. Собственно, это было недалеко от истины, потому что когда я покосился на Касиуса, тот только пожал плечами:
– Простите, майор, но один в поле не воин.
– Ладно. – Я потер двумя пальцами переносицу. – Мне понятна ваша позиция. Теперь, если никто больше не желает высказаться, я хотел бы озвучить свою. Нам необходимо выполнить задание. И сделать это нужно прямо сейчас, поскольку другого шанса не будет. Потому я согласен пойти на определенные уступки со своей стороны. Можете озвучить свои требования.
