Атака, для закрепления, подтверждения доминирования. Я молчал — не успевал соображать, и это была лучшая стратегия, хотя и не выигрышная.
— Может потому, что пришел не с чистым сердцем? — она ядовито усмехнулась. — И наша встреча не такая случайная?
Удар, но я отбил. Эта валькирия продолжала:
— Конечно не случайная! Трахнуть меня ты шел! Это называется "подложить мальчика". Что, не так?
Я отрицательно покачал головой.
— Не ври. Сирена уже призналась. Знаешь, она бы хоть тебе сказала, чтобы показания совпали! А то некрасиво получается!
— …Нет, я все понимаю, тебе приказали — ты пошел! — вновь усмехнулась ее высочество, разорвав дистанцию, чтоб подольше поговорить. — Но пойми и меня, как ко всему относиться мне?
— Я не получал приказа тебя охмурять, — покачал я головой и даже попробовал провести пробную атаку. — Ты не поверишь, но шел я именно к дону Бернардо. И кортеж внизу меня озадачил.
— Потому ты и ломанулся через охрану?
И тут я не выдержал.
— Да, черт возьми! — Я встал, показно опуская руки. Дескать, делай что хочешь, я говорю правду. — А ты бы на моем месте как поступила? Тебя знакомят с инфантой! Потрясной девчонкой! С которой ты все равно будешь работать потом, когда-нибудь, через время! Так какая разница, если мы познакомимся сейчас?!
Фрейя тоже опустила руки, рассматривая меня через прищур.
— И что?
— И то! Ты стоишь того, чтобы ломиться к тебе через охрану! Я это понял еще на площади, когда ты сжигала "демократию"! — Вздох. Так, Шимановский, быстро взял тебя в руки! Бегом!
— Ты хочешь сказать?.. — хмыкнула она, я перебил:
— Что я бы не простил себе, если бы не познакомился с тобой. Только и всего. И плевать на матерей-командиров.
Пауза. После которой она отрицательно покачала головой.
— Не верю. Ты знал. Знал, что надо меня… Совратить. Соблазнить. Как ни называй, ты знал, зачем идешь. Хуан?
Я немного вспылил:
— Я НЕ ПОЛУЧАЛ такого приказа!
— А разве все приказы нужно озвучивать вслух? — усмехнулась она, сверкнув глазами.
Она была в неадеквате, эта маленькая богиня. Ей очень хотелось выместить на мне зло, любой ценой. Потому любые аргументы разбились бы о ее броню, или отскочили, как горох от стенки. Нет, все было бесполезно — она пришла избить меня, и не поставив галочки напротив этого пункта, не успокоится. Просто потому, что. Но я честно пытался.
…К тому же, как невыносимо сложно оправдываться, когда оппонент так чертовски прав!
Видимо прочитав во мне неуверенность от последней мысли, поняв по глазам, что я говорю не всю правду, тиски ярости, которую она хоть как-то сдерживала, дали сбой. И горящий в ее глазах огонь выплеснулся наружу огромным вулканом.
Атака. Удар, еще удар. Я ушел в транс, сдерживать ее натиск стало легче. Однако, я все равно только защищался.
— Я для тебя кукла! Игрушка! Над которой можно посмеяться! — успевала кричать она, вновь и вновь нападая. — Посмеяться, а потом трахнуть! Да, Хуан?
Я молчал — все слова сказаны. Что осталось — эмоции, а с эмоциями нужно поступать совершенно иначе
— Ты… — Она продолжила тираду. Кричала и кричала, но я уже знал, что делать. Если было бы возможно, встретился бы глазами с Оливией, получить благословение, но такой возможности я не имел.
Есть, перехват… Увод в сторону, захват… И удар. Не сильный, но в лицо — святое место для любой женщины, в ее "витрину".
— К чему слова, солнышко? — зло усмехнулся я — меня тоже прорвало. — Ты пришла сюда за этим? Избить меня? Вперед! — сделал я приглашающий жест.
Фрейя криво ухмыльнулась — на лице ее явно будет неплохой синяк.
— Действительно, чико, к чему слова?..
И понеслось.
Но теперь бой не походил на наш "разговор". Теперь два человека совершенно целенаправленно бились друг с другом до последнего. Цель определена, задачи ясны, инструментарием каждый владел на приемлемом уровне… Сказка, а не бой!
Мы бродили по татами кругами, проверяя защиту друг друга. Она больше не лезла на рожон — словно вспышка ярости активировала в ней центр контроля над разумом. Подозреваю, это тоже продукт длительных тренировок, перед серьезной угрозой настоящий боец просто обязан очищать голову от посторонних мыслей. А бой, повторюсь, как раз и перешел на подобный уровень. Однако, ненависть в ее глазах стала лишь сильнее — передо мной стояла не кошка, а как минимум тигрица.
Я тоже не рисковал. Я не знаю ее уровня, не стоит свою маленькую богиню недооценивать. А что она моя уже не сомневался — как было сказано месяц назад, от ненависти до любви один шаг. Тогда эта теория подтвердилась, подтвердится и на этот раз, не будь я Хуаном Шимановским. Ибо в любом ином случае она выкинула бы что угодно, но не пришла бить мне морду сюда, на территорию корпуса. Однако это теория, практически же ее еще надо воплощать, и это далеко не тривиальная задача.
Есть, атака. Продуманная, серьезная, с несколькими обманными сериями. Она действовала быстро, почти достигая уровня ангелов, явно превышая стандартную для спецподразделений "троечку" погружения. Но теперь я успевал, хоть и на пределе. Видел ее атаки до завершения. А еще… Фрейя принцесса, будущий менеджер государственного уровня, и, наверняка не самый плохой. Но как боец она — хуже посредственности, несмотря на тренировки и длительную раскачку сознания. Потому, как по лицу истинного бойца не должно читаться о его действиях ничего; по ее же глазам я видел каждую задумку задолго до ее начала. Что так же облегчало противодействие на стратегическом уровне.
Итак, мы кружились. Я в основном отбивался, она — атаковала; иногда серьезно, иногда лишь прощупывая. И вдруг я поймал себя на мысли, что не хочу бить ее! Она зла, да. Но злость пройдет. А память об ударах останется. Стоит ли оно того? Можно, конечно, подождать, пока она устанет… Но что-то подсказывало, я ошибусь раньше, чем это произойдет. И выждав какое-то время, зашел на новый, последний круг переговоров:
— Фрей, может давай прекратим этот фарс? — снова опустил я перчатки.
Противница усмехнулась.
— Боишься?
Я отрицательно покачал головой.
— Нет. Просто глупо это. Да, я не ангел, в смысле поведения. И многого не сделал, что мог бы, — обтекаемо сформулировал я, не вдаваясь. — Ну, покуражились — теперь давай обсудим это в менее нервной обстановке?
Она задумалась, но тоже покачала головой.
— Нет, Хуанито. Мы обязательно поговорим, и ты еще споешь свою песню. Но не сейчас, позже.
— После того, как буду валяться у твоих ног? — усмехнулся я.
