– Вертолету двигатель прострелили, мы на пузо плюхнулись, стали выбираться из горящей машины, а тут и началось! Шестерых прямым попаданием, пятому прострелили генератор! Нам нужен врач и транспорт, чтобы отправить людей в госпиталь – они кровью харкают!
– Сейчас все будет, Аркадий…
– Я распоряжусь, – сказал капитан.
– Распорядись, капитан, – с издевкой в голосе произнес полковник. – Это ведь вы говорили, что в охотничьем магазине можно взять только барахло?
– Что бы они ни взяли, сэр, это нас не остановит, – ответил капитан и, отойдя к стене, стал вызывать полицейских медиков.
– Это я виноват, сэр, не удосужился спросить, что они вывезли, – повинился сержант.
– Ладно, теперь уже поздно что-то выяснять. Ваш капитан прав, вызывать артиллерию мы не станем в любом случае и в любом случае никуда отсюда не отступим.
– Какие будут дальнейшие указания, сэр?
– До наступления темноты или хотя бы до сумерек все действия приостановим. Нужно лишить противника возможности видеть нас и использовать против него все наши технологии. На этом – все, занимайтесь отправкой раненых, пополнением и всем, чем положено заниматься.
Напарники не сомневались, что после жестокого урока «нордкомы» засядут в укрытия и станут дожидаться темноты. А потому готовились к ней сами.
Джим выбрал для себя подходящую позицию – трехэтажное бытовое здание, где прежде были раздевалка, душевые, буфет и небольшая столовая. Пробраться в здание было несложно, к нему вел почти не заваленный кабельный канал.
После того как Джим вернулся из разведки в здание, напарники обсудили, где лучше занять место Тони. По всему выходило, что в скрубберной башне. Сам скруббер оттуда утащили, но лестничные пролеты остались. В башне хватало окон, каморок и проходов, которые прежде занимали вентиляционные короба.
– Мне вот какая мысль не дает покоя, – со вздохом произнес Джим.
– Какая же? – спросил Тони, полагая, что речь пойдет об их невеселой перспективе.
– Жалко, что с Розалией не посчитались.
Тони улыбнулся и, погладив ствол «берты», сказал:
– Не беспокойся, посчитались и без нас. Через пару лет после нашего бегства она со своим «напомаженным» попалась на продаже наркотиков в их клубе. Розалия дала на дружка показания, он сбежал и обещал ей это припомнить. Потом она тоже уехала, опасаясь мести. Так что они оба в длительной командировке, а клуб «Аллегро» давно принадлежит другим людям.
– Это тебе родители рассказали?
– Да.
– Хорошо.
Джим вздохнул.
– Ну что, давай расходиться? – сказал Тони, поднимаясь. – На свист подходи к окну с моей стороны, но это на крайний случай.
– Понятно.
Джим поднял свой увесистый сверток, ему к его «бенксону» полагалось почти двести пятьдесят патронов, поскольку он должен был играть роль «отвлекающего внимание пулеметчика».
Помимо большого количества боезапаса, Джим получил запасную обойму от пистолета Тони, так что теперь у него было две запасные по двенадцать патронов в каждой.
Через полчаса он снова оказался в бытовом здании. Еще раз обошел помещения, убирая с дороги все, что мешало бегать. Джим ожидал обстрела газовыми гранатами, стало быть, после серии выстрелов следовало перебираться в другую комнату, потом на другой этаж, но начинать предполагалось с верхнего, поскольку газ от гранат быстро поднимался вверх.
Распечатав коробки с патронами, Джим распределил их по тайникам на всех трех этажах. По карманам, помимо запасных обойм, рассовал двадцать четыре штуки россыпью. Больше было нельзя, тяжелые боеприпасы оттягивали карманы и мешали двигаться.
Присев отдохнуть, он оторвал от куртки пояс и соорудил что-то вроде жесткого бинта, чтобы укрепить запястье. «Бенксон» весил около двух килограммов, имел приличную отдачу, десятка выстрелов из него хватило бы, чтобы потянуть связки. Джиму эта проблема была знакома.
Сделав повязку, он снова взял пистолет в руку – теперь совсем другое дело, оставалось только ждать. Плохо, что не было воды, голод Джим переносил легко, а вот жажду…
Прислонившись к стене, он начал дремать, ни на мгновение не переставая слушать. Джим несколько раз погружался в сон и снова просыпался, едва где-то раздавался шорох или любопытная птица вспархивала с подоконника. Что их тут привлекало? Гнезд они здесь не вили, ядовитая пыль убивала всех.
«И то, что я здесь сижу, наверно, тоже вредно для здоровья», – подумал Джим и улыбнулся своим мыслям. Не слишком ли поздно думать о здоровье?
Уже село солнце и стала спускаться темнота, когда Джим в очередной раз открыл глаза и понял – идут. Эти, с западной окраины, самые активные.
Джим стал прислушиваться: передвигаться неслышно тяжелым спецназовцам было трудно, их выдавал стрекот приводных механизмов. Однако высовываться не стоило, своими сенсорами они прекрасно видели в темноте.
«Один, два, три… четыре и пятый», – считал Джим.
«Нордкомы» передвигались цепью, иногда останавливаясь, ожидая, пока кто-то осматривал здание, и снова шли вперед.
До них было метров шестьдесят, Джим собирался подпустить их на тридцать, а потом прижать, вынудив вызвать подкрепление. И вот тогда в дело вступит Тони.
В небе была неполная Лея, так назывался спутник Лованзы. Еще имелся Маркатуш, но он был слишком мал и не привлекал к себе такого внимания, как серебристая Лея – царица ночи. Сейчас ее узенький серп был закрыт облаками, однако немного света на заброшенный городок все же попадало. Ровно столько, чтобы заметить боковым зрением темный силуэт.
Джим встал у стены и осторожно, чуть-чуть высунул из-за угла нос, этого было достаточно, чтобы настроить ночное зрение. Скоро стали различимы массивные силуэты спецназовцев, а жужжание их приводов способствовало окончательному определению цели.
В цепи их было пятеро, обходя сваленные в кучу бетонные кольца, они собрались на небольшом пятачке. Лучшей возможности Джим не мог и пожелать, он вскинул пистолет и открыл огонь.
Всего пара секунд, и затвор со звоном встал на стопор. Не мешкая, Джим выскочил из помещения и на ходу сменил обойму. Забежав в соседнюю комнату, осторожно подобрался к окну и стал прислушиваться. Жужжания слышно не было, «нордкомы» залегли где были, приходя в себя, и докладывали начальству о проблемах.
Что-то им сейчас посоветуют?
Джим снова стал осторожно выглядывать из-за угла, улавливая каждый звук. Снова жужжание – «нордкомы» расползались, занимая позиции. На фоне белого бетона Джим отчетливо увидел одного из них и сделал четыре быстрых выстрела. Было слышно, как тот упал.
