Под пристальным наблюдением коммодора Птера Танаса тысячи имперских служащих ряд за рядом грузились на борт большого, хотя и устаревшего бакурианского космического лайнера. Бакура высказалась за то, чтобы выйти из состава Империи. Это стало известно еще вчера, спустя два часа после гибели Нереуса. Из его людей уцелело не больше половины. Некоторые погибли, другие дезертировали, третьи прошлой ночью исчезли в неизвестном направлении. Люди Скайуокера сдержали свое обещание и не препятствовали им. Большинство офицеров Танаса были здесь, кроме двух старших медиков и метеоролога. Все уцелевшее имперское военное оборудование пришлось оставить бакурианам, чтобы дать им возможность сформировать собственные военные силы, часть которых вскоре должна была присоединиться к флоту повстанцев.
Материальные потери во время сражения были огромны, и бакурианам, по правде говоря, осталось не слишком много ДИ-истребителей. Что, естественно, беспокоило их.
Рядом с Танасом стояли двое охранников-бакуриан. Наконец последнее подразделение погрузилось на борт.
— Трап поднять, — приказал Танас в армейский мегафон.
Сам он остался на земле, замер, вытянувшись по стойке смирно. Взгляды охранников жгли ему спину. Сквозь окно кабины лайнера было видно, как имперский пилот вытягивает шею, пытаясь разглядеть, что происходит. Танас отсалютовал ему и сделал отмашку рукой — дескать, взлетай.
Двигатели взревели. Танас отступил назад, бакуриане тоже. Зазвенело в ушах, все поплыло перед глазами, ноги стали мягкими, точно тряпки. Он привычно сохранял равновесие, не сводя взгляда с корабля. Сейчас пройдет…
Лайнер поднялся и начал медленный разворот.
Свободен… может быть. Птер Танас не опускал поднятой в салюте руки, пока лайнер не исчез из виду. Потом сунул левую руку в карман. Один из стражников прицелился в него.
Очень спокойно Танас вытащил складной нож с отделанной перламутром рукояткой — подарок старейшины тальцев — и срезал с мундира красно-голубую нашивку. Потом аккуратно положил и нож, и нашивку в карман.
И повернулся к охраннику.
— Сэр, отведите меня к премьер-министру Каптисону. Если вы собираетесь использовать мой корабль, вам понадобится совет опытного человека. Я знаю эту карракку как свои пять пальцев.
Бакурианин опустил бластер. Имперский бластер, улыбнулся про себя Танас.
— На службе у Альянса, сэр?
Танас кивнул.
— Так точно, солдат. Я остаюсь.
— А-а-а… Ну да, сэр. Следуйте за мной.
* * *
Альянсу в качестве трофея достался всего один ДИ-истребитель. Им и воспользовался коммандер Люк Скайуокер, получив на это неохотное согласие врача.
Захваченный у сси-руук крейсер был уже отремонтирован и получил новое имя «Сибварра», хотя сравнительно небольшой экипаж упорно называл его «Свисток». Люк сильно опасался, что это название так к нему и прилипнет. Подлетая к крейсеру, он крепко сжал рукоятки рычагов управления. На этом корабле он чувствовал себя странно беззащитным по сравнению с «крестокрылом». ДИ-истребитель поворачивался и увеличивал скорость при малейшем движении рукояток; словно мечущаяся от страха вомпа-песчанка, он вилял, неспособный сохранять устойчивость в плоскости полета.
Никакой настоятельной необходимости лететь сюда не было, но Люку хотелось бросить еще один, прощальный взгляд на капитанский мостик сси-руук. Он испытывал мучительное ощущение, будто Тьма все еще не отпустила его — так близко он оказался тогда к тому, чтобы уступить ей. Сколько еще раз ему предстоит отвергать ее призывы? Неужели даже сила и мудрость не избавят его от искушения и оно будет возникать снова и снова?
Он осторожно приземлился на взлетно-посадочной палубе крейсера, может быть, той же самой, куда Хэн посадил «Сокол», когда прилетел, чтобы спасти его. Вскоре пилот повстанцев отгонит этот истребитель туда, где размещен основной флот Альянса. Связь между Бакурой и Альянсом была уже налажена, и адмирал Акбар сообщил, что хочет использовать этот корабль для каких-то будущих секретных операций.
Пройдя на капитанский мостик, Люк остановился у входа, наблюдая за мельканием огней и вслушиваясь в ровное гудение приборов.
Это было единственное место на корабле, при строительстве которого использовались металл и пластик. Все здесь выглядело чужим, хотя и не враждебным. И все же даже сами переборки корабля, казалось, были пропитаны духом лжи, которой годами опутывали бедного Дева, и порабощенной человеческой энергией, освобожденной Люком.
И Свет, и Тьма — они были и будут всегда. И выбор между ними придется делать постоянно.
Он обошел крейсер сверху донизу и спустя три часа покинул его с чистой совестью. На корабле не осталось ни одной плененной человеческой души.
Хэн махнул Люку, чтобы тот сел позади Чубакки, и проворчал, обращаясь к последнему:
— Меня не волнует, что именно у тебя произошло. Все должно работать как часы, понял?
Чуи залязгал по переборке гаечным ключом. Очевидно, «Сокол», который без конца перестраивали и модифицировали, выкинул очередной старый трюк.
— Что случилось? — спросил Люк.
— Пришло сообщение издалека, от Акбара. И теперь приходится расшифровывать его вручную, потому что наш мохнатый Друг допустил, чтобы автоматический дешифратор вышел из строя…
— От Акбара?
Лейя положила руку на плечо брата. Он слегка сжал ее пальцы, благодаря за этот жест утешения.
— Да. Какая-то «имперская боевая группировка», и еще что-то вроде «маленькая» и «побыстрее, если возможно».
— Скорее всего, разведчики Акбара обнаружили имперскую боевую группировку, и он хочет, чтобы мы подключились, — сказала Лейя. — Империя все еще занимает большую часть галактики. Нужно бить и бить их, не давая ни малейшей передышки.
— Ну, в таком случае, в путь? — спросил Люк и взглянул на Хэна. — Вот только…
— Ну, конечно, дружище. Может, пристегнешься, Лейя? У Люка тут есть одно небольшое дельце. Оно займет не дольше минуты.
— А сейчас, госпожа Лейя, — послышался из комлинка голос СИ-ЗПИО, который вместе с Р2Д2 сидел за игровым столом, — позвольте мне, наконец, рассказать вам, как я, переодевшись штурмовиком, прилетел на «Сокол»…
Люк вошел в шлюзовую камеру, куда Чубакка положил тело Дева. Наклонившись, он кончиками пальцев очень бережно снял с лица покойника шаль Гаэриель. Чубакка плотно обернул ею голову и плечи, а все остальное накрыл старым одеялом. Теперь оба они были потеряны для Люка, и Гаэриель, и Дев… Но оба глубоко затронули его душу и многому научили. И оба навсегда останутся в памяти.
— Спасибо, — прошептал Люк.
— Ты готов, Люк? — послышался из комлинка голос Лейи.
