они выйдут с обеда для баланса вселенной, а Кубовски уже на Ободке.
Создатель решил не спускаться к тем, кто на Ободке, а вывести картинку перед ними, чтобы дать последнюю инструкцию перед прыжком в Космоворот:
— Держите в уме место в которое хотите попасть и, если оно существует, а оно непременно существует – вы окажитесь там. Для других, чья это вселенная будет третьей или тридцать третьей – полюбите петь. Прощайте.
Ободок взорвался радостными криками, начался пришельцопад, которым Анигиляша и Балехандро любовались обнявшись, посмеиваясь, как бы рассказывая об этом по Первому Бюрократическому.
— Это зрелище напоминает соревнования по нырянию в «бухлотон». Все так же радостно и каждому интересно, что ждёт его на обратной стороне?
— Мне хочется верить, что там что-то такое… волшебное? — неуверенно произнес Гарри, утирая пот от фантазии двенадцатилетней девочки, мечтавшей покататься на единороге.
— Главное, чтобы без очередей! — сказал Ларри, а после нырнул вниз.
Шеф, как и его помощник отдали честь звездолету Создателя, который улетел, не дожидаясь окончания пришельцопада. Они не знали, куда попадут, ведь всю свою жизнь служили Бюрократии. Следом за ним прыгнули Саманта и Бус, наверняка знающие, что попадут в свою любимую вселенную.
Один за другим, как костяшки домино, падающего в УниТаз, пришельцы скрывались в Космовороте, оставляя на Ободке только тех, кто не торопился ввиду каких-то особенных причин. Звучащие комбинации слов «куда», «зачем», «что» и «будет», были не так интересны, как «может?».
— Может мне оставить имя Хьюго?
— А что будем делать, когда вернется наш Хьюго? — не теряя веры в то, что они обязательно найдутся, проговорил Док так, что Н. Хьюго посмотрел на Джалинду, словно судьбу его имени решить должна она.
— Простите, вы не можете выбрать имя? — спросила Анигиляша.
— Угу, — ответили все.
— ИГО-ГО, ПЕВЦЫ! — устав стоять без дела произнес КК и прыгнул с Ободка.
— На нашей планете тех, кто не знают, кем хотят быть Анигиляшей или Балехандро называют Неанеб, но в народе это звучит, как Бенеан. Мне кажется, что вам подойдет…
— БЕНЕАН!
Бенеан вырвал из объятий Балехандро Анигиляшу и смачно поцеловал её в лоб, потом он прыгнул к Доку, схватил его за руки и начал танцевать. Джонни же, решивший, что в этой вселенной посмотрел на всё, произнес лишь: «До встречи», — и нырнул в космоворот, держась за самое дорогое – мозговышибатель.
— А вы из этой вселенной или? — спросил Уолли у парочки знаменитостей.
— По контракту мы всегда говорили, что из другой, словно мы рядовые жители Бюрограда и достигли всего сами, а почему вы спрашиваете? — с уважением к возрасту ответил Балехандро.
— Если вам некуда податься, то может объединимся? Вам же нравятся интересные сюжеты? У меня есть один в загашнике…
Несколько секунд парочка переглядывалась так, как переглядываются все парочки, а после кивнула Уолли, который пожав плечами улыбнулся Доку и подошел, чтобы обняться на прощанье.
— Чтобы там не было, ты не самый худший Кубовски!
— А ты такой же славный, Уолли!
Возможно их объятия продлились бы дольше, но Анигиляша рванула вперед, потянув за собой Балехандро и он, игриво схватил старика за ногу, словно тому двадцать лет и может понравится кружится в ритм спирали Космоворота. И ему понравилось.
Док понимал, что мешает единственным оставшимся Бенеану и Джалинде, а потому крепко обнял мальца на прощанье.
— Осторожней, Хью!
Он хотел поправить Дока, но Джалинда нахмурила брови.
— До встречи, Создатель!
Док радовался, что нет обломков кораблей, боевых медведей, а лишь космоворот таящий тысячи причуд. Он медленно вращался, чтобы иметь возможность приглядывать за тем, как человек, которого хочется назвать сыном делает первые успехи с девушкой. Космоворот. Объятия. Космоворот. Поцелуй. Космоворот…
Космоворот в хорошем настроении или все знали куда хотели попасть, а быть может виноват номер вселенной? Звучало бесконечное объявление: «Группа, прибывшая из бюрократической вселенной, оставайтесь на месте, дождитесь гида. Группа из…».
Группа из бюрократической вселенной постепенно пополнялась знакомыми лицами, очарованными огромной сценой на которой оказались.
— Серебряный! — воскликнул сорокалетний человек, в котором Джонни отдаленно узнал Буса.
— Мать честная, и тебя зовут Бусом? — оглядывая ходячую рекламу тренажерного зала, всевозможных допингов и солярия проговорил Серебряный, а после погладил мозговышибатель.
— Интересно, что будет, когда наберется наша группа? — спрашивала шепотом Джалинда у Дока.
— Наверное, начнется шоу? — неуверенно проговорил Док.
САМАНТА:
Ах, как прекрасно вернуться домой!
Только ты, Бус, пожалуйста пой!
Я очень прошу, не ломай людям кайф,
Просто подыгрывай, просто играй!
БУС:
От бюрократов устал,
Честно я, признаю,
Поэтому милая,
С тобою-ю спою!
КУБОВСКИ:
