В этот момент в рубке управления повисла мертвая тишина, на центральном экране, немыслимо вращаясь и сверкая острыми гранями, в нескольких десятках метров от звездолета пролетел гигантский кусок льда.
— Внимательнее надо быть, — пробормотал Скайт похолодевшим голосом.
Выходя из рубки управления, Скайт столкнулся с Сюзанной, направляющейся к Дерку.
— Как идет полет? — поинтересовалась она.
— Обычно, — ответил Скайт, — рутина.
— Я никогда не слышала, чтобы трофейщики пользовались таким опасным способом проникновения в Энвантинент, как полет в хвосте Синей кометы. Было бы разумнее и безопаснее воспользоваться одним из фарватеров. А здесь мы можем все погибнуть. — Голос у Сюзанны еле заметно дрожал.
— Дерк следит, чтобы Эбл не делал ошибок, значит, можно спать спокойно. Этим я сейчас и собираюсь заняться, — безмятежно сказал Скайт и направился в свою каюту.
Проводив изумленным взглядом человека, который может спать в такой момент, Сюзанна осторожно вошла в рубку управления.
Скайт Уорнер ворочался на верхней полке, безуспешно пытаясь заснуть. Перед глазами все время возникал экран радара, на котором вертелись тысячи отметок от мин и осколков кометы. С того момента как «Триумф» под прикрытием Синей кометы влетел в область минных завес, Скайт никак не мог побороть чувство тревоги. В чем причина возникшего беспокойства, он никак не мог разобраться, и это его тревожило больше всего.
В этот момент в каюту, стараясь не шуметь, вошел Пьер. Сняв ботинки, он осторожно лег на соседнюю койку.
Полежав минут пять на спине, Пьер перевернулся на левый бок и тяжело вздохнул.
— Что вздыхаешь? — осведомился Скайт.
— Не спится, — сообщил Пьер.
Скайт повернул голову и посмотрел на Пьера. Выражение лица Пьера Хилдрета было крайне озабоченным.
— Какие проблемы? — спросил Скайт.
— Посмотрел я схему безопасности этой базы, которую показал Эбл, — охотно стал рассказывать Пьер, довольный тем, что можно с кем-то поделиться своими тревогами и сомнениями. — Уж очень простая система на такой секретной базе. У меня создалось впечатление, что план Эбла неполный, если не сказать — фальшивый. Мне кажется, нас впереди ждут неприятные сюрпризы.
— Например? — насторожился Скайт.
— Ну, например, как я выяснил из документов, под базой находится гигантское озеро, из воды которого автоматика получает дейтерий для термоядерного реактора, питающего энергией всю аппаратуру базы. Логично было бы в случае опасности затопить базу или взорвать сам реактор, а в плане системы безопасности, которую достал Эбл, об этом не сказано ни слова. По своему опыту я знаю, что на секретных объектах, помимо обычных систем охраны, существуют нестандартные, встречающиеся только в единственном экземпляре. — Пьер вдруг засмеялся. — Помню, нужно было пробраться в музей одного миллиардера — владельца алмазных шахт, чтобы похитить очень редкую картину, на которую мне поступил выгодный заказ от частного коллекционера. Этот музей находился на небольшой дикой планете в области Змеиных галактикnote 22. Всю нужную информацию о системах защиты музея я получил из банка данных личного компьютера миллиардера — это было несложно.
Ну вот, — продолжил Пьер, — добрался я до замка миллионера…
— Миллиардера, — поправил его Скайт.
— Какая разница, — равнодушно отреагировал Пьер, — скорее всего, мультимиллиардера. Его денег никто не считал, и вряд ли кому-нибудь это удастся. Короче, из полученной информации я узнал, что вход в музей находится за обычной дверью из силового поля, а подходы к этой двери охраняются автоматическими лазерными пушками. По моим сведениям, хозяин должен был посетить свое уединенное местечко не раньше чем через три месяца. Так что я сделал? Я не стал проходить систему лазерных пушек с помощью всевозможных хитростей, рискуя своей жизнью, а просто взорвал в горах гидроэлектростанцию, снабжавшую энергией замок. Все системы обесточились и перестали работать. Открыть двери — дело техники.
Так вот, — продолжал Пьер свой рассказ, — любой другой на моем месте сразу бы бросился в замок, но я предположил, что там может существовать аккумулятор, питающий секретный эшелон защиты. И как я поступил?
— И как? — поинтересовался Скайт.
— Очень просто! — воскликнул Пьер. — Я целый месяц во рву, окружающем замок, удил рыбу. Вот таких огромных карпов наловил. — Пьер развел руки в стороны. — Килограммов на двадцать, даже больше. — Скайт ему не поверил — таких больших карпов Пьер, наверное, никогда и не видел, — но прерывать не стал.
— Только после того, как прошел месяц, я проник в замок, — продолжил Пьер.
— И оправдались твои предположения насчет аккумулятора? — спросил Скайт.
— Нет, — ответил Пьер, — зато в коридорах замка я нашел останки мертвых собак-вампиров. Автоматика, которая отвечала за кормежку этих монстров, когда я отключил электричество, тоже вышла из строя. Бедняжки с голоду растерзали друг друга.
Скайт усмехнулся:
— Да сунься ты туда чуть раньше, и от тебя ничего бы не осталось, кроме отмычек.
Скайт, конечно, мог рассказать и более захватывающую историю, случившуюся однажды с ним, но в рассказе Пьера был скрытый намек на теперешнюю ситуацию, а в истории у Скайта только несколько трупов и никакого смысла.
— Этим примером я хочу показать, — уже серьезно продолжил Пьер, — что в планах конструкции секретных объектов отмечаются не все системы безопасности, а лишь стандартные. О специальных знает только начальник объекта. В этом случае, рассказанном мной, я ничего не знал о собаках, и лишь моя интуиция спасла мне жизнь. Сейчас мне снова тревожно, может, даже страшно, — наконец, признался Пьер.
— Не бери в голову, — посоветовал Скайт, пытаясь больше успокоить себя, чем Пьера.
Скайт отвернулся к стенке. В голове прокручивались события последних дней. Перед глазами возникали картины и видения, смысл которых постепенно становился туманным, и вскоре Скайт сладко захрапел на своей койке.
Скайт Уорнер пробудился от вибрации корпуса звездолета и истошного крика Пьера Хилдрета.
— Скайт! Скайт! Что это такое?!
Корабль пошел на крутой вираж, это почувствовалось, несмотря на мощные гравитационные компенсаторы. А причиной возникновения вибрации корпуса скорее всего была работа лазерных пушек.
Соскочив с койки, Скайт помчался в рубку звездолета.
В кресле пилота сидел Дерк Улиткинс и, громко ругаясь, выворачивал штурвал влево. Кресло справа занимал Эбл.
Скайт оглядел мониторы. Вокруг корабля вращались серые громады астероидов. Синяя комета ушла далеко в сторону, превратившись в косматую горошину с длинным хвостом, растянувшимся позади на многие миллионы километров. Все видимое пространство застилала дымка разреженных газов. Пространственный барьер Энвантинента, издали походивший на сферу, сейчас казался сплошной стеной, вставшей на пути звездолета. Ее поверхность напоминала колышущуюся воду, из глубин которой проникает призрачный фосфоресцирующий свет. «Триумф» отделяло от входа в пространственную аномалию несколько минут полета.
