Снова я оказался в командирском кресле «Рокота-МТ» и посмотрел на экран, по которому двигались разноцветные треугольники броневиков, квадратики танков и точки мехстрелков. Синие это бронетехника солдат охраны, красным обозначен БРТ с журналистами, а зеленые автотанки, которыми «играет» Ортега. В режиме реального времени он скидывает мне данные по ходу боя и я, вслушиваясь в переговоры спецназовцев, для которых все всерьез, понимаю, что наш план успешно претворяется в жизнь.
— Семнадцатый, ты горишь!
— Покидай броню!
— Уже!
— Сороковой БТР под огнем!
— Прикрой!
— Бей его!
— Никак, слишком верткий!
— Огонь!
— Одного подбил! Дымится, сволочь!
— Пехота, мать вашу, из РШГ его долби!
— Их слишком много! Надо отходить!
— Держаться!
Хаос. Спецназ и танкисты воевали с автотанками, которых было полтора десятка, а с другого фланга на них наступали мехстрелки. Туго им приходилось. Впрочем, вскоре натиск должен был ослабнуть, правда, они об этом не догадывались, и в эфире я услышал Ринго:
— Миргородский, выдвигайся на помощь!
«Ага! Сейчас, только шнурки завяжу», — промелькнула мысль, и следом донесся голос механика-водителя броневика, который вез документалистов:
— Я сорок пятый! Они рядом! Меня отжимают! Ухожу дальше по дороге!
И опять Ринго:
— Миргородский, прикрой журналистов!
— Слышу тебя, лейтенант, — на этот раз я отозвался. — Прикрою.
Обозначенный красным цветом треугольник на экране приближался, а его преследовали три зеленых квадратика. Дистанция четыреста метров. Триста. Двести. Пора.
— Группа, внимание! За броневиком гонятся автотанки! Огонь на поражение! Боеприпасов не жалеть! Но своих не заденьте!
Меня услышали, а спустя полминуты из-за поворота показался несущийся к нам БТР с бортовым номером 45, который подпрыгивал на каждой кочке, коих вокруг было очень много. На его броне лохмотьями висели остатки дорогих профессиональных видеокамер, но парочка еще вроде бы работала. Следом за броневиком показались автотанки, и группа открыла огонь. Снаряды «Рокотов», гранаты из подствольников и заряды РШГ — все это устремилось в сторону преследователей. Плотность огня была серьезная, расстояние плевое, а БТР чуть в стороне. В общем, позиция идеальная, и результат появился сразу. Первый автотанк заполыхал, словно спичка, второму снарядом снесло башню, а третий резко сдал назад. Победа! Легкая и разыгранная, словно по нотам.
Бронетранспортер остановился рядом с моим «Рокотом» и из него стали выскакивать перепуганные журналисты, которые вели себя неадекватно и совсем не слушали спецназовцев из охраны. Безумные глаза у каждого на половину лица, по подбородку слюни текут, а движения хаотичные. В общем, гражданские поучаствовали в реальном бою, пусть даже как пассажиры, и теперь впечатлений у них на всю жизнь. Ха-ха! Нормальная веселуха. Нижнее бельишко сменят, выпьют и оклемаются, но это потом.
Поисковики прикрыли журналистов. Я опять вылез наружу и позвал одного из солдат, которого, кстати сказать, видел рядом с Факундо:
— Эй, боец!
— Да? — он посмотрел на меня.
— Как фамилия, в каком звании?
— Капрал Кандид.
— Короче, капрал, собирай журналистов, загоняй обратно в броневик и следуй за моим танком. Уходим.
— А как же наши?
— Никак. Хочешь, вернись обратно, а мы прорываемся на объект, там безопасно. Итак, ты с нами?
— Да.
— Вот и ладно.
Бой позади нас продолжался. Ринго вызвал подкрепления, и база их выслала. При этом лейтенант продолжал звать меня на помощь. Но я не отвечал. Пошел он через пошел, гадюка.
Моя бронеколонна пошла дальше. Дорогу позади нас перекрывали новые автотанки и мехстрелки, которых я жалеть не собирался. Заслон надежный, а вскоре Ортега включил пару передвижных глушилок и связь с Ринго пропала. После этого лейтенант перестал донимать меня своими указаниями и окриками, а через час мы въехали на объект.
Кругом темно и сыро. По моей команде бойцы рассредоточились и заняли оборону. С ними остались Симмонс и Бялецкий, кстати, единственные, кто точно знал, что где-то здесь Бриан, а мы с Васильевым пересели на «Тур» и поехали дальше. По транспортному коридору броневик выехал к ЦПУ, и здесь нас встретили Игнасио и Пабло.
— Как добрались? — улыбаясь, спросил меня Ортега, когда я вылез из БТРа.
— Нормально, — я пожал ему руку. — А у вас тут как дела? Призраки по коридорам не бродили?
— Призраков не было. У нас порядок.
— Отлично. Что спецназовцы делают?
Ортега пожал плечами:
— Они воюют. С базы к ним мотострелковый батальон и батарея САУ спешат, через пару-тройку часов на позиции выйдут.
— А что с авиацией?
— Ничего. Они ее в дело больше не кидают. Опасаются.
Я повернулся к Пабло, мы обменялись рукопожатиями, и следующий вопрос был адресован уже ему:
— А у тебя как дела?
— Хорошо, командир, — парень отвечал уверенно. — Медотсек, как я уже докладывал, может принять пациентку. Ну, а я готов к тому, чтобы скачать все банки памяти базы «Дуранго», в том числе и личные. Нашел черную бухгалтерию колониальной администрации и отчеты теневиков для покровителей на Орисабе. Пока вас ждал, немного понаблюдал за местными начальниками.
— И как они?
— Как узнали, что журналисты пропали, забегали, а сейчас сидят у генерала и совещаются.
Оглядев камрадов, я кивнул:
— Нам тоже посовещаться надо.
— Так давай поговорим и все обсудим, — сказал Васильев. — Время есть. Хотя и так все понятно. Для нас четверых дороги назад нет. Поэтому хватаем заложников, сколько надо, скачиваем информацию с базы «Дуранго», берем с собой поисковиков, кому терять нечего, и рвем отсюда когти.
— Именно, — согласился я. — Все так. Но, может, у кого-то есть дополнительные предложения или пожелания?
— Мне бы с мамой и сестрами поговорить, а то волнуются, — Пабло понурился.
— Поговоришь. Сразу, как только информацию скачаем.
— А я хотел бы в глаза Веласкесу посмотреть, — вторил хакеру Ортега.
— Посмотришь, — я кивнул. — Рядом со мной встанешь, когда я адмов на связь вызову. Режим видеоконференции будет.
— Вот и все. Вопросы решены, — Васильев решительным шагом направился в ЦПУ и махнул рукой: — Ну, чего встали? Пошли. Чего зря языками воздух сотрясать?
* * *
— Что, черт вас побери, происходит?
Голос генерала Виро Веласкеса был подобен шипению змеи, и два подполковника, Анастас Миранда и Теренс Ларго, которые стояли перед ним по стойке «смирно», понурились. Что они могли сказать? Только то, что начальник базы уже знал. Составленный Ларго и поддержанный Мирандой план по ликвидации иностранных агентов и предателя Ортеги потерпел неудачу. Журналисты, пусть далеко не самые раскрученные столичные документалисты сетевых изданий, среди которых не было ВИПов и звезд, пропали. Группа Миргородского на связь не выходит, и обнаружить ее не удается. Контр-адмирал Гавиота помощь оказывать не желает, требует официального запроса с указанием причин, и пока документа нет спутники орбитальной группировки в интересах колониальной администрации не перенацеливает. Отряд Рауля Ринго, который потерял всю бронетехнику, ведет перестрелку с автотанками и мехстрелками. Сбит один авиаразведчик, а 2-й мотострелковый батальон 7-й бригады и артиллерия до сих пор никак не могут добраться к месту боя. Таковы неутешительные итоги. Поэтому начальники двух отделов базы, ОВР и СБ, промолчали.
