— Скажешь тоже: "в Город"! После дождей-то! Смотри, какая вода высокая! — и рыжий швырнул шишку в большую лужу у самой дороги.
— Ну не знаю, зачем. Ведуна спрашивай, а не меня. Да только поехал — это точно. Вон, следы свежие вглубь ведут. А обратно нету! — долговязый снова ткнул пальцем в сторону болота.
— А может, проехал-таки? — снова не поверил рыжий.
— Ага, а колесо тут оставил. И выло еще вчера страшно. Ты бы услышал, наверняка бы портки обмочил!
— Да выдумываешь ты все! — уверенно махнул рукой второй паренек.
Тут какой-то шум со стороны болота привлек их внимание. Две головы синхронно повернулись. В следующее мгновение, заполошно крича, мальчишки неслись в деревню, сверкая голыми пятками: разбрызгивая грязь, из самого сердца топей за новыми жертвами выползла Болотная Тварь.
Ник
Прошло еще три дня, после того, как я окончательно пришел в себя и устроил концерт под танцы девушки. За это время я уже практически полностью восстановился. Вроде немного времени этот процесс занял, но заново проходить через всю эту процедуру совершенно не хочется. Хреново было, что говорить… И выгибало, и корежило, и умереть казалось самым легким выходом. Не знаю, как сумел удержать себя в руках. А потом Карина сама пришла ко мне. Мы и так, собственно говоря, спали практически в обнимку, но до секса дело не доходило, что в общем-то понятно — наше состояние и положение не способствовали шурам-мурам. А вот теперь это случилось. После того концерта, когда Карина полностью слилась в танце с музыкой, она еще часа три не показывалась — молча убрела куда-то. У меня еще мелькнула циничная мысль, мол, зная, какое действие оказывает музыка моего мира на неподготовленные умы людей здешнего, нагло воспользовался ситуацией… Но мысль пришла и ушла, а Карина осталась. Не буду углубляться, но друг другом мы остались довольны. Единственное неприятное следствие этого события оказалось то, что Карина резко стала смущаться меня, хотя раньше такого поведения не наблюдалось. В результате она перестала меня радовать своими танцами в обнаженном виде. Только в брючках как минимум и легкой рубашки. Какой-то выверт женского сознания. Пока мы были друг для друга никем — никакого смущения, а как только сблизились, сразу откуда-то вылезло стеснение.
Ну, да ладно. Я как обычно, не только получал удовольствие, но и занимался делом — на всю катушку эксплуатировал эффект слияния аур. Раскачивал их, кроме того продолжил перекачку языковых данных из ментальной области ауры Карины. Эффективность этого действия резко увеличилась чуть ли не на порядок. Только теперь я полностью настроился на девушку и во время перекачки безжалостно выбрасывал эмоциональные "шумовые" наслоения — мне совершенно незачем было подхватывать чужие ассоциированные эмоции. К сожалению, с другими ассоциациями логического характера справиться было нелегко — я ведь не компьютер, а биокомп тут не сильно помогал, если вообще помогал. Иной раз было трудно понять, я сам что-то делаю или это он выполняет мои желания. Да, в общем, какая разница, если он — часть моего мозга? В общем, мне в наследство от Карины досталось несколько мыслеобразов. Например, при упоминании слова "чародей" я теперь подсознательно представлял сморщенного старикашку — первого ее наставника. Смутный образ, без деталей, но все равно мне он мешал. Или с понятием "мама" любой человек в первую очередь ассоциирует свою мать. Даже если говорит о чужой, мелькнет на задворках образ-воспоминание своей. В общем, выбранный мною способ получения знаний за неимением другого (если исключить долгий и нудный процесс обычного обучения), жутко раздражал и часто сбивал "фокус", настройку на восприятие. Радовало то, что более-менее разобравшись с механизмом вытягивания данных, такие ассоциативные пики удавалось сглаживать. Правду сказать, и без них обойтись было никак. Взять, например, понятие "личный друг". Вроде бы друг и друг, непонятно только почему "личный". Так бы я и не понял точного значения этого термина, с которым, кстати, у Карины все чаще и сильнее ассоциировался именно я, если бы не вот эти эмоционально-логические привязки, целый ком взаимосвязанных понятий. Оказалось, что у чародейской аристократии, но только у чародеев, под этот термин подводится более широкое понятие, чем "наставник". Это и учитель, и помощник, и друг, и защитник и даже сексуальный партнер. Последнее значение, правда, было слегка заретушировано, типа это может быть, а может и не быть, и вообще приличные люди о таком не говорят. Связано это, скорее всего, было с тем, что сексуальные связи в некоторых случаях между чародеями позволяли им добиться определенных подвижек в их ремесле — какой-то упрощенный вариант применяемого мною слияния аур, но цели несколько иные. Самое интересное состояло в том, что хоть об этом старались не говорить, но ничего предосудительного именно чародеи в этом не видели в отличие от понятия "любовник", который нужен лишь для плотских утех. Тут, как у всех. Где-то иметь любовника круто, где-то позор. Точка зрения зависит от положения человека в обществе, его богатства и влияния… А насчет "личного друга" есть одна тонкость — мало кого-то назвать "личным другом", нужно согласие партнера быть им. Отсутствие моего согласия окрашивало это понятие у Карины в легкие пурпурные тона неуверенности с золотыми прожилками надежды на то, что все будет хорошо.
В результате всех этих махинаций мне буквально за несколько дней удалось подтянуть знание языков, которыми владела Карина, практически до ее уровня. Произношение, правда, хромало, но тут уж ничего не поделаешь: практика и только практика — наше все.
Ладно, хватит спать! — Я откинул одеяло в сторону и в мои руки, больно ударив в ладонь, прыгнул посох. Закрутив его над собой, я вплел свое тело в его движения и оказался на ногах. Карина, заметив мои приготовления, закончила свою тренировку и уселась в сторонке, положив подбородок на колени, которые обхватила руками. Ей доставляло удовольствие смотреть на мои разминки, точно так же, как и мне на ее танцы.
Что ни говори, магия магией, а физические тренировки порой эффективней, да и не может магия все на свете заменить. Посох с тихим гулом рассекал воздух. Его тяжесть стала мне привычной, а к удовольствию от движений, танца с ним привыкнуть просто невозможно. Ты уже не думаешь, что и как делать — твое тело само знает, как двигаться, куда и зачем. И остается только чистое наслаждение… Все, пора заканчивать.
Посох снова пропал, кругом размазавшись в воздухе, и финальный удар окованным металлом концом, усиленный гравиударом, расколол небольшой валун размером с лошадиную голову на множество мелких кусков. Укрепленный материал и тут не подвел — на посохе ни царапины. Отзвучал свое звонкий протяжный звук лопнувшего камня. Карина зажала ладонями уши и зажмурилась, не переставая улыбаться.
