Кай неторопливо глотал крепкий кофе и смотрел, как закручивается в воздухе сизый дым забытой в пепельнице сигары.
– Нам нужно будет затопить лодку, – сказал он, – и избавиться от хроноаппаратуры Кирби Зоргана, которая стоит в Италии. Надеюсь, Валерия не вспомнит о деньгах, которые лежали в сейфе. Я знаю, память у нее профессионально избирательная: она помнит только то, что необходимо по делу. Мелочи, которые уже сыграли свою роль, она сразу же забывает.
– Ты уверен, что с ней все будет гладко? – тревожно спросила Мария. – Мне почему-то кажется, что она догадывается, кто я на самом деле.
Кай поставил чашку на столик и вытащил из пепельницы сигару. Перед ним стояла дилемма: рассказать Марии о своих подозрениях или пока не стоит. Подумав, он решил, что пока это ни к чему, тем более, что и сами подозрения выглядели слишком туманно, чтобы воспринимать их всерьез.
– Я думаю, что удача с лойтом и так будет для нее прекрасной конфетой, – ответил он. – Чего ради ей, триумфатору, устраивать целую битву? Ведь она прекрасно понимает, что так просто мы не сдадимся. Нет, Валерия не дурочка. Она выполнит свою миссию, и этого ей хватит.
По крайней мере, добавил он про себя, этого хватило бы для нормального человека, не желающего влезать в новые неприятности. Я, Кай Харкаан, фигура не самая удобная на свете – у меня и имя, и брат, и куча друзей, которые могут растереть какую-то там генеральшу Мелби в пыль одной речью в сенате. К тому же я с Саргона: стоит мне вернуться домой, и шаловливые императорские ручонки до меня уже не дотянутся. Мария, конечно, дело другое. Но должна же она помнить, что я всегда был человеком принципов?
Продолжая размышлять, Кай встал и подошел к окну. Собственной наготы он никогда не стеснялся, резонно считая, что женщина, с которой он был в постели, в любом случае видела все, что ей хотелось, и теперь любые проявления стыдливости выглядели бы в его глазах нелепым ханжеством.
– У тебя не будет ощущения, что, расставаясь с ней, ты навсегда отбросишь какую-то часть самого себя? – тихо спросила Мария ему в спину.
Кай очнулся от своих мыслей и восторженно хохотнул, повернувшись к ней.
– Ты очень здорово изъясняешься! Нет, Мари. Тебе не стоит ревновать меня к призраку многолетней давности. То, что я должен был отбросить, я отбросил двенадцать лет назад. Я расстался с Валерией, как змея со своей старой кожей. Она осталась где-то там, на дороге… По большому счету, мы никогда не принадлежали другу другу – тут виноват и ее возраст, и сословные перегородки, которые она так и не захотела преодолеть. Одно время меня мучила мысль, что своим поступком она отомстила мне за то, что я саргонский лорд, а она – дочь священника с нищей планетки. Может быть, я был недалек от истины, потому что Валерия всегда восхищалась «светом» и «обществом», в которые ей хода не было. Может быть… Честно говоря, сейчас мне противно даже вспоминать об этом.
Мария усмехнулась и зябко повела плечами. Забравшись под одеяло, она изогнулась, взяла с туалетного столика пачку французских сигарет и прикурила – как показалось Каю, нервно.
– Что она могла знать об этом самом «свете»… Когда-то я пошла в армию, потому что с раннего детства питала глубокое отвращение ко всем этим условностям, в которых росла. А они, как мне казалось, росли вокруг меня.
– Ты закончила кадетский корпус?
– Да, Брассонский – тяжелой пехоты. Служила почти три года. Потом – ты знаешь. С Лайонелом я познакомилась, когда он лежал в столичном госпитале после ранения. По-моему, он сразу обезумел: конечно, мне это страшно льстило, и долгое время я была уверена, что на самом деле люблю его. Но все это проходит; когда твой мужчина на пятьдесят лет тебя старше, ты все равно начнешь тяготиться его чувствами. Особенно если он на самом деле безумен в своей страсти.
– Я старше тебя на двадцать, – рассмеялся Кай.
– На пятнадцать, я думаю… но это все-таки лучше, чем на пятьдесят. Мир его праху, он был хорошим человеком и наверняка одобряет то, что происходит с нами сейчас. Ты ему очень нравился, Кай.
– Он мне – тоже…
Кай присел на край постели и поцеловал женщину, поймав себя на мысли, что со стороны они, наверное, выглядят довольно смешно: у нее в руке тлела сигарета, у него – сигара, и, прильнув друг к другу, они отвели занятые руки в стороны, чтобы не обжечься.
– Мы как подростки, – тихо хихикнула Мария, – мне все время кажется, что ты боишься меня… хочешь, но в то же время боишься.
– Боюсь?! – поразился Кай.
Бросив в пепельницу сигару, он запрыгнул на кровать и обрушился на женщину всем своим жилистым узким телом. Она радостно пискнула и раскрылась ему навстречу. Кай вошел в нее, мгновенно растеряв все свои последние мысли, забыв и о седине в бороде, и о Лизморе, и о том, что чертов Больт все-таки оказался в постели старой змеюки. Он таял в этом теплом аромате, действительно ощущая себя мальчишкой, впервые прикоснувшимся к священнодействию любви… и вдруг, захрипев в конвульсии страсти, остановился и упал на грудь Марии с широко раскрытыми глазами.
– Что с тобой? – спросила она, приподнимаясь на локтях.
– Они там, – сипло проговорил Кай, не двигаясь с места. – О Бездна, как же их там много!
– Что, что ты имеешь в виду?
Кай сполз с нее и сел на кровати. Схватил сигару, несколько раз глубоко затянулся и наконец пришел в себя.
– Это было всего лишь мгновение, – произнес он, – оргазм прояснил мне мозги. И я почуял всю эту сволочь. Они там, южнее нас. Расстояние я определить не могу.
– Ты хочешь сказать, что учуял несколько «одержимых»? – Мария села рядом с ним и тревожно заглянула ему в глаза.
– Не «несколько». Мари. Их там много. Я не успел понять сколько – говорю тебе, это длилось всего лишь мгновение. Никогда бы не подумал, что наслаждение может так взорвать мой несчастный мозг.
– Ты уверен, что это не было галлюцинацией?
Кай встал и принялся натягивать рубашку.
– Таких галлюцинаций не бывает. Я должен лететь. Мне кажется, что у нас мало времени.
– Я полечу с тобой.
– Нет! – Он предупреждающе поднял руку. – Это невозможно, твое присутствие смажет четкость ощущений. Пока меня не будет, попробуй связаться с этим красавчиком Джимми и выяснить, не ошибся ли он со сроками переговоров. Не могло ли случиться так, что опоздал с подачей доклада? Ты же знаешь, как иногда случается: даже классный профессионал может быть обманут или дезориентирован.
Кай закончил одеваться, защелкнул пряжку пояса и поглядел на парадный меч, лежащий в кресле:
– Пусть ножик останется пока у тебя. Все, я помчался!..
– Удачи! – выкрикнула вслед ему Мария, но он уже не слышал ее, поглощенный ощущением начинающейся охоты.
