Прогнав еще несколько волн и убедившись в том, что мое физическое состояние не претерпевает никаких изменений, укладываюсь на футон и погружаюсь в визуализацию. Время почитерить. Впрочем, осознавая риски, я не засиживаюсь подолгу в своем внутреннем мире. Прошлого раза вполне хватило, чтобы раз и навсегда отбить у меня охоту увлекаться процессом. Поэтому, периодически делаю короткие передышки, чтобы перекусить, сходить в туалет и оценить последствия тренировки.
Во время очередного такого перерыва из прихожей доносится громкая трель – кто‑то звонит! Подскакиваю к тумбе, на которой расположен телефонный аппарат и снимаю трубку.
– Нэдзуми, что за дерьмо!? Почему я никак не могу до тебя дозвониться?! – и чего так орать, барабанные перепонки у меня не казенные. Подумаешь трубку не сразу снял, тоже мне неженка. – Купи гребанный сотовый, наконец!
– Да‑да, чего надо, я занят? – у меня только начались подвижки с Айки, волны стали более густыми и «насыщенными», а тут со своими претензиями звонит этот хрен с горы. Как не вовремя! Интересно, что ему понадобилось на этот раз?
– Я договорился о встрече. – ошарашивает он меня. И когда только успел все провернуть? – Собирайся, через полчаса встречаемся в Парке Уэно. Третий поворот от входа, там, где большой Тсукубаи*.
*Тсукубаи – традиционный японский фонтан, который использовался буддийскими монахами для омовения рук. Еще он был неотъемлемой частью чайной церемонии. Его изготавливали из цельного камня, а вода поступала через бамбуковую трубочку.
– Быстро ты. Я же только недавно от вас вернулся.
– Блядь, ты че успел напиться где‑то?! – о чем это он. – Нэдзуми, ты где шлялся все это время?
Перевожу взгляд на настенные часы. Стрелка показывает на десятый час вечера – вот это я увлекся!
– Все в норме, просто часы встали. – на ходу придумываю отмазку. – А я у себя в комнате мангу читал, видать увлекся.
– Мангу он читал – полудурок… – хочу послать его в ответ, но из трубки уже доносятся гудки. Вот мудила токийского разлива. Нагадил в душу и повесил трубку.
Делать нечего, надеваю первые попавшиеся штаны и, так хорошо зарекомендовавшую себя, толстовку с бейсболкой. Пошарив в кармане кофты, обнаруживаю, оставленную, там маску – хорошо, что не выбросил, сегодня она мне пригодится. Последним штрихом экипировки становится дзюттэ, засунутый за пояс брюк – так, на всякий случай. Мало ли, чем закончатся предстоящие переговоры.
Путь до парка занимает более получаса. Сил на беготню попросту нет – визуализация порядком вымотала меня. Поэтому, когда я наконец добираюсь до фонтана меня там уже ждут. У большого тсукубаи стоят трое: вооруженный боккэном Акихико, в черной токкофуку с надписью «Они» во всю спину и Ли Джун Со на пару с верным Такаямой. Судя по всему, все в сборе и ожидают только меня.
– Только вас ждем, «господин шиноби». – подтверждает мои домыслы кореец, хитро поглядывая на меня. Не нравится мне этот взгляд.
– У него были дела. – не дает мне и рта раскрыть Акихико. Намек непрозрачный и весьма понятный – мне стоит держать рот на замке во время переговоров. Видимо, мы со здоровяком Такаямой – что‑то вроде мебели и общаться между собой будут только «большие боссы». Что ж, я не против такого расклада, мне это только на руку. Подышу свежим воздухом, прочищу немного мозги после длительного пребывания в визуализации.
– Тогда начнем. – под стук бамбуковых трубок о каменную чашу фонтана, Ли Джун Со начинает переговоры. – Для начала я расскажу вам, как стал королем Ивакуры.
Как ни странно, рассказ Ли Джун Со берет своё начало не с поступления в старшую школу Ивакура, а тремя месяцами ранее, когда за очередной разбой кореец загремел в специальную тюрьму для несовершеннолетних преступников. Именно там он познакомился с одним весьма странным надзирателем, который предложил юному преступнику по‑легкому срубить бабла. Для этого всего‑то и нужно было, что «приручить» нескольких ребятишек из старшей Ивакуры. Вопрос о том, как ребятишки будут приручаться не стоял. Ли Джун Со давненько вращался в криминальных кругах и знал, как зарабатывается авторитет в плохих компаниях. Поэтому, недолго думая, он выцепил старшеклассников по одиночке и как следует их отделал. Не всех, только четверых. Один остался без побоев и, как ни странно, этим счастливчиком оказался не здоровяк Такаяма, трущийся сейчас около босса, а еще один из нынешних командиров Ивакуры. И это была не прихоть Ли Джун Со, а пожелание загадочного надзирателя, с которым, отчего‑то, совсем не хотелось спорить. Впрочем, вскоре кореец и сам уяснил, что с небитым ивакурцем лучше не связываться – парень явно был не в себе. В один день он казался обычным пацаном с улицы, который даже не помнил о том, что является крутым бойцом и столпом Ивакуры, а спустя сутки уже избивал нескольких неудачников в душевой. Наблюдая за очередной такой дракой, Ли Джун Со вынужден был признать, что будь парень в ясном уме и трезвой памяти, то он бы давно смог подмять под себя родную школу. Остальная четверка бойцов Ивакуры на его фоне просто не котировалась. Именно псих был тем, кто покалечил учителей во время последней стычки, из‑за чего пятерку и упрятали в тюрьму для подростков. И именно он мог бы стать королем, если бы имел хоть толику амбиций.
Чем больше кореец следил за загадочным школьником, тем больше убеждался в том, что у парня банальное раздвоение личности и проблемы с памятью. Одна из личностей принадлежала ушлому слабаку‑одиночке, который не любил шумных компаний и любым товарищам предпочитал хрустящие йены. Второй же ипостасью школьника был неуравновешенный любитель подраться, не имеющий целей в жизни. Для его вербовки корейцу даже не пришлось особо заморачиваться. Ли Джун Со попросту предложил своему будущему командиру сделку. Сказал, что будет поставлять ивакурцу жертв на убой в обмен на верность и тот с радостью согласился. Для Ли Джун Со столь легкое согласие стало приятной неожиданностью и вместе с тем вызвало недоумение. Неужели никто из остальной четверки ивакурцев не додумался провернуть тоже самое? Но вскоре все встало на свои места, ребята из Ивакуры идиотами не были, но и звезд с неба не хватали. Поэтому предпочтение отдавали хорошему мордобою, а не дипломатии. Будь хотя бы один из них посообразительнее и Ивакура давно бы обрела лидера.
К концу своего срока Ли Джун Со успел, как следует, выдрессировать псов Ивакуры и получил из рук загадочного надзирателя документы о переводе в новую школу, а также довольно крупную сумму в качестве вознаграждения за проделанную работу и стимула к дальнейшему сотрудничеству. Ли Джун Со деньги конечно же взял, поэтому у выхода из юношеской тюрьмы его уже поджидал автомобиль якудзы. Стоит ли говорить, что этим же днем корейцу поступило предложение от которого он бы не смог отказаться, даже если бы захотел.
– Теперь, кроме текущего положения дел, вы знаете и предысторию. – заканчивает рассказ Ли Джун Со, после чего задает вполне ожидаемый вопрос. – Сколько вы возьмете за то, что избавите меня от троицы предателей? Убивать необязательно, достаточно отправить их в больницу.
– Сколько возьмем, не, Баку, ну ты слышал? – в голос смеется Акихико. Поначалу, я не понимаю к кому он вообще обращается. Лишь спустя пару секунд до меня доходит. Точно, мы же эти, как их, Онибаку!
– Разве я сказал что‑то смешное? – мрачнеет кореец, Такаяма делает шаг вперёд, чтобы прикрыть своего шефа в случае чего. А я понимаю, что тучи над нашими голова стремительно сгущаются. Быть драке…
– Херню ляпнул. – продолжает накалять ситуацию Миямото, сдабривая слова обидным смехом. – Слушай, Ли Джун Со, или как там тебя, ты за кого нас принимаешь? В жопу твои подачки, мы хотим долю.
– Знай свое место! – кореец выбрасывает свою длиннющую ногу в лицо, скалящегося Акихико.
Подъем стопы Ли Джун Со сталкивается с полотном тренировочного меча. Как по мне, удар чертовски хорош и по идеи легко должен расколоть деревяшку в руках Акихико, но ушлый потомок Мусаси, как всегда, находит выход из затруднительного положения и пускает импульс по касательной. Прямо, как тогда, у кафе, отводя смертельный удар «тени» от своей головы. Этот хитрый маневр спасает не только голову парня, но и полотно боккэна от повреждений. Растеряв весь убойный импульс, пинок Ли Джун Со всего лишь отталкивает в сторону более легкого Миямото. А тому это только на руку. Безопасная дистанция позволяет Акихико принять боевую стойку и излить наружу злую Рейки. Впрочем его соперник тоже не стоит без дела и уже вовсю выпускает в пространство собственную Ки духа. Через пару секунд напротив друг‑друга застывают две человеческие фигуры. Ту, что пониже окутывает торс великана Они с железной дубиной наперевес, а над той, что повыше парит изящный крылатый конь*.
