Едва Тони закончил съемки, как рация воткнула ему в ухо статический разряд, ударивший не хуже гвоздя:
«Адам, это Бренда. Ли и Мэй-ш-ш-сон в гардеробной».
— Вас понял. Эверетт на…
Последнее слово затерялось в еще одном взрыве статики и довольно-таки впечатляющих ругательствах, донесшихся с другого конца комнаты.
— Тони!
Фостер закрыл шкаф и повернулся к первому ассистенту режиссера.
— Отправь Эверетта в трейлер и начинай загонять сюда статистов.
— Ну почему обязательно нужны статисты? — пробормотал Питер, пока Тони возвращал Тине ее цифровик. — Я слышал, Зал президентов [95] закрыт на реставрацию. Почему бы нам не позаимствовать их роботов? Можно нацепить на них фраки, сунуть в руки бокалы с мартини. Вашингтон будет выглядеть очень женственно в платье с высоким воротником и с оборками. Парик у него уже есть. Кто заметит, что это робот? Но нет, нам приходится использовать настоящих людей, которые не слушаются, никогда не знают, где право, где лево, все время ждут пятнадцатиминутного перерыва, пристают с предложениями…
Обличительная речь режиссера затихла, когда Тони вышел в коридор, ведущий в оранжерею.
Эверетт знал, что звезды будут в трейлере в девять часов, поэтому уже собирался. Шерил складывала свой чемоданчик, готовясь, если понадобится, гримировать артистов прямо на съемочной площадке.
Тони оставалось только пригнать статистов.
Мурлыкать мелодию из фильма «Годы в седле» [96] было необязательно.
Когда почти вся толпа двинулась в нужном направлении, Тони ринулся через кухню, чтобы пресечь любое несанкционированное отклонение от маршрута.
— Эй, вы куда? — Тони прижал ладонь к двери и захлопнул ее, не позволив открыть до конца.
Какая-то статистка пожала плечами и объяснила:
— Я просто хотела посмотреть, что там, внизу.
— Наверное, подвал. — Дверь под ладонью Тони была холодна как лед. — Идите дальше вместе с другими.
— Вы такой серьезный! — Она подалась ближе, медленно провела языком по пухлой и уже влажной нижней губе. — Без обид, да? — В ее словах и тоне чувствовался однозначный подтекст.
— Завязывай, милая. — Статистка, одетая служанкой, взяла приятельницу под руку, подмигнула Тони и потянула ее за собой. — Я бы попыталась с другим человеком.
— Что?
Девица бросила на Тони расстроенный взгляд. Он в ответ пожал плечами.
Тогда она позволила утащить себя, заявив напоследок:
— На телевидении что, вообще нет мужчин-натуралов?
— Не того голубого спрашиваешь, котик. Кроме всего прочего, он единственный ассистент режиссера, — сказала ее подружка.
— Я знаю! Просто решила начать с низов.
— Похвальное рвение.
Когда барышни проследовали за остальными статистами в холл, Тони отвел руку от двери и уставился на красную отметину на своей ладони. Она слегка смахивала на букву — русскую, греческую или из иврита. Фостер не успел решить, на какую именно. Метка исчезла. Когда он снова прикоснулся к двери, она была не холоднее, чем любая другая поверхность.
— Ты не захочешь туда спускаться.
Тони развернулся на этот голос так быстро, что вынужден был схватиться за дверную ручку, чтобы не потерять равновесие.
— Господи Иисусе!
Парень отдернул руку от металла и пососал место между большим и указательным пальцем. Оно было как будто обожжено.
— Почему я не захочу туда спускаться? — спросил он слегка приглушенно, не отнимая руки ото рта.
— В такую погоду подвал заливает. Сейчас там, наверное, шесть дюймов воды. — Мистер Бруммель сощурил покрасневшие глаза. — А в ней плавает всякая дрянь. Лучше держи своих хорошеньких леди и джентльменов подальше отсюда.
— Что?
Смотритель фыркнул, поудобнее перехватил черного кота, которого держал на руках, и продолжил развивать тему:
— Послушай, парень, там, внизу, осталась старая электропроводка. Когда эта чертова штука намокает, любой кусок металла становится проводником электричества. Лично мне глубоко плевать, если какой-нибудь не в меру любопытный тип поджарится, но я не люблю заполнять документы для страховых компаний, поэтому держись от подвала подальше. Тебя ведь уже шибануло от двери?
«Это вполне могла быть искра».
— Да.
— Ну вот пожалуйста.
— А разве все это электричество в воде не опасно?
— Угу. Опасно. Именно поэтому ты не захочешь спускаться в подвал. — Бруммель четко выговаривал каждое слово. — Дай-ка мне осмотреть твою руку.
Не успел Тони придумать ответ, как смотритель сунул кота под мышку и взял парня за запястье.
Он всмотрелся в темно-розовое пятно, снова фыркнул, на этот раз пренебрежительно, и заявил:
— Пустяки. Даже кровь не идет.
Его хватка усилилась, почти причиняя боль, пальцы были слишком теплыми. Бруммель подался ближе к Тони. Сощуренные глаза и ярко-красный нос смотрителя делали его похожим на мальчика с предупредительных знаков.
— Ты не захочешь, чтобы в этом доме у тебя текла кровь.
— Почему?
— Потому что мы находимся в нескольких милях от цивилизации. — Он не столько выпустил запястье Тони, сколько отбросил его руку. — Ради бога, парень, шевели мозгами! Те булочки с корицей для всех?
— Конечно. Угощайтесь. А этот кот… э-э… Он ваш?
— Нет. Мне просто нравится повсюду таскать его с собой.
Кот зевнул. Изнанка его пасти выглядела очень розовой на фоне эбеново-черной шерсти.
Потирая запястье, Тони медленно ретировался из кухни. Он не оборачивался до тех пор, пока не прошел половину пути до кладовой. В этот момент в его наушнике зазвучал голос Адама.
— Грэхем будет недоволен, Касс. Я бы не сказал, что это и есть «не попадаться на глаза».
Она разгладила тяжелые бархатные складки юбки, улыбнулась и сказала:
— Это называется «прятаться на виду». Как украденное письмо. [97]
— А как насчет того, что тебе мерещилось раньше? Казалось знакомым?
— А что тебя беспокоит? — Касси приподнялась на цыпочках, взглянула поверх голов людей, бродивших по гостиной. — Вот это и кажется мне знакомым.
— Ты просто хочешь встретиться с актером.
— Что ж, почему бы и нет? Он милый. Ты ведь сам жаловался на скуку. — Она снова опустилась на пятки, взяла Стивена под руку и улыбнулась, глядя на него сквозь ресницы. — А это будет весело.
— Зато опасно, — настаивал Стивен, но голос его звучал не очень решительно, а пальцы сомкнулись на руке сестры.
— Когда в одной комнате столько людей и ламп, там есть энергия, которой можно поживиться.
— Дело не в том, сколько там энергии. — Стивен оглянулся и покачал головой. — Все они старше нас.
— Тогда нахмурься. Если ты так делаешь, то кажешься старше.
— Они заметят.
— Нет. — С торжествующей улыбкой она показала на ряд ламп. — Здесь так жарко, что в худшем случае из-за нас просто станет попрохладнее. Серьезно, они поблагодарили бы нас за это, если бы знали. Пошли, он там, у двери.
Никто не заметил их, когда они пересекли комнату. «Служанки» тренировались держать подносы и предлагать напитки так, чтобы их снова пригласили сюда, на более крупную роль. Может, даже позволили бы сыграть персону с именем, конечно в следующих сериях сезона. «Гости» занимались практически тем же самым. Они вели оживленную беседу на заднем плане, так, чтобы не отвлекать внимание от звезд.
— Касси, ничего не получается.
— Да и не получится, если ты будешь так негативно настроен. Просто думай: «Я гость на этой вечеринке».
— Но…
— Сосредоточься, Стивен!
Когда они приблизились к двери, сестра облизнула нижнюю губу, повернула брата к себе и спросила:
— Мое лицо все еще на месте?
— Похоже. — Он нахмурился. — Но ты переусердствовала с тенями для век.
Ли стоял у дверей и разговаривал с двумя статистами. Отсутствие заносчивости было одной из черт характера актера, которые нравились Тони. Ли никогда не давал понять людям: «Мое лицо и имя появляются в заставке серий, а ты — ничто». Теперь он улыбался маленькой девочке, и та подалась ближе, чтоб расслышать, что он говорит. Тони почувствовал внезапный иррациональный укол ревности. Совершенно неразумный, идиотский и — да, жалкий.
