class="p1">— А куда мы отходим? — спросила Нима.
— К скальной гряде, — Ольгерд ткнул указкой в малый круг, очерченный зеленым цветом. — Здесь расположен большой кратер метеоритного происхождения. Это самое близкое и безопасное место. Всего день пути. Мы используем его в качестве укрытия. Раньше, когда-то очень давно, там был оплот ХАБа. Укрепления, жилые помещения и пресная вода там точно есть. Так же необходимо известить и вывезти всех жителей окрестных селений. Думаю, их осталось немного, в связи с недавними событиями. Жизненно важно, чтобы в долине и окрестностях никого не осталось.
— Волчьи всадники и солдаты «Эсхила» уже шерстят леса, — сказал Арон старший.
— Крылатая гвардия тоже займется этим, — пообещала Сольвейг.
— Теперь, юридическая часть вопроса… — Ольгерд выложил на стол несколько копий карты и соглашения сторон. — Серьезные изменения затронут часть двух королевств, и я не хотел бы, чтобы у вас в будущем возникли разногласия. Здесь все указано и прописано.
Изучив документы и недолго посовещавшись, Хансон, Нима и Рорик поставили свои росписи, закрепив их печатями. Исходя из текста, ответственность за территорию брал на себя король Патрик Бальтазар, в лице Хансона, а Рорик и Нима Сандару, отказывались от претензий на часть территории, попавшей в красный круг. Союзное соглашение между двумя государствами, с очень хитрой формулировкой, продлялось на неопределенный срок.
— Хансон упоминал о предложениях для моего гарнизона, — напомнила капитан Лимнис.
— Я озвучу их по прибытии на место, когда задуманное свершится, — пообещал Ольгерд.
— Хорошо, я подожду.
— Все готовы к отбытию?
— Да, посланник, — ответил Хансон.
— Времени совсем мало, и вывести все не получится, — уточнил Ольгерд. — Разве что самое ценное. Поэтому, начинать лучше прямо сейчас. Предлагаю оставить здесь небольшие отряды для охраны и сопровождения, и несколько грузовых кораблей для их быстрой эвакуации.
— Сделаем, — кивнул Арон старший. — А что с моим вопросом?
— Я сделаю все, что обещал, — подтвердил Ольгерд, не спеша ставить присутствующих в курс дела.
— Надеюсь, разногласий по вопросу эльфийского гарнизона больше нет? — Вопрос адресовался всем сторонам конфликта, но взгляды были прикованы только к Сольвейг.
— Я понимаю причины, и мотивы содеянного и могу поставить себя на их место… — Сольвейг взвесила каждое сказанное слово. — Я готова принести извинения за излишнюю резкость… Но и вы поймите меня. Если мой сын и госпожа Сандару посчитали нужным забыть этот инцидент, то претензий с моей стороны нет, и не будет.
— Вот видите, как чудесно все разрешилось, — заключил Хансон. — А я говорил, что за этим столом соберутся исключительно адекватные… э… личности!
— Вы как всегда тактичны, — улыбнулась Сольвейг.
— На этом все! — поклонился Ольгерд. — К вечеру я сообщу остальные подробности.
Когда все ушли, за столом, не сговариваясь, остались только Нима, отец Арона, Сольвейг, сам Арон и Ками, сопровождавшая его повсюду.
— Семейный совет? — улыбнулся отец.
— Да… — вздохнул Арон, почесывая нос. С недавних пор эта привычка Хансона прилипла и к нему.
— Мы слушаем, — улыбнулась Сольвейг, радуясь, что сын решил таки поговорить.
— Дело тут такое… не сказать, чтобы простое. Кроме Нимы и Ками, оно касается Лины, и Эмбер. Лина, по понятным причинам пока присутствовать не может, а Эмбер и вовсе устранилась от разговора, сославшись на то, что ее все устраивает.
— Уже интересно, — кивнул отец. — Продолжай.
— Причина не в моей безответственности… разве что отчасти, — Арон грустно улыбнулся. — Ведь жить долго я не планировал… В общем, суть в том, что Эмбер, Нима, Лина и Ками, носят под сердцем детей. Так случилось, что все они от меня.
— Ты… в этом уверен? — первой спросила Сольвейг.
— А я все думал, когда ты отважишься… — Признался отец. — Прости, но «Эсхил» уже доложил об этом. Но Эмбер?! Вот это для меня новость.
— Скажем так… — Арон остался спокоен. — Эмбер была ко мне добра. Укусов на мне нет, если ты об этом.
— А как же черное вино…? — растерянно проговорила Нима.
— Боюсь, в нашем случае, оно не работает, — пояснил Арон старший. — Похоже, в нашем роду у всех сильное семя. Сольвейг с ее сестрами тоже оценили этот эффект. Правда, дорогая?
— Ты наш герой, милый, — усмехнулась она дрожащими губами. — Когда ты узнал?
— Вчера, когда принес Лину в лазарет. Первой, Эмбер заподозрила Ниму, потом проверила себя. Ну а Ками я проверил сам… Такие дела, матушка. Все они дороги мне, но Нима ближе всех к сердцу. Скажи, как теперь быть? Ведь ты… твои сестры… отец… У вас общие дети.
— Ну… ты же знаешь, тут все обусловлено выживанием. Так случилось, что только твой отец и смог зачать нам детей. Я натворила много дел, которыми гордиться трудно. Да, Нима знает… Я сама подала отцу с матушкой эту идею. Можешь считать, что это мое искупление. Хоть и поздно, но я поняла, кто мне по-настоящему дорог. Твой отец открыл мне глаза. От того, что он подарил моим сестрам детей, а родителям внуков, любить меньше я их не стала. Моя старшая сестра, твоя любимая тетушка, иногда приходит разделить с нами ложе. Что поделать, если она, так же, как и я, без памяти влюбилась в твоего отца. У нас и у людей несколько другие понятия о верности. Мы одна большая семья, не зависимо от того есть у тебя крылья или нет, и делить нам в общем то нечего.
— Ольгерд дал мне одно обещание… — проговорил отец. — Возможно в моей жизни скоро что-то изменится. Но наследник «Эсхила» — это ты и только ты. Я думаю, ты уже осознал меру ответственности?
— Да отец… осознал.
— Я дал тебе свое имя не из тщеславия или гордыни. А из страха, что внезапно уйду из жизни. Ты знаешь, мою беду. Я хотел, чтобы матушка твоя не грустила обо мне, глядя в твои глаза. Ведь мы так похожи. Так же я взял на себя ответственность за судьбы многих людей. Имя мое для них символ надежды и новой жизни. В твоем лице это продолжится, я полагаю. В любом случае, дети твои, как и твои возлюбленные, не будут ни в чем нуждаться. И крылатые, и не крылатые, и даже с острыми ушками. Дети… это прекрасно сын. Как и внуки.
— Ты решил, где вы будете жить? — спросила Сольвейг.
— До этого еще не дошло, — признался Аарон. — Ками останется со мной?
— Да, Арон, — ответила жрица. — Ведь я поклялась тебе в верности. Как только Ольгерд снимет печать.
— Эмбер сказала, чтобы я не волновался на ее счет. Как поведет себя Лина я вообще не представляю…
— А я не ревнивая, — заявила Нима, смахнув слезу. — Лине мозги вправим, если что. Идти то нам все
