Все началось, когда Счастливчик Рори нарушил свой гейс – не соваться хмельным на поле, где однажды чуть не погиб. Та история приключилась давно. Так давно, что никто и не помнил подробностей. Кажется, в ней были замешаны петух, лопата и огромная тыква, но наверняка все знали только одно – Счастливчик Рори потому и Счастливчик, что сумел обхитрить смерть. Впрочем, Рори и без того был жутко удачлив. Ходили слухи, что его матушка согрешила с лепреконом, а после померла, лишь взяв сына на руки.
Рори родился рыжим, как облитый закатом сноп сена, да так и вырос – поцелованный солнцем. Огромный талант – влезать в неприятности, а после вылезать из них, не обронив ни волоска с головы, сделал Рори любимцем девиц, завсегдатаем таверн и вечным пройдохой. Работу Счастливчик обходил стороной, но слава бежала впереди него. Послушать о невероятных проделках Рори собиралась вся деревня – эль лился рекой. Словом, Рори жил свою лучшую жизнь: кутил, гулял, любил – ровно до тех пор, пока не преставился.
Случилось это точнехонько в Саймайн. Бедняга Рори заплутал во мгле, которая спустилась в деревню три дня назад, да очутился на том самом поле, как водится, пьяным. Кто знает, как рассудил бы новый бог, но боги старые страсть как не любили тех, кто нарушал священные обещания, и метили шельму. Оттого и помер Рори накануне начала нового года. Всё его хозяйство: старый дом и дряхлая кляча – отошли бы соседу. Вот только не будь Рори Счастливчиком, если бы на этом история и закончилась.
Рори очнулся посреди поля. Первым делом потер ушибленную голову, вторым – огляделся. Всё вокруг было обычным и до зубовного скрежета знакомым: подмерзшая трава, клочки чёрной земли, пылинки в воздухе. Исчез туман, осталась лишь рябая поземка, как червь ползающая между наливными бочками молочной репы. Рори поёжился по привычке – одет он был легко, а эль внутри больше не жалил и не грел, – но, по правде сказать, совсем не замёрз. Всё вокруг было обычным и до зубовного скрежета знакомым, но в то же время иным. Поле будто сияло.
Не сразу сообразил Рори, отчего ночью светло, как днём, а после увидел на земле в сером мареве огоньки. Они плясали вместе с дымкой, то растворяясь, то появляясь тут и там, насколько хватало глаз. Рори прищурился: огоньки мерцали всеми цветами – красные, желтые, синие – и не были похожи один на другой. Все они казались живыми. Шальная мысль мелькнула у Рори, когда особенно любопытный голубой шарик поднялся в воздух и замер прямиком напротив его лица. Огонёк словно разглядывал ночного гостя. Он облетел голову, каждое плечо, но стоило Рори протянуть руку, умчался, оставив после себя лишь мерцающую полоску золотистой пыли.
Рори усмехнулся было, но тут же погрустнел. Он вдруг понял, что не знает, куда идти, в какой стороне дом, который словно скрылся за невидимой завесой. Рори пощупал ушибленное место на затылке – ничего. Даже шишка не вскочила, и боль прошла, утекла в эту волшебную землю. Казалось, исчезло всё: и память, и прошлое.
– А что если… – пробормотал себе под нос Рори. Внутри у него разлилось тепло, будто забрезжил свет догадки. – Я хочу попасть домой! – Голос прозвучал уверенно и далеко прокатился над полем.
Сотни ярких шариков тотчас же взмыли ввысь. Они закружились вокруг Рори пестрым мерцающим вихрем, заслонив собой поле, землю, небо до самого горизонта, а после собрались в маленькое облачко и медленно поплыли вперед, зовя за собой. Рори сделал первый шаг. Поземка расступилась под его ногами, пряча серые хвосты в зеленой ботве репы. Рори оглянулся назад: пути не было. Там, откуда улетели огоньки, царила непроглядная октябрьская тьма.
Рори шёл долго, но не ощущал ни холода, ни страха. Огоньки освещали дорогу, и он знал, что всё будет так, как должно быть – ни хорошо и ни плохо.
Вдруг на кромке поля будто из-под земли вырос лес. Голые стволы дубов тянулись к небу и казались черными в мареве на границе ночи и сияния огоньков. Рори много раз бывал в этом лесу, прозванном Ведьминым, но раньше он не казался таким страшным.
Стоило Рори шагнуть в лес, как облако из огоньков распалось. Цветные искорки тут же затерялись между деревьями, то вспыхивая, то угасая, будто играли друг с другом. Под ногами Рори хлюпала сырая опавшая листва, молодые тонкие дубки извивались точно молнии, а в небе над головой сияла одинокая звезда. Издалека доносилась протяжная песнь волынки.
Вдруг почти над ухом у Рори что-то хрустнуло, плюхнулось на землю, покатилось кубарем и ударилось прямо в ноги. А после отскочило, распрямилось и уставилось на путника горящими глазами.
– Ты хто? – спросило оно скрипучим, как сухие ветки, голосом.
– А ты кто? – ответил Рори и принялся рассматривать существо в свете мигающих огоньков.
Издалека оно походило на маленького человечка в чудной зеленой шляпе, но вблизи скорее на корягу. Всё его лицо покрывали коричневые струпья, вместо носа посредине торчал сучок, а на голове красовалась охапка резных дубовых листьев.
Говорящая коряга, похоже, вовсе не собиралась отвечать. Она пошарила в куче опавшей листвы, достала оттуда потертую медную флягу, хлебнула и, громко рыгнув, распугала ближайшие огоньки.
– Ты – клурикон! – догадался Рори. – Вечно пьяный брат лепрекона!
– Хошь так назови, хошь сяк, – протянул клурикон, – а всё суть да дело. Я тебя признал, Счастливчик Рори. – Клурикон почесал сучковатый нос хрупким кривым пальцем и добавил, пока Рори удивленно пялился: – Слыхал, ты хошь попасть домой .
Рори быстро смекнул – так просто из леса ему не выбраться. О клуриконах рассказывали много сказок, и все они сходились в одном: клуриконы – народ коварный, но если удастся их обхитрить, получишь больше, чем просил. Рори прикинулся, что раздумывает. Клурикон сверкнул глазками-фонариками и нетерпеливо топнул ножкой в чудаковатый остроносой туфле.
– Хошь сделку али как? – не выдержал он.
– А что предложишь и что взамен просишь? – спросил Рори.
Клурикон разулыбался и снова хлебнул из фляги.
– Ты подсобишь в одном дельце, а взамен навек обретёшь дом.
Недолго думая, Рори протянул клурикону руку:
– Идёт! – Но стоило тому потянуться в ответ, как Рори отдернул ладонь. – Я буду живым по ту сторону… чего бы то ни было.
Клурикон замешкался – он не ждал подвоха. Однако, поразмыслив пару секунд, склонил голову набок и хитро сощурился.
– Будешь-будешь. – Теплая человеческая рука коснулась шершавых сухих пальцев.
Лес на мгновение замер: огоньки погасли, звуки исчезли. Рори зажмурился, а когда вновь открыл глаза – всё было как прежде. Он вздохнул. Клурикон усмехнулся, будто крякнуло полено в костре:
– Экий ты скорый. Сперва дельце.
– Какое?
– А вот так-к-кое, – икнул клурикон. – Заштопай полотно, верни неупокоенных туда, где
