долго думать.
– Верно, – ответила ведьма и подмигнула сидящему на кувшине воробью. Тот резво сорвался с места, подлетел к Рори и вырвал волос с его головы.
Рори даже пикнуть не успел, как проворный воробей уронил волос на ладонь ведьмы. Она повертела его так и сяк: волос блеснул охрой, обернувшись золотой иглой. Ведьма протянула ее Рори.
– Это твоя удача. Береги её, – сказала она. – А теперь третий вопрос: не утратив – не спасёшь. Что имеешь – принесёшь.
Рори вновь огляделся, и ведьма прочла по глазам, что он, зная ответ, ищет вовсе не подсказку, – утешение. И правда, Рори опустил голову, что-то пробормотав себе под нос, но ведьма сумела разобрать слово “жертва”.
– И снова верно. Жертва свяжет всё в узел. – Ведьма подошла к своему гостю, подняла пальцем его подбородок. – Теперь ты знаешь всё, что должно знать.
– А почему ты не можешь сделать это вместо меня, ты ведь ведьма? – в отчаянии выпалил Рори.
– Я обещала тебе три ответа, Счастливчик Рори, а дала уже шесть, но семь – магическое число, а потому я скажу… – На секунду ведьма замолкла. Четырехлапый воробей уселся на плечо Рори, а голубой огонёк запрыгнул в репу.
– Я – ведьма. Я лишь ведаю. А ты – Хранитель миров. – Она наклонилась совсем близко и прошептала Рори в самое ухо: – Да будет так.
На краткий миг Рори увидел таверну такой, какая она есть: странные существа всех размеров и мастей смеялись, спорили, пили эль, утирали зубастые рты лапами, клешнями, руками. Жили той жизнью, о которой простые смертные могли лишь грезить. А после всё исчезло. Стул, на котором сидел Рори – и он упал. Дом, в котором горел огонь и пахло мёдом. Красавица-ведьма, ее постояльцы и даже поляна. Рори, воробей и огонёк в репе вновь остались одни посреди леса. Ведьма не любила долгих прощаний.
Вдруг кто-то будто языком холодного ветра коснулся щеки Рори, и он услышал знакомый голос:
– Рори? Это ты, проказник?
– Тётушка Мирел? – удивился Рори. Он поднес репу-фонарик к своему лицу: в отблеске голубого сияния мерцала расплывчатая тень. Прямо на глазах она принимала очертания недавно почившей хозяйки таверны, где Рори коротал вечера.
– Ты пришел помочь нам? – с надеждой спросила тётушка Мирел. – Забрать нас туда?
– Я… – Рори запнулся, его прервал другой голос из темноты.
– Лепрекона мне в зад, это же Счастливчик Рори! – грохнуло над самым ухом. Ещё одна тень возникла ниоткуда.
– Пасечник Дафф?!
Как и тетушка Мирел, тень пасечника тотчас приняла облик скоропостижно скончавшегося грубияна Даффи, собственной персоной.
– Не слушай старуху, – рявкнул пасечник. – Нам и здесь раздольно!
– Рори!
– Счастливчик! – посыпалось со всех сторон. Тени окружили Рори. Они звали его. Тянули к нему призрачные руки, желая быть узнанными и услышанными.
– Помоги нам!
– Нет, убирайся прочь!
Огонёк заметался внутри репы – тени пустились в пляс. Они подлетали всё ближе, а прикосновения их становились всё реальнее. Рори тянули за рубаху и штаны, настойчиво сжимали плечи и пальцы.
– Оставьте меня! – закричал он и попытался встать, но тени вцепились мёртвой хваткой. Тогда на помощь пришёл воробей: всеми лапами ухватившись за ворот, он взлетел и выдернул Рори наверх. Тот вскочил, крепче прижал к себе фонарь и припустил что было сил, не разбирая дороги.
Рори бежал, спотыкаясь о корни деревьев. Ветер хлестал его по лицу. Земля уходила из-под ног. Но тени не отставали. Они то приближались, то отдалялись, звали сотнями голосов, сыпали проклятиями и мольбами.
Рори не был напуган, но ужасно устал. Он обогнул самый большой дуб в лесу, скрылся в его изогнутых корнях и лишь тогда перевел дух. Репа выпала из рук Рори, а голубой огонек тут же забился под ветки, прижимаясь к земле. Тени потеряли Рори из виду. Но воздух так и застрял в глотке, когда он отдышавшись открыл глаза.
За дубом не было ничего. Ни октябрьской ночи, ни ветра, ни звука, ни стона. Не было земли, неба и могучего леса. Одна пустота – белая, как пролитое молоко. А над головой у Рори зияла рваная рана всего сущего: словно кто-то вспорол любимую льняную рубаху и наружу сочилась мерцающая тьма, капая черной кровью на белое полотно.
Но вовсе не капли вытекали из раны, а пальцы немыслимых существ колыхались, будто дым. Рори зажмурился, отгоняя видение: он вовсе не желал представлять тех, кому принадлежат эти пальцы. Вдалеке послышались вой и стоны теней.
Четырехлапый воробей приземлился на изогнутый корень рядом с Рори – как раз вовремя.
– Ты сможешь поднять меня, чтобы они заметили? – обратился к нему Рори.
Воробей чирикнул в ответ и – на секунду Рори почудилось – кивнул своей маленькой пёстрой головкой.
Рори достал из нагрудного кармана нить и иглу. Его руки дрожали, но всё же сумели продеть кончик нитки в ушко – точно, как учила старая Нэн. Голоса теней слышались совсем близко. Рори сжал кулаки и всю свою храбрость в них, как вдруг из-под дуба вынырнул огонёк. Он подлетел к Рори и, на мгновение застыв напротив, прошел прямиком через грудь. Рори тотчас ощутил небывалый прилив храбрости.
– Давай! – крикнул он, и воробей, уцепившись за рубаху, поднял его над землёй.
Как и задумал Рори, души, наконец нагнав, бросились на него огромным призрачно-серым комом. Рори почувствовал, как дымные пальцы неизвестных созданий гладят его спину, вытягиваются, раскрывая объятья летящей навстречу “добыче”.
Как только весь сонм неупокоенных душ вновь окружил Рори, он уже знал, что его крепко держат.
– Отпусти! – скомандовал Рори воробью, и тот покорно разжал лапы.
Чёрные твари с обратной стороны сущего втянули барахтающийся комок душ в бесконечную тьму. Рори уцепился за край разорванного полотна и принялся зашивать его грубыми стежками, изнутри. Вместе с самим собой.
Он зажмурился. В чистой первозданной черноте не было ничего, а под веками плавали светлячки, становясь образами: старой Нэн, тётушки Мирел, пасечника Даффи, девиц, которых целовал Рори, юношей, с которыми встревал в переделки… Вся его жизнь проносилась перед внутренним взором, а в ушах звучали голоса. Клурикона: “Ты навек обретёшь дом”; ведьмы: “Жертва свяжет всё в узел”; похожий на волынку стон неупокоенных душ. Счастливчик Рори падал во тьму. Падал целую вечность.
– Эй, Рори! – ещё один голос прорвался сквозь шум. – Эк тебя угораздило…
Рори вдохнул так жадно и шумно, словно перед этим на спор задерживал дыхание. Его спина ощущала твёрдую землю. Шею щекотали сухие травинки и солнечные лучи. В воздухе пахло сыростью и навозом. Безусый Джек – давний приятель и сосед, тормошил Рори будто яблоню в саду.
– Да ты же… – присвистнул Джек. – Весь белый!
Рори, едва продрав глаза, сел и принялся ощупывать голову. На его ладони оказалось несколько серебряных волосков. От рыжей шевелюры Счастливчика не осталось и следа.
– Надо ж было так влипнуть, чтоб поседеть… –
