она и была права.
– Марк, вспомни, из пожилых богатых аристократов – кто болеет воспалением суставов?
– Ну, Катрин, болеют, да. Многие…
– А у крестьян такой болезни никогда не бывает! Так что ищи, где и у кого можно закупить для замка капусту и огурцы! Мне это нужно на зиму.
Она передала мне все бумаги и дела по землям, и я по-прежнему не понимаю, как она все успевала! Гвайр Бланд, мой главный помощник, отзывался о ней с большим уважением. Прямо с трепетом в голосе!
– Ее светлость – большого ума женщина! Большого! Да, работу требует и во все вникает, но и награждать никогда не забывает. И все рассчитывает так, чтобы прибыль шла или хоть в ноль выходило первое время. Благослови ее Господь, очень умная женщина!
Проблема для меня заключалась в том, что как раз женщиной-то моя жена и не была…
Первые два месяца нам было просто некогда!
Сперва она сдавала дела на бумагах, а я тщетно пытался уложить все это в голове и ничего не забыть.
Потом началась практика.
Мы частично объезжали земли. Она показывала различные производства. Объяснила, как получилась такая красивая черная глина – второй обжиг в закрытых металлических коробах с опилками. Ездили на торг, ездили смотреть первый хутор в лесу. Она объясняла, почему их должно быть много и зачем нужны лесничие.
С ней было безумно интересно! Мне казалось, что я застыл на уровне солдафона, который не знает ничего, кроме тренировок и службы, а она жила как раз реальной жизнью! За время разлуки ее знания об управлении землями и замком разрослись необыкновенно. И я учился.
Я вспомнил, как в детстве с разрешения отца присутствовал на уроках старшего брата. Знания по истории и географии, письмо и чтение свитков. Ему даже преподавали тарский язык. И ничего не рассказывали о жизни крестьян, о том, что должно быть в крепком хозяйстве, о том, что с нищего не соберешь налог!
Я понял, зачем Катрин завела школу травниц. Эти подрастающие девочки, в которых сейчас вкладывали деньги на тепло, еду, грамоту, они смогут улучшить жизнь крестьян. Больше выживет после болезней. И работать они будут не один год.
А крестьяне будут чувствовать и знать, что господин заботится о них. От таких людей можно будет не ждать бунтов и смут! Так что все эти вложения со временем окупятся. Да! Совсем не деньгами! Но – верностью! Той самой, о которой говорил его величество. Той, которую не купишь за деньги! Домой мы приезжали к вечеру и падали спать.
Потом, когда земля оттаяла, я уехал по делам. Меня не было почти десять дней.
Вернувшись, я застал дома гостей.
Барон Редж и крошечная серьезная пятилетняя леди – Циния Редж.
Сперва я обрадовался вестям от старого друга отца, барона Ируса. С радостью принял гостя и даже свозил его на охоту на лесного вепря! Очень редкое развлечение. Но он, хоть и отлично сидел в седле, да и луком владел вполне прилично, явно торопился назад, в замок!
Я, наверное, балбес, как совершенно справедливо сказала мне Катрин.
Но когда увидел, как этот улыбчивый и говорливый красавчик заглядывает в глаза моей жене и на что-то ее уговаривает, я еле сдержался, чтобы не выкинуть его из замка сию же минуту! Их спасла только крошка Циния, которая сидела в это время на коленях Катрин и водила крошечным пальчиком по бусинкам на ее воротнике!
Но терпение мое лопнуло, и я потребовал вечером, после ужина, разговора с Катрин! Прямо потребовал!
– Марк, я не понимаю, почему ты злишься? Ровена еще очень молода, она вполне может выйти замуж и родить своих детей. Что плохого в том, что у нее будет семья и любящий муж?
Тут я окончательно почувствовал себя дураком!
– Он просит руки Ровены?
– Да, но не хочет ее торопить. Поэтому и просил меня побеседовать с ней. И сказал, что готов взять ее без приданого, ему это не важно. И готов предоставить ей большой лирд. Очень большой, Марк.
– Моя сестра не будет нищей!
– Да она и сейчас не нищая, Марк. Но барон-то об этом не знает. Мы же не кричали на каждом углу, что она владелица отличной доходной мастерской. Он думает, что она живет на вдовью долю после смерти мужа. Которая так мала, что не позволяет ей жить отдельно. Он слышал сплетни соседей и всякие гадости по этому поводу, но точно-то никто ничего не знает. Мне он нравится, но решать все же Ровене.
Я сидел, слушал, как моя жена беспокоится о Ровене, переживает о какой-то капусте, волнуется за крестьян. Она говорила, я слушал…
И принял решение. Возможно, это было не лучшее решение, но тогда я не придумал лучшего способа повернуть эту деловую головушку в мою сторону.
За ту оставшуюся неделю, что барон Редж провел в тихих беседах с Ровеной, обязательно в присутствии леди Жамэ и Цинии, я все успел подготовить.
Барона провожали всей семьей. Ровена практически сказала «да». Но попросила время до осени – подумать. Предполагалось, что осенью мы едем на свадьбу дочери барона Ируса, и там они решат окончательно. Мы всей семьей будем гостить до свадьбы в поместье барона.
Он поцеловал руку Ровене, крошка Циния очень солидно и серьезно пригласила «всех плекласных леди» посетить их с папой дом и добавила, что если «гошподин глаф не будет охотиться, то можно взять его с собой».
Мы посмеялись и расстались вполне дружески.
Вечером, после ужина, дамы весьма благосклонно обсуждали барона и его дочку.
А утром я похитил свою жену.
Просто подхватил ее на руки и закинул в заранее подготовленную кибитку. Я не слушал ее возмущенные реплики и перечисление всех ужасно неотложных дел, которые непременно нужно сделать прямо сейчас.
Я ехал верхом, с солдатами и капралом, а Катрин сердилась и что-то бормотала в домике. Садиться туда я, если честно, побаивался. Ссориться не хотел. Поэтому просто ждал, когда она перекипит.
Катрин, графиня Ромская
Я не могу сказать, что прямо вот сознательно избегала Марка. Нет, конечно, нет…
Он мне нравился, он был моим мужем, и я понимала, что секс неизбежен. И я не хотела его именно из-за неизбежности!
Сама мысль о том, что я изначально лишена выбора, меня угнетала. Возможно, это глупость. Да…
Кроме того, я передавала дела Марку, накопилась куча всяких мелких проблем, которые требовали моего решения и рассмотрения. Приехал с дочерью барон Редж, хотя мы и ждали его ближе
