этот иномирный менталист подомнёт под себя весь их мир и чего доброго, вообще заключит союз с монстром, который сейчас контролирует Японию.
Самое интересное начинается, когда я уже думаю о том, что стоит вырубить трансляцию. Правитель Рима внезапно заявляет, что ему известен секрет защиты от влияния менталистов на обычных людей. И утверждает, что в самое ближайшее время вся армия пройдёт через соответствующую процедуру. За ними последуют силовики, а потом и все подданные империи.
Когда заканчивает своё выступление, блокирую телефон, убирая его в карман. Глянув на Давдена, который притворяется, что ему очень интересен вид на землю, что открывается с нашей высоты, пробую прикинуть правдивость утверждений противника.
С одной стороны, у него и правда может быть нечто подобное. Ну а с другой — какой смысл придерживать такое средство на крайний случай? Почему он не обработал все свои легионы заранее? Тогда бы мятеж в Египте провалился, даже не начавшись. Максимум, я смог бы использовать гражданских, бросив их против подготовленных военных и устроив кровавую бойню. То есть даже в случае победы, под контролем не оказалось бы регулярных частей с офицерским составом и хорошим вооружением. Лишь толпы ни хера не умеющих гражданских, готовых умирать, но не способных побеждать.
Есть и другая сторона — до недавнего момента, среди противников императора не было настолько мощных менталистов, чтобы подобное вообще могло пригодиться. Даже если взять меня в качестве подобного кандидата, то оставаясь на территории Дели, я слабо подходил на подобную роль даже в потенциале. Все эти мелкие интриги со студентами и аристократами, никак не тянули на возможность взятия под контроль даже какой-то отдельной части армии.
Скорее всего он впервые задумался о подобном сценарии после ночной битвы на улицах индийской столицы, когда город охватили масштабные беспорядки. Но и тогда уверенности у него явно не было. Тем более, я бежал, а не остался в Дели, перехватив управление Союзом. Будь тогда мой уровень сил таким, как сейчас, думаю ФАС получила бы нового серого кардинала. Или хотя бы Индия. Но всё, что я смог — бежать.
Раздумываю. Прогоняю в голове варианты. Обычный человек, который не является одарённым — лёгкая мишень. Его запросто можно взять под контроль. Что такого мог придумать император? Ментальные конструкты отпадают сразу — я вычислю их и уничтожу. Или создам простенький вирус, который разом выкосит всех, находящихся под контролем.
Нет, тут точно что-то иное. Тем более, он не зря сказал про обычных людей. Методов защиты одарённых у него нет. Странно. И ни одной подходящей рабочей версии, которая могла бы всё это как-то объяснить.
Вертолёты начинает снижаться — мы уже прибываем к Александрии. А я всё ещё не могу определиться, ложь это была или нет. Если верно второе, то противник сохранит контроль над легионами и всеми остальными людьми в форме. Да, ему скорее всего придётся убрать оттуда всех одарённых, но даже без их участия, армия остаётся достаточно мощной силой. И может организовать сопротивление. То есть вместо лёгкой победы, для которой мне достаточно уничтожить преторианцев, а потом установить контроль над всеми остальными, я буду вынужден методично зачищать каждый город и громить легионы обычными средствами.
Само собой, это означает высокий уровень потерь, плюс замедление продвижения. Но только в том случае, если бы я реально двинулся через Ближний Восток.
Забавно. Может сукин сын пытается выманить меня в Рим? Тоже хочет закончить всё по итогам одной схватки, не превращая провинции своей империи в пылающие руины? Если так, то постановка слишком топорная. Собирайся я постепенно наступать, захватывая всё новые территории, это видео никак бы не повлияло на решение.
Вертолёт опускается на крышу больницы и мы с Давденом выбираемся наружу. Ещё раз сканирую окружающее пространство и не фиксирую ничего необычного. Члены отряда занимаются тренировками, Салвец тоже раскачивает свои возможности, осваивая Путь Разума, а вокруг здания выставлены посты полицейского спецназа.
Спускаясь вниз, снова и снова прогоняю в голове варианты развития ситуации. В конце концов решаю, что стоит придерживаться изначального плана.
Потянувшись к Анне, ментально передаю просьбу собрать всех вместе и женщина удивлённо дёргается, почувствовав вторжение в свой разум. Осознав, что это я, слегка расслабляется. Судя по эмоциональному фону хочет что-то спросить, но я уже разрываю связь.
Когда добираемся до конференц-зала больницы, который они обычно использовали для брифингов перед прессой, в двери влетает Анна. Остановившись в метре от меня косится на Давдена и немедленно выпаливает вопрос.
— Как ты это сделал? Я даже не почувствовала сначала. Просто внутри головы вдруг зазвучал твой голос. Так разве вообще можно?
Пожалуй, когда она узнает о всех остальных возможностях Пути Разума, её реакция будет ещё более бурной. Сейчас я лишь приоткрыл крохотный кусок новой грани, а менталистка уже выглядит ошарашенной.
— Я нашёл способ убивать преторианцев. А после очистки моего разума от осколков оригинального Тео, каждый убитый одарённый даёт мне немного силы. Думаю, ты можешь представить себе, сколько мощи содержится внутри гвардейцев. Так что мои возможности немного выросли.
Хорошо чувствую волну её интереса по поводу преторианцев и сразу же добавляю.
— Слепки личности императора. Тусклые, без эмоций и без его памяти. Но настроенные максимально лояльно и хорошо защищённые. Почти идеальные слуги, к защите которых трудно подобрать ключ.
А ведь мои возможности и правда выросли. Стоит мне задержать внимание на Салвец, как я чувствую весь спектр её эмоций. Буквально ощущаю, как дышит её разум и что испытывают разные его части. Сейчас я способен повлиять на неё, даже без ментальных установок и вскрытия защиты. Ментальная броня попросту не заметит моего вторжения. Переписать чувства, поправить базис, изменить память. И это при том, что женщина сама менталистка. Причём, далеко не самая слабая.
— Ты видел последнее выступление из Рима? Ублюдок сказал, что у него есть защита.
Смотря на Анну, пожимаю плечами.
— Даже если так, это мало что меняет. Мы нанесём ещё пару отвлекающих ударов, а потом обрушимся на сам Рим.
Та собирается задать следующий вопрос, но тут в дверях показывается Ранна. Стоит глянуть на девушку, как на меня снова обрушивает полный водопад её эмоций. Ревность их-за моего разговора с Салвец, радость по поводу того, что я вернулся живым, сексуальное желание, которое похоже присутствует у неё перманентно и десятки других, менее ярко выделенных эмоций.
Усмехнувшись про себя, закрываюсь от восприятиях чужих сознаний. Давненько я так не делал. С того самого момента, как попал в этот мир, лишившись практически всей своей силы.
Синеволосая стремительно приближается, но вместо того, чтобы остановиться рядом, обвивает руками и тычется носом в шею.
— Я боялась.
Не сразу понимаю, что речь обо мне. Разжав губы в улыбке, отстраняю её.
— Не стоило. Гвардейцы императора теперь не менее смертны, чем все остальные. А нас ждёт поход на Рим.
Та поджимает губы, как-то странно смотря на меня. И до меня доходит в чём дело. Излишняя холодность. Реакция тонкой части разума на быстрое усиление. Такое бывает, когда одарённый получает следующий ранг, идя по тому же Пути, что и я. Сейчас же я пожалуй поднялся сразу на пару ступеней выше, поглотив мощь всех убитых преторианцев. И сознание отреагировало соответствующим образом.
— Если тебе кажется, что я сделан из льда и говорю сухие вещи, то так оно и есть. Побочная реакция на быстрый рост силы. Пройдёт в течение суток.
О том, что если я прикончу ещё одну пачку преторианцев, эффект сохранится и может усилиться, я предпочитаю промолчать. К тому же, когда всё закончится, я могу просто ввести себя в состояние полного покоя и перестроить тонкую часть разума. Это поможет быстрее справиться с задачей стабилизации.
Жду, пока в помещении окажутся все члены отряда. Последней на пороге объявляется Падма, которая бросает косой взгляд на Давдена, после чего занимает место в дальней части зала. Я же начинаю говорить.
— Начну с самого важного. Теперь преторианцы не являются проблемой. По крайней мере, пока рядом нахожусь я. Эти ублюдки дохнут точно так же, как любые другие люди.
На лицах бойцов отражается неприкрытая радость. Понимаю — противник
