он же Кощей.
— Бессмертный? — ухмыльнулся я. — Старые сказки?
— Которые вы испытали на себе. Вдвоем с Марией. Да и Кощную Потвору вам Воислав уже показывал, азы изучали.
— Ну здесь она больше ас. Я так, покурить вышел…
— Она просто занималась этим дольше. Но вот в чем проблема — у нее нет такой силы. Физически. Если твой организм каким-то чудом перестроился и может обращаться с Силой в широких диапазонах, то у нее этого нет. Она более уязвима. Ее надо защищать.
— Предлагаете этим заняться в порядке шефской помощи? — гыгыкнул я.
— Ну это ты сам решишь. Можешь ее бросить одну на съедение, рано или поздно закончит, как ее родители.
— Вот только не надо играть на моем чувстве вины, — заметил я. — Вы уже испортили нам жизнь.
— Извини, — развел руками старик. — Дело не в том, что мы испортили кому-то жизнь, а в том, что все мы винтики в машине Судьбы, а у них не спрашивают, испорчена ли их жизнь или нет. Предназначение дают боги, а дальше — как я уже и говорил, выбор за тобой.
— А кстати, что произошло с ее родителями? — попытался выяснить я. — Что там за такая тайна?
— Ну зачем тебе это знать? Я не собираюсь удовлетворять твое любопытство, тем более, если ты собираешься с нами порвать и идти своим путем, — как-то банально пожал плечами старик. — Тем более, что это одна из тайн, в которую допущено очень мало людей, можно пересчитать по пальцам одной руки. Тебя это не касается. Могу только сказать то, что ты и так знаешь — она сирота. Кроме бабки у нее никого нет. Девчонка совсем одна.
— И вы считаете ее расходным материалом, так же, как и меня?
— Ну зачем же так грубо, — поморщился волхв. — Мы все расходный материал. Только в отличие от черных, мы стараемся оградить своих от слишком уж безумных задач. Вот, например, ты. Сейчас ты поднимаешься и уходишь, и оказываешься один против мира. Мы, конечно, будем интересоваться твоей судьбой, может, даже, где-то и поможем, но дальше ты сам за себя в ответе.
— И что, не будет заключения в одиночной камере или пули в затылок, как носителя столь ценной информации или свойств? Позвольте не поверить!
— А зачем? — пожал плечами волхв. — Заключения не будет по одной простой причине. Тюрьма — это лучшее место для того, чтобы тебя нашли наши враги, вытащили и использовали в своих целях, оттуда ты никуда не денешься, а достать там смогут. И пули тоже — столь редкий природный или, скорее всего, приобретенный дар губить рука не поднимается, ты же еще ох как пригодишься в дальнейшем. Ты же не откажешься иногда нам помочь?
— Как бы мне не хотелось послать кого-то подальше, не откажусь, — вздохнул я. — Но только на своих условиях. Одно из них — я на вас не работаю на постоянке. Не был я еще агентом…
— Мы это уже обсуждали, — кивнул старик. — Принято. И как же ты хочешь?
— По обстоятельствам. Разным. Коммерческий интерес — вы вряд ли сможете предложить мне столько, чтобы я за эти деньги выполнял какую-то работу.
— Ох уж эти богатые наследнички… — проворчал себе под нос дед.
— Остальное я уже говорил Доброславскому. Можете у него спросить. Я ему подробно расписал его безрадужное будущее вербовщика и начальника.
— Что же тебя интересует и чем тебя можно подкупить?
— Максимум тем, чего у меня нет.
— А что же тебе нужно? — спросил, прищурившись, дед. Хорошо, что не прибавил «собака».
— Знания. Всеобъемлющие и без утаек. Разговор на тему «это вне твоего допуска» не прокатывает. Умения. Те, которыми владеет тот же Доброславский. Я не говорю про его профессиональные знания жандарма, они меня не интересуют, как вы сами понимаете. У меня и так их достаточно. А вот эзотерические — да. В частности, ваша Кощная Потвора и прочие волхвовские штучки. Возможности. Чтобы я не бился лбом об стену и не покупал их, у кого не надо и не организовывал свою банду — вы прекрасно знаете, на что способен профессионал, когда соберет подходящую команду. Чтобы в случае чего меня прикрывала бы команда спецназа ОКЖ, а не безопасники из клана.
— Не слишком ли многого ты хочешь? — прищурился дедок.
— Ага, сейчас пойдет разговор «ты не в тех условиях, чтобы диктовать…»? И «ты вообще пока никто»? Угадал?
— Ну в некотором роде да, но вообще самокритика у нас приветствуется. Ты получишь это все.
— Что, прямо вот так? — разочарованно сказал я. — Я-то рассчитывал на торг, издевки…
— И окончательный разрыв? — усмехнулся старик. — Зря. Ты нам нужен, и ты это прекрасно знаешь. А вот о чем ты пока не знаешь, что мы нужны тебе гораздо больше. Взаимовыгодное сотрудничество и, заметь, никакого шантажа.
— Да уж. Тогда уймите песика Доброславского, а то он больно грозен.
— Для тебя, — сказал волхв. — И правильно.
— Только вот он выбрал неправильный тон для разговора. Я ему не шпана с Лиговского.
— Хорошо. Я тебя услышал, — сказал старик. — Будет тебе все, но тогда и в помощи ты нам не откажешь. Если согласен…
— Хочу уточнить сразу — Доброславский будет иметь надо мной власть и отдавать приказы?
— Нет. Просьбы о помощи будут исходить только от меня. Лично. И от кое-кого еще выше меня, но опять же через меня. Так что твоя помощь понадобится Белой Верви. Надеюсь, ты понимаешь, кто мы.
— Понимаю. Тогда еще одно условие — ни одна просьба не должна противоречить моим внутренним установкам или вредить моему клану или родным.
— Даю слово волхва, — на мгновение фигура дедка словно окуталась голубой дымкой. — Ты и твой клан будет под защитой Белой Верви. Всегда.
— Где ставить подпись кровью? — спросил я.
— Насмотрелись сатанинских фильмов из САСШ, — скривился дед. — Нигде. Ручкой поставишь. На бумаге о неразглашении информации и соблюдении режима секретности.
Дед достал из-под журнала на столике листок бумаги.
— Вот тебе бланк, читай, заполняй. Или все отменяется.
Я начал вчитываться в юридические формулировки. Лихо!
— Это что же тут в качестве меры наказания при разглашении? — я поднял глаза на старика.
— Стандартно, по законам Империи, — пожал плечами он. — От тюремного наказания до каторги и расстрела. А что ты хотел?
— Вход рупь, выход — два, — прокомментировал я.
— А у вас все по-другому? — скорчил непонимающую гримасу волхв.
— Не понимаю, о чем вы, — хмыкнул я.
— Все прекрасно понимаешь.
Я еще раз перечитал лист и подумал. В принципе, наше устное соглашение меня устраивало. А насчет бумаги — естественная процедура. Эх, поймал меня дед все-таки на Эго! Хотя нет, не совсем так. Мне это нужно не для удовлетворения и ощущения себя Избранным, а для того, чтобы выжить. Просто выжить. Если волхв прав, то охотников за моим комиссарским телом будет предостаточно — я влез в ту игру, в которую лезть не следовало. И как в той игре — «ваше очко уходит в зрительный зал». А вот чтобы не проиграть, придется самому становиться из фигуры игроком. Ну или особо кусачей фигурой, которая может за себя постоять.
Пришло время выбрать сторону. Независимым игроком стать не удастся, да и не позволят. По крайней мере, тут хоть кабального соглашения нет. Хотя любое соглашение можно вывернуть наизнанку, волхвы за свою жизнь в казуистике наблатыкались гораздо больше меня.
— Ладно, — я поставил внизу размашистую подпись и передал лист волхву. В конце концов, это всего-навсего соглашение о неразглашении, а не договор о продаже души. — Итак?
— Ты сразу к делу? Ну могу тебя разочаровать — твоя помощь пока нам не требуется. Как и говорили — будем просить тебя только тогда, когда она будет нужна. А пока — у тебя есть пара задач, но они выгодны тебе больше, чем нам. Первая — защитить себя и Марию. Сейчас затишье, но буря никуда не ушла, просто вы оказались в ее эпицентре. Знаешь, что такое «Глаз Бури»?
— Наслышан.
— Вот и сейчас временное спокойствие. Обманчивое. Стоит буре чуть сдвинуться…
— Понятно. Постараюсь справиться. И, как и говорили, с вашей помощью.
— Это и в наших интересах.
— А вторая задача?
— Стать сильнее. Я уже тебе говорил про нее и про тебя. Сила у тебя, только надо ее развить и приумножить. Как раз те умения, которые ты столь опрометчиво от меня потребовал.
— Не сказал бы насчет опрометчивости…
— Я думаю, ты в курсе, как нарабатываются умения. Не мне тебя учить.
Я лишь кивнул. Тренировки, упорные, бывало и с кровью и ранами. Все ради того, чтобы потом не думать в реальных условиях, когда от твоего удара или нажатия на спуск зависит жизнь, и не только твоя.
— И когда мы начнем?
— Экий ты прыткий, — усмехнулся волхв. — Хочешь побыстрее? А прямо сейчас?
— Сейчас? — удивился я.
— А ты думал, — самодовольно сказал Радомир. — Так
