и рассказать об их бедственной ситуации. Конечно, она огорчилась. Отец ей не откажет в таком пустяке, как послабление режима изоляции для этих бедолаг. Думаю, это выгодно всем нашим группам влияния.
— То есть это вопрос уже решенный? — я отпил чай.
Всего этого я не знал, было очень интересно, да и художник оказался очень приятным и информированным собеседником.
— Думаю, к этому идёт. Во-первых, как говорят, — Галкин сделал многозначительное выражение лица и поднял палец, — главы кланов гибридов грозятся прекратить сливы информации из Восточной Европы, Скандинавии, Сиама, Тибета, Маньчжурии и Ост-Индии для ИСБ и политической разведки, во-вторых, они грозятся прекратить консультации по методам выживания далее пятого уровня Изнанки, в-третьих, они щедро платят некоторым чиновникам и околоточным, как ты уже знаешь, в-четвертых, князь Мышкин им благоволит, ну и в-пятых, многим богемным аристократам нравятся кошкобарышни. Особенно если у них есть хвост — такие считаются особо ценными, но их очень мало. Потому, как ты понимаешь, за ними и ходят в Изнанку и порабощают, если говорить, как есть.
— Ну не знаю даже — как они могут нравиться? — усомнился я.
— Александр, скажу тебе так — в закрытом ночном заведении шестого магоуровня доступа уже есть набирающий популярность музыкальный кабаре-ансамбль из кошкодевиц. Меня один раз пригласили, так это прямо фурор, полная новизна впечатлений от их кордебалета, — с увлечением проинформировал меня художник. — Да и наше высшее общество давно готово к их легализации — они ведь жертвы нечистоплотных европейских и азиатских варваров, с какой стороны ни посмотри. Мы — общество гуманное!
«А они ему нравятся, он от них явно балдеет», — по блеску в глазах собеседника догадался я.
— Аристократический клуб шестого уровня? — переспросил я, поскольку память кое-что подсказала.
— Да, и это ещё хорошо, что не седьмого, иначе вообще бы только министры могли бы это видеть, — засмеялся художник.
— У вас есть шестой уровень допуска в такие заведение, господин титулярный советник?
— Не у меня, а у моей жены — она племянница господина министра магического машиностроения. Очень пробивная леди, истинная суфражистка — женила меня на себе пять лет назад нахрапом.
— Это как же, позвольте поинтересоваться⁈ — я был заинтригован.
— Сходил я на один праздников с друзьями в оперу. Случайно познакомились во время антракта. Как оказалось, она влюбилась сразу, а я тогда таскался за каждой юбкой, — улыбнулся Галкин. — Но не успел опомниться, как уже окольцевала меня. Обожаю её!
Аппарат запищал.
— О, есть совпадение, — он быстро встал и подошёл к рабочему столу.
Я сделал тоже самое. На экране красовалось изображение Астрид, только сделанное явно в более ранние времена и смотрелось, будто на телевизоре середины пятидесятых моего мира.
— Так, так — Астрид Линн ундер-Ягуариссен — вот это номер, — удивился художник, — родилась двадцать два года назад в Мальмё, Королевство Швеция. В возрасте четырех лет бежала вместе с кланом в Москву по программе предоставления политического убежища. Зарегистрирована по адресу — улица Овчинная, дом девять — что весьма странно, поскольку я точно знаю, что это не Зона-Семь и даже не Южное Чертаново! Пять раз за последние два года привлекалась к административной ответственности за нарушение паспортного режима, — Галкин, чуть наклонившись к экрану монитора, почесал подбородок.
— Барышня имеет серьёзные криминальные наклонности, — констатировал я. — И зарегистрирована не в Зоне-Семь. Что это значит?
— Очевидно, что у них очень серьёзные связи в судебной системе, у этого очень непростого клана. Как известно, щедрость платящего решает любые вопросы! Так, дальше — только в этом году была четырежды оштрафована за вождение мотоцикла модели «Молния-Кобра-189» с превышением скорости — штрафы выплачены в пятидневный срок. Подозревается: в контрабанде макромедицинских препаратов и полуфабрикатов из Швеции и Австро-Венгрии, в незаконном пересечении российско-германской границы весной прошлого года, в краже чертежей и физического прототипа новейшего портативного спектрометра из исследовательского центра фирмы «Магофункен Индустри АГ» в Берлине — опять же прошлой весной, в махинациях с налоговой отчетностью чертановского магазина премиальной женской одежды «Бонжур», в котором её отец имеет долю акций…
«Многоцелевая девчонка, я так посмотрю — и соблазнительница, и взломщица сейфов, и контрабандист. Я защелкну наручники на её запястьях!»
В этот момент в дверь постучали — не дожидаясь разрешения, вошла Ирена.
— Антон Павлович, как успехи? — с улыбкой поинтересовалась она.
В руке у неё была литровая бутылка томатного сока, а под мышкой — алая папка-скоросшиватель с тисненной гроздью белой акации — эмблемой СОМЖ. Надо бы и себе такую раздобыть, кстати.
— Ирена Николаевна, — усмехнулся художник, — в вашем деле успехи имеются — нашлось совпадение и даже имеется серьёзная информация о вашей беглянке.
Из тона обоих собеседников я сделал вывод, что они знакомы давно и пребывают явно в приятельских отношениях.
Художник в общих чертах ввёл Ирену в курс дела и распечатал через подключенную к его аппарату факсопечатную машинку лист с информацией о кошкодевке.
— Интересная девица — будет время, наведаемся по адресу её регистрации. Спасибо, Антон Павлович! Это вам, — Снегирева протянула художнику бутылку с соком.
— Рад помочь! Сиятельная Ирена Николаевна, благородный Александр — заходите, обращайтесь, не стесняйтесь! Мне даже интересно, чем закончится это дело в свете визита шведского кронпринца, — улыбнулся художник.
— Нам тоже, — засмеялась Снегирева.
Тепло распрощавшись с Галкиным, я и наставница прошли к центральной лестнице и начали спускаться к выходу. Оставалось не так много времени до назначенного полковником срока.
— Знаешь, все это очень тревожит — гибрид явно работает на какие-то наши службы. А вот на какие — это вопрос. А если не работает — тогда вопросов ещё больше!
— Если работает не на наши, то на иностранные. Или на частных лиц?
— Что-то из этого. Или всё сразу.
— Значит, мы всё-таки будем заниматься этим делом? — спросил я с легким возбуждением в голосе — мне остро хотелось исправить свою ошибку и повязать кошкодевушку.
Ирена зажала свою папку, подняла палец в предостерегающем жесте и показала на выход — мы как раз спустились на первый этаж.
«Тайны? Что она хочет скрыть?» — я был заинтригован.
Когда подошли к своей машине, Снегирева достала из нагрудного кармана зелененький бумажный блистер и протянула мне:
— Держи набор блокаторов, чтобы впредь не повторялись подобные ситуации!
— Спасибо, наставник, но мои — в шкафчике.
— Будут запасные, бери, — когда я взял таблетки, Ирена продолжила: — Поскольку это дело официально забрал третий департамент госбезопасности, мы будем заниматься этим по мере сил и по наличию свободного времени, то есть неофициально. Скоро мы наведаемся по адресу её регистрации и в магазин «Бонжур» в Чертаново, но ты держи язык за зубами и помалкивай — хорошо меня понимаешь, Даурский? Это в принципе очень слабый след.
— Так точно, наставник — я вас не подведу! — кивнул я. — След действительно слабый, но я уверен, что гибрид работает на какую-то из наших структур.
— Почему ты так считаешь?
— Мне интересные сведения рассказал господин Галкин, кроме того, об этом говорят данные в базе про якобы нелегальное пересечение ею границы в прошлом году. Думаю, что это работа на нашу разведку, такое в одиночку не провернешь. Её подозревают, но не арестовали, да и сама информация слишком точная — значит, у неё есть и враги, но есть и прикрытие. Её защищают и покрывают. Только кто?
— Правильно мыслишь, юнкер! Садись — ожидаем господина полковника, — распорядилась офицер и улыбнулась.
Мы сели в машину.
«Видимо, Астрид работает на ИСБ или политическую разведку, её используют как прокладку. Интересно, какие у неё есть умения, что её послали даже в Берлин? Главное — кто крышевал тот переход? Хотя написано — подозревается…» — на эти вопросы я пока что ответить не мог, оставалось искать ответы.
— Кстати, вот ориентировка от ИСБ — я взяла самые свежие данные у дежурной, — офицер протянула мне свою папку. — Читай вслух.
— Есть!
Я начал монотонно зачитывать данные — их было немного.
Черно-зеленый броневик полковника — массивный, угловатый, шестиколесный «Самоход-Дизель III-бр-ж» выехал из гаража через восемь минут, чхая выхлопами. Это была экспериментальная модель Мытищинского казенного завода для нужд военных жандармов, с двадцатишестимиллиметровой макропушкой ручной перезарядки в башне сверху и антизаклинательно-противопульными броневыми листами на крупных заклёпках по корпусу. Изнутри открывались бойницы, из которых можно вести огонь по периметру, используя запас боеприпасов.
Шершнев по рации приказал ехать за ним в дирижаблепорт.
— Значит, пока что у них есть данные только о группировке анархистов, которые снимают две квартиры недалеко от дирижаблепорта, и от них можно ожидать антииранские провокации по пути следования кортежа. Совсем не густо для того, чтобы срывать все городские мотопатрули
