А предпоследняя подпись тоже была знакомой.
Росчерк Эдгара. Судя по всему, тот побывал здесь незадолго до известия о захвате школы. А может, сигнал поступил, когда Эдгар тут и находился. Что ему было делать в схроне?
– Я зачаровал их ненадолго, – сказал испанец. – Все равно скоро тут будут другие. Вот это я никак не зачарую…
Он указал на стену, и Дмитрий разглядел вполне современную камеру наблюдения. Инквизиция не во всем придерживалась традиций.
Стеллажи с бочками лучами расходились от места дежурного. Спина Рауля уже растворялась в одном из проходов. Дмитрий снова замешкался, разглядывая камеру, однако нагнал фехтмейстера в один прыжок.
– Куда мы идем, Старший?
– Мы идем красть, ученик.
– Я уже был под Трибуналом…
– Трибунала не будет, юноша. Скорее всего мы умрем сегодня же ночью. – Рауль остановился и насмешливо покосился на Дмитрия: – Секрет истинного бессмертия в умении в любой миг с ним расстаться. А тебе ведь есть за что умирать?
– Да, – прошептал Дмитрий и опять подумал о школе. А потом еще раз про дозорного Евстафия, невольного ученика ведьмы, который полагал, что Иных могут не пустить даже на Страшный суд.
– Линии вероятности слишком коротки, – неутешительно добавил Рауль. – Взгляни сам.
Но Дмитрию рассматривать варианты совсем не хотелось. Он, честно говоря, не очень думал о своей смерти и в бытность человеком. А после инициации этот момент, казалось ему, совсем отодвинулся в далекое «когда-нибудь».
Но почему-то именно беззаботный тон Рауля заставил сердце екнуть, а вовсе не предложение заглянуть в вероятностное будущее самому.
Испанец, судя по всему, точно знал, куда идти среди рядов и штабелей разнокалиберных бочонков. Дмитрий обратил внимание, что каждый пузатый деревянный «сейф» снабжен инвентарным номером, написанным римскими цифрами, и медной табличкой с надписью на латыни. Некоторые таблички вызывали в памяти страницы из сборников различных мифов.
«Эскалибур».
«Коготь Фафнира».
«Рог единорога».
Мечу короля Артура Дмитрий не удивился. В этом хранилище наверняка припрятаны еще несколько штуковин работы лично Великого Мерлина. Что такое Коготь Фафнира, он тоже знал прекрасно. Из-за того самого Когтя, временно отбитого у Инквизиции сектой «Братьев Регина», схрон и переместили в Прагу из Берна. Интересно, бернский в точности повторял этот или же имелись свои решения?
А вот «Рог единорога» ставил в тупик. Единорогов в природе никогда не водилось, уж магам-то это было отлично известно. На самом деле все волшебные существа, от легендарного дракона Фафнира до самого распоследнего волкулака, были всего лишь Иными, чей облик до неузнаваемости искажен Сумраком. Или же, напротив, не искажен, а показан в истинном свете… хотя правильнее сказать «в истинной тьме». Темные переживали в Сумраке порой чудовищные метаморфозы. Человек хуже зверя, когда он зверь, писал Рабиндранат Тагор. К Иным это тоже относится.
Явления Темных в сумеречном образе перед людьми вызывали к жизни многочисленные небылицы с долей правды. Не далее как сегодня Дмитрий насмотрелся на этих «посеревших», как он их про себя называл. Но Светлые… Да, у них существовали маги-перевертыши, которые могли выбрать себе зооморфный вид. Как правило, никто не умел перекидываться больше чем в одного зверя, и звери эти всегда были хищными. По иронии судьбы только опять же Темные оборотни могли превращаться в травоядных или даже приматов и образ себе отнюдь не выбирали. Чтобы Светлый принимал облик единорога – такого Дмитрий никогда не слышал даже в Инквизиции, а Темных-единорогов быть не могло по определению.
Откуда же возникли рассказы о прекрасном животном с единственным витым рогом во лбу?
От этих мимолетных размышлений, которыми Дмитрий на самом деле пытался заглушить страх, отвлек еще один бочонок с табличкой «Кот Шрёдингера». Дело было не только в загадочной надписи, хотя странно само по себе – что это за кот такой, ведь живое существо не могло храниться на складе, пускай даже погруженное в какую-нибудь особо хитрую колдовскую спячку? А может, это кто-то вроде сумеречного пса Джима? Главное же, на донышке бочки, рядом с медной пластиной, где и была выгравирована на латыни надпись про кота, пульсировала через Сумрак красная печать. Дмитрий без подсказок догадался: кто-то уже выпустил загадочного четвероногого на волю. Или утащил предмет, скрывающийся под таким экстравагантным названием.
– Ученик, не дремать! – раздался голос Рауля. – Лови!
Дреер успел развернуться и поймать брошенный ему снаряд: небольшой шар, похожий на бильярдный, выточенный явно из слоновой кости и покрытый угловатой резьбой.
Дон Рауль закрывал люк в дне бочонка-хранилища. На дощечках полыхала красная печать, сообщая о краже.
– Незаменимая вещь, – сказал Рауль. – Минойская Сфера. Слыхал?
Ученик мотнул головой.
– Перемещает откуда угодно и куда угодно. Главное – знать, куда хочешь попасть. Именно она выведет нас отсюда. А пока прими!
На сей раз испанец послал Дмитрию не материальный предмет, а струящийся клубок Силы, напоминающий медузу.
– Бери эту отмычку и принеси мне то, что находится в… – Рауль продиктовал инвентарный номер единицы хранения. – Проще говоря, Амулет Януса! В конце этого ряда. Живо! Встречаемся вон за тем углом.
Дмитрий метнулся, куда велено. Пластинка с номером и надписью «Амулет Януса» тускло блестела на совсем небольшом бочонке вроде порохового. Словесник аккуратно приложил невесомую белесую «медузу» к синей печати, и охранительный знак покраснел. Может, от стыда за Инквизитора-ренегата, замыслившего ограбление собственной альма-матер.
Амулет Януса оказался усыпанным драгоценными камнями кулоном на толстой серебряной цепочке. Подхватив его, Дреер, как пятиклассник, помчался к месту встречи.
Завернув за угол, Дмитрий встал как вкопанный, от удивления нарушив все законы инерции. Тут скопилось все, что не лезло ни в какую бочку. Саркофаги, размерами предназначенные явно для великанов. Причудливые троны и просто стулья, на каких пристало бы сидеть королям эльфов, если бы те существовали в реальности. Наконец, статуи из золота, серебра и вообще непонятно каких материалов.
Где-то здесь, догадался словесник, покоятся и черепки, оставшиеся от пражского Голема. Их спрятали сюда после того, как создание Бен Бецалеля приложило свою увесистую глиняную руку к делу Сопротивления.
Но Голема Дмитрий не увидел. Зато усмотрел несколько прозрачных кубов с заключенными в них чучелами. Скалил клыки здоровенный черный медведь. Меланхолично смотрела в одну точку вымершая птица додо. Растопырил жвалы страхолюдный гигантский паук.
Дреера передернуло. Эти чучела тут держали неспроста. В противном случае отдали бы в музей Инквизиции, свободно открытый для курсантов. Защитные сферы не позволяли оценить ауру экспонатов. Но все было ясно и так.
Скорее всего тут коротали срок осужденные на трансформацию в неживое. Дреер в курсе права учил перечень деяний, подлежащих такой каре. Некоторые, похоже, пылятся в этих прозрачных кубах с Нюрнбергского трибунала и должны пылиться еще лет пятьсот.
– Мне тоже первый раз было не по себе. – Как всегда, Рауль очутился рядом незаметно. – Впрочем, это и было лет триста назад… Взгляни лучше туда. На это стоит потратить дорогие мгновения!
Он указал на конструкцию, похожую на тесную цилиндрическую клетку, установленную на треноге. Что-то вроде допотопного каркаса первого летательного аппарата тяжелее воздуха.
– Это сделал еще один мой ученик. Его звали Джакомо Лепорелло. Как маг был слабоват, но обладал глубоким и быстрым умом…
– А для чего она? – Дмитрий не мог думать о конструкции иначе, чем в женском роде.
– Машина для спуска в Сумрак. На самые глубины. Чтобы даже слабый Иной мог путешествовать туда наравне с Великими.
– Мать честная… – Дмитрий произнес это по-русски и вслух. – Так вот ты какой, сумрачный батискаф… А где сейчас ваш ученик? Тоже в Инквизиции?
– Джакомо был любознательный малый. Он не сумел погрузиться на своей машине дальше третьего слоя. Тогда он отправился странствовать по слоям пешком. Ушел навсегда. Но сначала успел сделать это. – Рауль поднял свою правую, механическую, руку, затянутую в перчатку почти до самого локтя, и пошевелил пальцами.
– Он был Темным? – вырвалось у Дмитрия.
– Да, юноша.
– Темные себя не развоплощают.
– Джакомо не убил себя. Он просто ушел в Сумрак из чистого любопытства. Хотел пожить в смерти и вернуться, если сможет. А нам тоже пора. Сюда ворвутся примерно через полминуты. Надень Амулет Януса на шею, ученик. Положи на ладонь Минойскую Сферу, вот так. – Фехтмейстер прикоснулся к шару сам, и теперь они словно держали артефакт вдвоем. – А теперь представь эту вашу школу. Нам нужно тихое место, где нас никто поначалу не заметит…
