Судя по количеству людей тут же были и пассажиры предыдущего поезда. К нам вышел какой-то человек неопределимого возраста, в сером штатском костюме, но с военной выправкой.
— Меня зовут доктор Алексей Шалашов, и я представляю Городской Научный Университет, кафедра новых технологий. Мы попросили вас собраться здесь так как вы были подвержены излучению спонтанной флуктуации, известной как Пролом. Мы знаем, что далеко не все реципиенты почувствуют что-нибудь, однако мы просим всех зарегистрироваться и в случае так называемой «инициации» связаться с нами. Эти знания очень важны для нашей страны и могут помочь огромному количеству людей! — воодушевленно вещал доктор.
— Товарищ майор, ну чем это может помочь, если никто в этом ни черта не понимает? — крикнул какой-то работяга из толпы.
— Ну я вообще-то не майор, а доктор, — поспешил откреститься тот, — а кроме того, ведь именно потому, что не понимаем и надо изучать! Ведь не одни мы этим занимаемся, но то, что с нами поделятся этими знаниями, если узнают больше, вообще не факт. Но мы уже не топчемся на месте, и поэтому просим всех сознательных граждан нам помогать.
— Раз не майор, значит подполковник… — довольно громко пробурчал работяга и замолчал.
— Раз с этим решили, — улыбнулся доктор, — пожалуйста все запишитесь у наших добровольцев. У них же вам выдадут наши контактные данные. Проходите по очереди, мы постараемся никого не задерживать.
Он вещал еще что-то около пяти минут, но я его уже не слушал. То, что весь ГНУ, а в особенности кафедра новых технологий были кузницей кадров для спецслужб было не известно только ну очень ленивому человеку. Это очень было заметно по «добровольцам». Все подтянутые, спортивные, похожие, как их серые куртки. Они расселись возле столов, поделивших выход на несколько проходов. Перед каждым лежало несколько стопок документов с гербами страны и ГНУ, а также пачка серых визиток.
Сам Алексей тоже уселся за один из столов, а оставшиеся без мебели добровольцы начали распределять народ по очередям. В отличии от полиции, все было сделано предельно вежливо, хотя иногда и помогали продвинуться крепкой рукой. Я попытался пройти с краю, но вежливые «навигаторы», с помощью нескольких движений, направили меня к столу доктора-подполковника. Очередь у него двигалась медленнее остальных, но зато была самая короткая. Когда подошла моя очередь, Алексей поздоровался, пожал руку. Не знаю уж как можно одновременно смотреть и пристально, и весело, но у него получилось.
— Заполните форму, пожалуйста, — сказал он, протягивая ручку. — Это не займет много времени.
Быстро набросал ответы на все стандартные вопросы, немного застряв на необычных типа: «есть ли у Вас игровой опыт?» и «если бы Вы попали в другой мир, кем бы Вы хотели стать?». После этого вернул анкету Алексею и стал ждать продолжения.
— Большое спасибо, Артем Игоревич. — Он быстро просмотрел анкету, — работаете в «Трабл Киллер»? Это которые находятся в Дальнем Оффисном? Кем?
— Брали на геолога, но сейчас ещё логистикой занимаюсь. Вы знаете нашу фирму?
— Да, у нас на кафедре кое-что настраивали. Вот наша визитка, если Вы увидите, что Вы инициированы, свяжитесь с нами, пожалуйста. Звонить можно двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Если Вы согласитесь нам помочь, это будет хорошо материально вознаграждено. Даже если мы не придем к соглашению о работе, все равно найдем чем помочь.
— В чем помочь? — спросил я.
— О, если Вам повезет инициироваться, узнаете. У нас очень большие возможности.
— А как я узнаю, что инициирован?
— Это Вы точно не пропустите, еще никто не жаловался, что не смог этого заметить. — Усмехнулся доктор. — Вы, главное, не спешите с выбором, когда она Вам представится. У Вас есть еще вопросы?
— Да вроде нет…
— Тогда всего хорошего, если не ошибаюсь, у Вас поезд через пять минут.
Я распрощался, вышел из зала, и нырнул в проход, обклеенный серой плиткой, и поспешил к перрону. Да уж, добрый гбшник хуже злого гбшника.
Уже сидя в вагоне, я пытался понять, что мне говорил подполковник Шалашов. Вообще интересно, инициировало меня или нет. Раз он не пытался выяснить это сразу, значит и проявляется после прошествия какого-то времени. И как я это должен увидеть… Хотя он говорил, что точно не пропущу. И, как обычно, мысли пошли по накатанной колее: что там будет, как там что устроенно, куда деваются все инициированные, что их найти никто не может. Правда в этот раз еще добавились: даже если да, стоит ли обращаться в ГНУ? Захомутают ведь, как пить дать, не отмашешься потом.
Только выходя на своей станции, я зацепился взглядом в зеленые и желтые закорючки, всплывающие на самом краю зрения. В прошлый раз я их вообще практически не заметил, я бы даже не решился утверждать, что я их видел. Сейчас же, вроде, они стали чуточку поярче, не такие тусклые. Когда я попытался их разглядеть, они вновь ускользнули от взгляда, и мне пришлось продолжить движение, чтоб не создавать пробку.
Выйдя из метро, и обойдя серое бетонное здание, я отправился домой. В квартире меня никто не ждал, Инга ушла два месяца назад, а животных у меня не было, кроме тараканов, которых выводили задолго до моего приезда сюда, и будут выводить до самого Армагеддона. Но залив отравой почти всю кухню, несколько месяцев тишины я нам обеспечил. Теперь же они все время пытались подослать шпионов, бездыханные тельца которых я находил почти каждую неделю. Но видимо, остальной армии этих потерь было достаточно, чтобы не идти на меня набегом. Весь вечер ужиная, принимая душ, играя в приставку и смотря телевизор, я пытался еще раз обнаружить странные письмена. Один раз мне даже показалось, что у меня получилось, но пискнула микроволновка, и я, отвлекшись, потерял их. Хотя мне показалось, что теперь там были не только желтый и зеленый, но еще и красный цвет. Руку бы не поставил, но на пиво, пожалуй, поспорил бы. Так ничего и не добившись, я пошел спать.
Глава 2. Точно не пропустишь
Утро меня встретило зеленой надписью поперек поля зрения. Было очень интересно, что там написано, но такого языка я не знал. Я даже не представлял, к какому языку мог относиться подобный алфавит. На меня напала оторопь, и я не мог ничего сделать. Надпись повисела немного, а потом оплыла и изменилась на китайские иероглифы или на что-то очень похожее на них. Через минуту она уже была выполнена на индийском хинди, которого, я тоже не знаю. Примерно еще через
