Мы помним, какими мы были давно. Знаем, какими ты нас увидел тогда, но уже не помним. А сейчас мы совсем третьи. Память у нас есть, и нам кажется что мы потеряли эмоции при перерождении. Если бы мы умели жалеть, то мы бы жалели. Мы пока только умеем боятся.»
— Ну, это наживное, — вспоминаю Змея. — Просто у вас мало опыта после рождения, как мне кажется.
«Может быть. Но мы и говорить, похоже, можем только с тобой и вот с ней, — внимание будто лучом, перемещается на Лелю, и возвращается ко мне. — Мало. Нам страшно опять.»
— Не уверен, но давайте пока отложим. Так что про сознание можете рассказать?
«Мы стали меньше чувствовать друг друга. Раньше мы были значительно ближе. Сейчас каждый из нас все-таки отделен. В тоже время, мы все-таки Мы, если нужно. А это важно?»
— Я поясню, последний контакт с роевым сознанием был довольно опасен для нас. Недавно была война с Ульем, — транслирую фигурам мыслеформу с воспоминаниями, — Но раз наш Мир решил вас так переродить, значит у него на вас могут быть планы, или его устраивает такое ваше существование.
«Мы понимаем. У нас в воспоминаниях такие существа тоже есть. Они жили на другом континенте, мы отгородились от них. Воевать мы не умеем, но мы сделали так, что эти грязные, не могли попасть к нам. И много столетий мы жили в мире сами с собой. А потом наш Мир разрушился. Может быть это они сделали? Мы не помним.»
Перевариваю новую информацию. Интересно, дает некоторые ответы, но в общем, бесполезно.
— Ладно. А вы помните свою магию, или чем вы пользовались раньше? Можете ей пользоваться?
«Да. Мы хорошо умеем защищаться. Немного хуже, но можем, создавать существ. Перебирать нити вероятностей. Растить кристаллы. У нас были сверкающие города. Но это пока мы не пробовали после рождения. Мало времени. Просто знаем как. А еще теперь мы можем летать. — показывает на других существ в группе. — раньше не могли. Но теперь знаем, как будто так было всегда. Но нет.»
— А еще, вы похоже ближе к духам, нежели к существам. — рассматриваю фигуры. — В общем, вы летаете, родились из цветов, размером в полметра, не воюете, и магией скорее всего владеете. Если бы вы были веселые, любили пошутить вот как она, — киваю на богиню, — были легкие в общении, то я бы назвал бы вас феями. Есть у нас в сказках такой народец.
— А с этим я могу им помочь, — внезапно говорит Леля. — То что ты перечислил, очень давно было важной частью моих праздников. Это часть меня, как ты говоришь, аспект. Я могу их им наделить, но это будет необратимо, и для меня, и для них.
«Мы хотим. У нас не было богов. Но мы слишком потеряли многое с исчезновением эмоций, и стремлений. Мы не хотим бояться.»
А я внезапно вспоминаю легкое веселье, которое я в свое время цепляю с ощущения Мира, когда Ясень принимал чуть треснутую сферу их душ.
— А ты тут совсем не случайно, похоже, появилась. — улыбаясь смотрю на Лелю. — Тебя тоже подтолкнули.
«Мы все хотим чувствовать что-то кроме страха. Страх слишком неприятен, не дает думать, — спокойно, после небольшой паузы, говорит одно из существ. — Мы все согласны.»
— Вроде вы еще появляетесь? Не все родились, разве не так? — чувствую на краю сознания то утихающую, то появляющуюся волну все тех же вопросов «где мы?».
«Это не важно. Мы, как общее, уже появились. Все, кто будут приходить еще, уже часть „Нас“.»
Леля кивает. А я чувствую, как Ясень меняет свои ограничения для богини. На секунду, в «другом» зрении, она будто вспыхивает, как маленькое солнышко. И тут же начинает меняться. В одну секунду, девчонка становится то ростом чуть повыше пришедших фигур, то опять обычного роста, то внезапно заостряются уши, то снова становятся нормальными. Все это происходит очень быстро, в секунду укладывается множество изменений, будто кадры с разных пленок накладывают друг на друга в хаотичном порядке.
Рои светящихся точек вокруг ветвей Ясеня замирают, так же как группа фигур передо мной.
Секунда, две, и фигуры неуловимо меняются. Начинают ощущаться по разному.
Еще пара мгновений, и группа разлетается в разные стороны, и устремляется вверх, к ветвям. А рои огоньков вдруг тоже приходят в движение.
Рядом остается только одна из спустившейся группы, и сейчас она уже никак не напоминает недоделанную куклу. На меня смотрит очень красивая молодая дама, ростом в полметра. Одежду она тоже, похоже, создает из Силы, как и Лис для своей второй формы. Выглядит очень необычно, но ей не за модой гнаться. А так, что бы поговорить, похоже.
— Мы запомним, Кирилл, — начинает дама.
— Вы можете говорить? — удивляюсь. — Я вас слышу как обычно.
Дама переглядывается с Лелей.
— Похоже, да! — внезапно ее лицо расцветает проказливой улыбкой, после чего даму она напоминать перестает, и начинает смотреться смешливой девчонкой. Одежда тут же изменяется. Прическа сразу же начинает напоминать неровные косички.
Фея, а теперь их народец можно точно называть так, перекувыркивается в воздухе через голову, радостно смеется и тут же улетает вверх. Правда, сразу же возвращается.
— Да! Удачки тебе! — бросает в меня появившейся пыльцой, и улетает, — мы еще пошутим!
— Пошутим, пошутим… — затихая доносится с разных сторон.
Смотрю на Лелю.
— Да, я много тебе должна, Кирилл, — девчонка радостно улыбается. Из взгляда напрочь пропадают нотки обреченности и страха. — Ты даже не представляешь себе сколько. Это действительно мой народец, и хотя они жить могут только тут, жизнь их от этого менее полной не будет. И да, они действительно на секунду захотели пошутить, а потом, забыли. — радостно смеется богиня.
В ней появляется та легкость, которую я ощущал в Храме.
— А почему они могут жить только тут? — цепляюсь за оговорку.
— Ну ты знаешь, сам же говорил, что они ближе к духам. Им нужен очень насыщенный фон, а такой много-много лет будет только рядом с Древом. А может и всегда. — хихикает девчонка, — но это не важно. Ты не представляешь, насколько Ясень огромный. Я это почувствовала, когда стала частью их сознания.
— Ты теперь тоже «Мы»?
— Нет, я их голос и эмоции, и это невероятно здорово! Думают, что-то делают, и принимают решения они сами, я разве что попросить о чем-то могу. Нет, Кирилл, их даже последователями не назвать, они сами по себе. Но в тоже время они и я тоже. Это как Любовь, например, тоже мой аспект, знаешь ли. — надувает губки девушка. — Но если ты любишь, разве я могу на тебя влиять? Или ты являешься моим последователем? Нет. Так и здесь. Разве что, — хитро прищуривает глаза, на секунду бросая взгляд на Настю, — если вдруг хочешь влюбиться, можно меня попросить, и я помогу. Так можно. Хотя тебе и не надо. — улыбается, — ты без меня обошелся.
— Это да. — тоже бросаю взгляд на сестру, давая понять, что заметил Лелин хитрый заход, но тут же смотрю вновь на вход в домик, где сейчас Анки и мама.
— Уже скоро, — серьезно произносит богиня, — не беспокойся, правда.
Киваю. Решаю чуть пройтись.
«Мне кажется, или ты продешевил?» — присоединяется в прогулке Лис.
— Тебе опять кажется, — улыбаюсь. — Раз этот народец жить вне Древа не может, то у Ясеня, внезапно, отличные защитники теперь. А с атакой всяко Змей справится. Так что нет, никакой тут торговли. Взаимоотношения народца и Лели, это их дела. Я только дал возможность. — немного раздумываю. — Но больно все одно к одному сходится. Слишком всё друг друга дополняет. Мне нравится, конечно, но похоже, мы внутри чужого, пусть и предельно лояльного к нам плана.
— Будешь что-нибудь по этому поводу предпринимать? — Лис оборачивается ко мне.
— Не-а. Пока всё, что происходит нам на руку. Не вижу смысла по этому поводу переживать.
Проходит вызов. Хм. Никого особо сейчас не жду.
— Кирилл Олегович? — знакомый голос в общем-то, недавно вроде бы даже слышал. — Это Балагой, не узнали поди. Богатым буду.
— Что-то случилось? Почему так рано? — подбираюсь.
— Нет. Мы закончили, вашесиясь. Можно забирать. И даже все живы-здоровы. — немного расслаблено говорит Балагой. — Вкратце, городок нападения не ждет. Все расслаблены и уверены, что тут безопасно. У них даже наблюдательных постов всего два, и снять их не проблема. Мы подбирались, ну за ради тренировки, конечно. Пьют, вашесиясь. На посту, представляете? Просто-таки винище хлещут. Хорошее, кстати. И сыр у них ничего такой. А вот мясо испорчено. Где ж это видано, ногу свиньи до каменной
