Ваал рассмеялся.
– Как ты только что сказала: ты бы уничтожила нас и исчезла, если бы могла. И хотя в нынешних обстоятельствах у меня нет никаких сомнений в том, что ты потерпишь неудачу, я не хочу иметь дело еще и с нервным срывом у девочки-подростка.
– Я взрослая!
Он поднял бровь.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Я мог бы назвать тебя взрослой, если бы тебе было больше двухсот лет.
Его взгляд метнулся к моим железным наручникам. Он поднял указательный палец, провел по воздуху длинным ногтем и нарисовал замысловатый узор. На мгновение вспыхнул темно-зеленый свет, затем замок цепей щелкнул, и они рухнули на пол.
Я удивленно вздрогнула, потерла следы на запястьях и посмотрела в жуткое лицо темного.
– Благодарю.
В ответ он только кивнул.
– Давай начнем. Закрой глаза.
Я колебалась. Но потом… сделала это. Мое дыхание стало прерывистым, а сердце бешено колотилось в груди.
– Прежде всего успокойся.
Я сделала глубокий вдох и попыталась замедлить пульс, но безуспешно. Ваал вздохнул. Спустя мгновение мое сердце остановилось, а затем продолжило биться медленно и спокойно. Я задыхалась. Повелитель народа Тьмы взял мое сердце под контроль. Но, вместо того чтобы убить меня, он успокоил его!
– Прекрасно. Теперь сосредоточься. Поднимись на более высокий уровень и открой для себя энергии, которые текут вокруг тебя и внутри тебя.
– И как это сделать?
– Расслабься. Войди в транс. Я тебе помогу.
Буквально через секунду я почувствовала, как мой пульс замедлился еще больше. Надо мной навис мутный туман. Моя голова начала едва заметно покачиваться. Чавкающие звуки маленькой толстушки отошли на второй план. Это было похоже на вакуум, окутывающий меня и защищающий от любых внешних сенсорных ощущений. И вдруг я почувствовала, как внутри меня что-то гулко ухнуло. Только слегка, едва ощутимо, но там определенно что-то было. Мне казалось, будто внутри меня что-то грохотало. Похоже на урчание в животе, только более заметное. Словно зверь, мечущийся в испуге.
Потрясенная, я открыла глаза.
Ваал наблюдал за мной.
– Рассказывай.
– Там что-то было. – Мой пульс снова участился. – Какое-то… какое-то движение внутри меня.
Темный не шелохнулся. Но потом вдруг уголок его рта дернулся, как будто он был… доволен?
– Очень хорошо.
– Это была моя сила?
– Я думаю, да.
– Ты думаешь? – Я моргнула. – Что еще живет во мне?
Но темный не ответил. Он встал со своего кресла и подал мне руку. Я проигнорировала ее.
– На сегодня достаточно, – сказал Ваал. – Я верну тебя обратно.
Во мне вспыхнуло разочарование. Не потому, что я хотела остаться здесь, а потому, что волна эйфории захлестнула тело и заставляла меня хотеть тренироваться дальше. – Может быть, мне стоит попробовать еще раз.
– Ты можешь. Но не здесь.
– Почему?
– Потому что ты должна научиться приводить себя в это состояние. Ты не можешь всегда рассчитывать на мою помощь. – Ваал положил руку мне на спину и вытолкнул в коридор. Мои колени словно размякли. Всю обратную дорогу я чувствовала себя одинаково опьяненной и измученной. А еще сбитой с толку. Совершенно сбитой с толку.
Когда мы добрались до камеры, Ваал снова надел на меня цепи. Затем он наклонился и прошептал:
– Ты похожа на свою мать, Хелена.
Прежде чем я успела среагировать, он втолкнул меня в камеру и закрыл решетку. Звук его шагов отдалялся в тишине.
Мгновение я смотрела в никуда, в моих ушах звучал только стук собственного сердца, пока к нему не присоединились тихие вздохи из соседней камеры.
– Деклан? – Я подползла к боковой решетке и заглянула внутрь. – Ты проснулся?
Я обнаружила его в дальнем углу свернувшимся в большой клубок. Только сейчас я увидела глубокие порезы на его обнаженном торсе и свежую кровь, которая полосами окрашивала его кожу в красный цвет. После того как я ушла, его, должно быть, пытали.
– Прости, – прошептала я, ложась и прижимаясь щекой к руке. – Мне жаль, что я не могу помочь.
Мой голос разнесся в тишине, присоединившись к крику, раздавшемуся вдалеке. Затем все стихло.
До того как задремать, я изо всех сил пыталась понять это состояние и почувствовать энергию. Но как только у меня появилась надежда сделать это, грубый голос Деклана вернул меня к действительности.
– Что было первым, Хелена? Курица или яйцо?
Я моргнула.
– Что?
– Скажи мне.
– Ну… яйцо?
– Ты должна знать, что за этим последовало его предательство.
Я не поняла ни слова.
– О чем ты говоришь?
– О тебе. – Голос Деклана стал тише. – Ты – яйцо. Одно предательство следует за другим, разрушая союз, и в итоге остается боль. Для обоих.
Мое сердце бешено колотилось. Я выпрямилась, снова подползла к решетке и уставилась сквозь нее.
– Что ты хочешь этим сказать?
Но ответа больше не последовало. Деклан спал. И его обмякшее тело выглядело так, будто он спал последние несколько минут.
Первый министр улыбалась мне. Одетая в черную юбку карандаш с белой блузкой, она сохраняла прямую осанку, в то время как рука мужа ободряюще лежала на ее спине. Фотография была сделана на мероприятии, состоявшемся в прошлом месяце. Заголовок в газете «Геральд» гласил: «Пропала первый министр – жестокое убийство или политическое похищение?»
– О, ты получил еще одну! Эти выпуски уже везде раскупили. Дай-ка сюда! – Изобель выхватила газету у меня из рук, прежде чем сесть за стол с Силеас. Обе девушки уткнулись носами в статью.
– О Боги, – пробормотала Силеас, поморщив нос. – Здесь написано, что они нашли пистолет.
– Неплохо, читай дальше. – Изобель указала на следующий абзац. – Видишь? На нем были только ее собственные отпечатки пальцев.
– Да, конечно. – Я тихо рассмеялся. – Как будто Эмилль оставил бы там пистолет, который держал в руке.
– Что вы там читаете? – Мерлин поставил поднос с едой на обеденный стол в кафетерии и убрал со лба прядь рыжих волос, прежде чем оглянуться через плечо на свою сестру. – Ах. Первый министр?
Иззи кивнула.
– Но они вообще понятия не имеют, что с ней произошло.
Мерлин водил ложкой в своей каше. От меня не ускользнуло, как он продолжал бросать на меня гневные взгляды. Мерлин был свидетелем того, что случилось с Кораэль, и он также слышал о Хелене. Естественно. По дороге в колледж Андерсон пытался вызвать у меня мигрень. Изобель была с ним и не препятствовала. Должно быть, Мерлина привело в бешенство, что я с легкостью отразил его атаку и вместо этого превратил его ноги в пудинг. Мерлин не мог двигаться дальше, пока я не исчез из
