за происходящее. И сейсветшнее состояние гораздо легче вчерашнего, вот что замечательно.
Осталось только исправить некоторые… проблемные моменты. И заживить синяки.
Ами села в куче окончательно рассыпавшихся с неё тряпок и драпировок и посмотрела на свою кровать.
Ай. Хорошо бы что‑то делать с мокрыми плащом, одеялом и подстилкой, пока не появился запах. Или он, кажется, уже появился?..
Надо было… Ай.
Неважно. Силы на исправление ситуации нашлись только сейсвет и, пока они есть, что‑то делать надо прямо сейчас…
Правда, полноценно стирать и прибирать сеймомент всё ещё некогда…
Так. А выкручиваться нужно. Значит, приступаем.
Где‑то неподалёку она видела маленькую речку с бурным течением… Лучше всего тут действовать по старой схеме. Привязать к веткам стоящих у воды деревьев бельё, очень надеясь, что его не унесёт течением. Вечером отвязать и придумать, где развесить сушить. Скорее всего, опять на кустах и деревьях, но уже около дома.
Это сразу надо было сделать, жаль, больная головушка не догадалась…
Так, отставить «если бы, да кабы», прошлое уже ушло. Подъём, нас ждут масштабные дела по исправлению настоящего. Проблемы не так страшны, как они хотят казаться. Главное — не зацикливаться. И действовать.
Ами вскочила на ноги. Ай.
Звёздочки вспорхнули в воздух с новым энтузиазмом, но её это практически не смутило. Переход от бездеятельного отчаяния даже к бестолковой деятельности всегда оказывал на неё ободряющее действие.
Кантинка чуть пошатываясь, но решительно пошла к умывальнику, открыла заслонку и, нагнувшись к нише с водой, окатила лицо и шею. И тут же поёжилась.
Вода в Омилле поступала по пронизывающим весь город жилкам водопровода и имела уличную температуру. Как и воздух в её котти. Холод кругом… Хорошо всё‑таки, что хоть спала она в тёплой драпировке и переодеваться сейчас не нужно… Или не хочется до такой степени, что можно считать, что не нужно.
Кантинка привыкла, что в их доме вода приносится со стоящей в помещении водопойки и потому она не превращала каждый рассвет в экстремальное развлечение. С одним но — в водопойку воду нужно ещё натаскать, а здесь она сама приходит. И постепенно уходит вниз, если закрыть заслонку — специально где‑то сливать её тоже не надо.
Хотя, Ами всё равно по привычке пытается следить за уровнем воды и паникует, когда та уходит вниз сквозь песок. Может и правильно, что не теряет бдительности… Зачем отвыкать, чтобы потом снова привыкать. Грустно.
Не время грустить.
Неведь села у водониши. Жаль, она не может быстренько подогреть воду перед умыванием. Столько проблем в её жизни из‑за отсутствия дара…
…Зато местная вода, судя по всему, была чудодейственной. Несмотря на остатки тошноты и это самое отсутствие дара, Ами чувствовала себя свежей, бодрой и обновлённой. Сам Омилл заботился о ней и поддерживал её. Чего же боле.
Амелия кашлянула вновь.
…Хм. А вот это уже точно не от холодной воды…
Ладно. Всё по порядку. Надо приводить в порядок лежак.
Итак. Время сгрести всё грязное и все имеющиеся в наличии верёвки и отправить бельё стирать себя само, раз уж у служаки нет на это времени.
Ами быстренько оделась, нашла в вываленных вчера из вещевых мешков кучах верёвки, поправила сбившуюся за ночь верхнюю драпировку, поморщилась от покалывания у царапин, нетерпеливым жестом собрала волосы в пучок, сгребла уже чуть подсохшую кипу с кровати и вышла с этим всем своим слегка потрёпанным их ураганной жизнью имуществом на улицу.
Ничто тому не препятствовало, потому как шторы‑то у неё практически не было… Эх.
Она окинула взглядом дверной проём, чтобы оценить масштаб проблемы. Порвалось высокоооо… Почти у места закрепления. Быстро починить не получится. Наскоро не подвяжешь. Можно сделать только большой узел вот здесь, посередине, чтобы хоть как‑то закрепить на месте… И вот этим углом привязать к боковой лианке… Всё это до первого ветра, конечно же.
Она сложила на землю свою ношу, кое‑как закрепила входную драпировку и виновато вздохнула.
Прости, шторка. Обязательно починю тебя. А пока… Где же была эта речка?
Амелия отправилась на поиски. Омилльский воздух выдувал из головы остатки дурноты и упаднических настроений. Прогуляться было хорошо и оживляюще.
Выдыхая дурносту, она вдыхала оптимизм.
Да, здесь её положение шатко. Да, работа временная, не такая, как хотелось бы, психологическое состояние крайне нестабильное, с эмоциональными волнами, шторы рвутся, таблички разбиваются…
Но если посмотреть на амину жизнь, то можно сделать вывод, что, вероятно, надёжно и стабильно в ней никогда не будет.
Ведь что такое это самое «надёжно»? По кантинским понятиям это — большая семья, дом, хозяйство. То, к чему, по народной идее, следует стремиться… Но это же именно то… от чего на уже второй большой цикл спятить можно! От этой надёжности у Ами рассудок помутится быстрее, чем от нынешней нестабильности. Ведь именно от этого типа стагнации она и сбежала сюда, в этот очаровательный, полный новых впечатлений и разнородного опыта уголок материка.
Стабильность хороша на время, если ты наелась исследованиями. Но в нашем случае она ещё не может быть базисом. В этом случае, даже вероятно, дополнительные страдания приносит как раз попытка уцепиться за что‑то мёртвой хваткой в этом постоянно изменяющемся мире. Где есть лишь одна прочная для нас основа — мы сами.
И… Получается, что жизнь — это такая штука, от которой рассудок портится в любом случае. Нет тех, кто придя сюда, уйдёт недеформированными и невидоизменёнными. Даже те, кто прожили совсем краткие моменты.
Если это — константа и неизменная составляющая самой жизни, какой смысл скорбеть по тому поводу, что это в принципе происходит? Это ничему не поможет.
И реализовываться всё это будет всё равно согласно какому‑то своему внутреннему замыслу, а не так, как ей хотелось бы. Раз случилось — значит, должно было зачем‑то. Даже если самой Ами не дано знать зачем именно это происходит в её жизни.
В любом случае… Дополнительно переживать ни к чему. Как говорят, делай, что можешь, будь что будет. Если ты проигрываешь — значит этот опыт уже прописан в книге твоей жизни. А, следовательно, необходим для сюжета.
От теории к практике. Что‑то сделать в сеймомент вполне в её силах.
Например, как следует привязать бельё к дереву около всё‑таки найденной речки. Или вовсе отказаться от этой идеи. А остальное — отвяжутся ли её вещи и унесёт ли их потоком — это уже вопрос не к ней…
Итак. Всё, что от Ами зависело, было сделано.
Нужное место найдено, бельевые дела практически пущены на самотёк. Если не
