Крутить ему пришлось минуты три, прежде чем в трубке что-то захрипело в ответ.
— Ах ты, крысиная жопа! — рявкнул стражник в микрофон. — Опять спал на посту?
Трубка захрипела какие-то невнятные оправдания.
— Всё, помолчи, потом с тобой разберёмся! Быстро метнулся к старейшине Кальциту. Скажешь ему, что баллон наружников прилетел, его спрашивают. Кто спрашивает-то? — уже мне.
— Арди, — подсказал я.
— Наружник Арди его видеть хочет. Всё понял? Бегом давай и попробуй только напутать что-нибудь, кирка кривая!
Он повесил трубку и с видом полного удовлетворения засунул аппарат обратно в нишу.
— Однако далеко вы линию протянули, — уважительно заметил я. — А чем жилы изолируете?
— Ты, наружник, хоть со всеми старейшинами разом встречайся, а в подгорные секреты лезть не моги, — строго заметил стражник, степенно усаживаясь обратно. — Пивка хлебнёте?
— Грибное? — спросил я, посмотрев на маслянистые разводы в его кружке.
— Какое ж ещё? — он отхлебнул из кружки и звучно рыгнул. — Гриб шахтёру брат, грибовуха сестра.
— Не можем, не положено нам, — с сожалением отказался я.
— Ну, дело хозяйское, — пожал он плечами.
В молчании прошло полчаса. Вдруг стражники засуетились — кружки куда-то исчезли, а сами они оказались по бокам врат, приняв неприступный вид. О былом расслаблении не напоминало ничего, кроме густого запаха грибовухи, который совершенно не желал рассеиваться в неподвижном летнем воздухе. Из врат появился Кальцит. Он с недовольным видом принюхался, но скандала затевать не стал.
— Здравствуйте, Кальцит, — поздоровался я.
— Здравствуйте, господин Кеннер, госпожа Лена, — отозвался он. — Присядем? — он указал на камни, только что покинутые стражниками. — Или вы предпочитаете обсуждать у вас на борту?
— На борту, конечно, удобнее, но карабкаться по верёвочной лестнице удовольствие ещё то, — отказался я. — Все бумаги у меня с собой, давайте посидим здесь. Надеюсь, наши договорённости в силе?
— Не совсем, — вздохнул он. — Наши с вами договорённости полностью в силе, а вот другие старейшины решили пока повременить с сотрудничеством.
Ну вот, начинается. Наверное, мне не стоило так определённо давать князю обещания, поторопился я с этим. И ведь не первый раз подобным образом влипаю, полагаясь на чужие обещания.
— Просто ради интереса, Кальцит — что их не устроило?
— Они не вполне вам верят.
— А вы, стало быть, верите?
— Я поставил всё на вас и не собираюсь переигрывать. Да, я вам верю, господин Кеннер.
— Ну что же, постараюсь эту веру оправдать.
А ведь придётся оправдать. Если и Кальцит откажется от договорённостей, то я попаду в очень неприятное положение человека, много наобещавшего и ничего не сделавшего. Учитывая, кому я давал обещания, лучше бы до этого не доводить.
— А кстати, — решил уточнить я, — они не верят мне или князю в моём лице?
— Прямо это не было сформулировано, — он нахмурился припоминая. — Но я полагаю, скорее князю. Понимаете, власть князя в наших краях практически не чувствуется. Да, есть Рифейск, там даже есть какие-то княжеские ратники, но, по сути, в том же Рифейске правит не князь.
— Что вы имеете в виду? — насторожился я. Похоже, я сейчас услышу что-то интересное.
— Трудно это объяснить, — задумался он. — Это проявляется в массе мелких деталей, так вот сразу и не сформулируешь. Ну, возьмём такой пример: нам иногда что-то нужно купить в Рифейске. Обычно кто-нибудь берёт немного камешков или металла, идёт в Рифейск, сдаёт это княжескому скупщику и покупает что нужно. Но в последние годы мы так делать перестали. Нам настоятельно посоветовали сдавать всё другому скупщику за полцены. Когда мы отказались, наши люди начали пропадать. После нескольких случаев пропажи мы просто перестали что-либо носить в Рифейск. Собственно, Анна Ренская — это единственный оставшийся у нас контакт с княжеством.
— Очень интересный рассказ, Кальцит, — ответил я, лихорадочно соображая. — А вы не вспомните имя того другого скупщика?
— Нет, имя не помню, — покачал он головой. — Помню только, что он держит трактир.
— Под названием «Песок и камни»? — догадался я.
— Именно так, — он с удивлением посмотрел на меня. — Вы его знаете?
— Мы с ним встречались, — кивнул я. — У меня были мысли, что он занимается скупкой, и вот сейчас вы это подтвердили.
— Собственно, вот такие моменты я и имел в виду, — продолжал Кальцит. — Каждый из них мало что значит, но все вместе они создают впечатление, что княжеству эти земли неинтересны, и что князь в любой момент может отказаться от договорённостей.
— Но вы так не считаете, — утвердительно сказал я.
— Я верю вам, господин Кеннер, — мягко сказал он. — А князю и я не верю.
— Не буду оправдываться за князя, — вздохнул я, — скажу только, что вы ошибаетесь. Князю интересны Рифеи, и княжество приходит сюда всерьёз и навсегда. Я действую не от себя, или, точнее, не только от себя — князь наделил меня очень большими полномочиями. И вообще, княжество решило вложить в Рифеи — и прежде всего в рифов! — значительные средства. У этих врат будет создан посёлок специально для торговли с вами. Вам больше не понадобится куда-то тащиться, чтобы продать горсточку камней. А на днях в Рифейск прибудут инженерные части княжеской дружины, которые начнут пробивать сюда дорогу.
— То есть князь всё-таки решил взяться за нас всерьёз… — задумчиво заметил Кальцит.
— Как-то неправильно вы расставляете акценты, — покачал я головой. — Князь рассматривает вас пусть не как союзников, но как безусловно дружественное племя. И готов при этом во многом пойти вам навстречу. Я просил его поставить здесь всего лишь пункт снабжения — собственно, причальную вышку да цистерну с топливом, — но он решил построить полноценный посёлок, даже без уверенности, что он окупится торговлей с вами. Но довольно о князе. Я не стану вас переубеждать, чуть позже вы сможете во всём убедиться сами. Давайте поговорим о наших делах.
— Давайте, — кивнул Кальцит.
— Итак, мы подготовили договор между семейством Арди в лице Кеннера Арди и племенем рифов в лице старейшины Кальцита о создании товарищества на доверии «Сад камней». Заниматься оно будет продажей нашей с вами совместной продукции. Вы будете предоставлять нам ювелирные украшения с артефактной
