В конце концов, это может сказаться на ее репутации. А вдруг кто-то из деканата сочтет, что железная Терчер сдает позиции?
– Все-все. Идите и не мешайте мне вести занятие, – прогнала девушку профессор и повернулась к аудитории.
Томка на ватных ногах подошла к своему столу, собрала рюкзак и быстро шепнула Ольке на ухо:
– Меня к медсестре отправили. Я потом сразу домой. Пока.
Тома поймала обеспокоенный взгляд подруги.
– Только не задерживайся нигде. Ты и вправду плохо выглядишь.
Девушка вымучено улыбнулась Оле и пошла на выход из аудитории. Как только за спиной захлопнулась дверь, она почувствовала себя еще хуже. Лоб покрылся испариной, а сердце зашлось в учащенном пульсе.
Тяжело привалившись к подоконнику, она провела языком по вмиг пересохшим губам и поняла, что знать не знает, в какой части здания находится медпункт. И пока она собиралась с силами, чтобы оторвать свою немощную тушку от опоры, хлопнула дверь аудитории.
– Тома!
Это был Серебряков. Он подошел к девушке и, приобняв за плечи, пробормотал:
– Ну что же ты глупенькая. Ведь еще с утра была вялая. Совсем разболелась. Пошли.
При любых других обстоятельствах Томку бы возмутила подобная фамильярность, но тут она с благодарностью вцепилась за него, как за единственную опору, и они вместе побрели в сторону медпункта.
– У вас жар, милочка, – констатировала сестра Маргарет и укоризненно покачала головой, – Нужно беречь себя. Мне кажется, на фоне переутомления вы подхватили грипп. А ну, покажите мне свое горлышко.
Медсестра была тучная молодая женщина с темными блестящими волосами, которые были завиты в крупные локоны. Несмотря на свои немалые габариты это была очень приятная и обаятельная особа, которая мгновенно располагала к себе, стоило ей улыбнуться.
Томка повиновалась и открыла рот, жмурясь от света лампы на столе Маргарет.
– Как я и предполагала, – печально произнесла женщина, – Идите домой студентка и лечитесь.
– Чем? – сипло выдавила Тамара.
Она понятия не имела, что можно купить в английской аптеке от гриппа и совершенно не разбиралась в местных лекарствах.
– Постельный режим, побольше теплого питья и…, – она легким размашистым подчерком написала что-то на листе бумаги, – Купите это в аптеке за углом.
– Угу, – промычала в ответ Томка и собралась поскорее покинуть кабинет, насквозь провонявший лекарствами.
Обернулась и на мгновение замерла. Ромки у двери не было. Она и не заметила, как он ушел. Видимо, профессор Терчер отпустила его ненадолго. Неожиданно для себя она почувствовала небольшой укол разочарования. Где-то в глубине души девушка надеялась оказаться важной для этого заносчивого парня. Глупые мечты…
Томка рассеянно брела по длинным коридорам колледжа. Лекции были в самом разгаре, поэтому было пустынно и очень тихо. Девушку трясло от озноба. Она куталась в поношенную куртку, но согреться никак не получалось.
В какой-то момент Тамара поняла, что свернула куда-то не туда и коридор, в котором она оказалась, был совершенно ей незнаком. Он походил на то крыло, что долгое время не использовалось. Здесь пахло пылью и сыростью, а стены давно потрескались и осыпавшаяся краска неровными слоями покрывала пол.
ГЛАВА 7
Странные чувства обуревали девушку. Собственная болезнь как будто отошла на задний план и все нервные окончания разом взбудоражились, предчувствуя опасность. Что она тут делает? Нужно бежать…
Томка считала секунды, но не двигалась с места. Ноги словно налились свинцом. Она тупо рассматривала почерневший потолок, засаленные занавески коридора и выбитое окно по центру, которое никак не вписывалось в ее представление об истинно английском укладе жизни.
Холод окутывал с головы до головы и нашептывал ее телу, покорись, подчинись, закрой глаза. Мгновение на то, чтобы со стоном сдаться и опуститься на грязный пол с отколотой плиткой. Опереться на него ладонями и закрыть глаза, как велено. Быть послушной, хорошей девочкой. И дождаться, когда придет темнота. Откройся, доверься и бойся…
Тамара резко распахивает глаза и, покачнувшись с колен садиться на пол. Тяжелое дыхание раздирает легкие. Она проводит рукой по лбу и понимает, что нет никакого холода. Кожа до сих пор горит под ее пальцами. Температура нарастала. Тупая боль в руке, заставляет девушку недоуменно нахмуриться. Поворачивает ладонь и присматривается. Поранилась о битое стекло. Как неприятно.
Тут она почувствовала его присутствие. Каким-то шестым чувством. Затылок закололо, и девушка медленно повернула голову. Это был Даниэль.
Он стоял невдалеке, в напряженной позе. Золотые волосы разлохматились, но сейчас даже при ярком свете солнца они не казались Томе красивыми, как прежде. Прекрасные синие глаза горели недовольством. И их блеск терялся на фоне той жуткой жажды, что исказила все прекрасные черты. Томка с отстраненно подумала, что он стал каким-то другим, будто вылезла наружу все его демоническая сущность.
– Ты странная, – после недолгого молчания произнес он.
Томка даже не стала напрягаться и пытаться уловить какой-то смысл в его словах. Нужно подняться и бежать, бежать не оглядываясь. Наверное, Даниэль прочитал все ее мысли. Потому как губы его исказились в усмешке.
– Даже не думай.
Нужно отвлечь его и отвлечься самой. Чтобы не скатиться до банальной истерики.
– Как ты меня нашел?
– Это было несложно, – неожиданно самодовольно мурлыкнул он, – Твои эмоции выделяются на фоне других. Столько переживаний, терзаний, чувства вины.
Томка сглотнула комок в горле и на мгновение прикрыла глаза.
– Что тебе нужно, Дани?
Он склонил голову набок, пронзая изучающим взглядом. Несколько плавных шагов и сильные руки, подхватив подмышки, поставили на ноги. Томка спиной почувствовала его тело, а жесткая рука обхватила под грудью, сдавливая так, что и без того затрудненное дыхание стало рваным. Девушка в страхе уставилась прямо перед собой, всеми силами стараясь контролировать дыхание.
– Ты. Мне нужна только ты, – шепнул он на ухо и губы скользнули ниже по изгибу шеи.
Резким движением Даниэль сорвал в головы кепку и перекинул свободной рукой волосы ей через плечо, что бы тут же ухватить их в крепкий кулак.
– Правильно, – довольно протянул он, – Бойся. Меня нужно бояться.
Томка жалостливо всхлипнула и поняла, что слезы уже давно текут по лицу и остановить их она не в силах. Разве может она ему не подчиниться? Как? Где найти силы, что бы противиться его воле?
– Чего ты добиваешься, Дани? Пусти меня. Пусти, – позорно взмолилась Тамара, цепляясь руками за его запястье в надежде, хоть как-то ослабить удушающую хватку.
– А то ты не знаешь, чего я хочу? – голос его был полон пренебрежения, – Мой отец наверняка посвятил в некоторые подробности моей жизни. Правда?
Томка молчала, не зная, что ответить. Она пыталась оставить хоть крохи разума, в охватившем казалось весь мир безумии, но он ускользал в ту темноту, что плавно накатывала с каждой волной все сильнее, подталкивая к краю.
– Покорная, – довольно произнес Даниэль, – Ты можешь быть такой послушной, когда захочешь. Мне это нравится.
Он запрокинул несопротивляющейся девушке голову, прижался губами к ее рту, и Тома перестала, что-либо понимать вообще. Это мало походило на ласку.
