давно надо было с этой проводкой разобраться – успокаивала она себя, сидя посреди кухни и тихо отползая от края лужи кипятка. Похоже, что жизнью я обязана лаку с военной разработки. Она осмотрела палец в поисках повреждений.
Ни-че-го! Ток не прожег и даже не расплавил лак. Прочный. Видимо, и правда, технологии космические. Для большей достоверности она попробовала покарябать один из ногтей железной щеткой. Да, ни царапины…
Мысль про какую-то секретку, где производится столько дополнительных товаров исключительно для своих, снова возникла в Марининой голове. Очень хотелось не просто купить такой лак для собственного домашнего пользования, но и знать, что там еще нужного Марине в хозяйстве можно прикупить. Это ж как было бы прекрасно иметь дома товары на основе космических технологий. А почему, собственно говоря, космических? Наверное, потому что всё, что с космосом связано, то засекречено. Может, и корабль у них космический? Да не, это уж точно вряд ли, сейчас космические корабли есть только вместимостью человек по 5. А тут весь Воронеж в космос запустить!
Марина посмеялась собственной шутке. Но логически рассуждать продолжила. Мысль о транспортировке Эвереста в Нью-Йорк она отмела сразу. Во-первых, до Непала на корабле не добраться, во-вторых, на кой он там в Нью-Йорке нужен тот Эверест?! Ну а в третьих, если принять слова маникюрши про пассажирский лайнер за правду, то цели то у кораблика нашего совсем другие будут…
Может, реально «Ноев ковчер-2» мастерят? Скоро, если верить древним Масаям и британским ученым, всю нашу Землю затопит и нужно будет срочно собирать каждой твари по паре. Вот тебе, Маринка, и новая эра…
Стоп! Это что же получается, эта Катя со своим Радиком и вся их большая команда инженеров, химиков, матросов выживут и дадут рождение людям новой эры, а Марина будет 40 суток барахтаться в затопленном Воронеже, только изредка хватаясь за телевизионную вышку, пока совсем не обессилит и не утонет? Вопиющая несправедливость! Марина обладает выдающимися деловыми качествами и с радостью поделится навыками с подрастающим новым поколением, родившимся уже после потопа, а это важно.
Этот вопрос срочно надо решать! Решать то надо, но как? Где продают билеты на этот ковчег? Или попасть туда можно только по блату? А уж этом деле Марине равных не было, и она приняла привычное для себя решение (вот только на кону стояла не скидочка, а жизнь) – надо как-то выцеплять этого инженера и с ним договариваться. Уж его то слово точно побольше весит, чем болтовня его жены-домохозяйки!
***
Работа шла своим чередом. Катя делала маникюрчики с супер-покрытием дамочкам с неживыми глазками (как она сама выражалась), отдавала их фотографии, данные и спилы ногтей Радику, а сам Радик, ругаясь на хмурые пейзажи и жалуясь самому себе на отсутствие солнца, по мере затемнения спилов, мотался по местам происшествий и моргам, отслеживая дальнейшую судьбу ногтей Катиных клиенток и собирая материал. Всё шло по плану, работа близилась к завершению, до плановых двух тысяч не хватало всего десяти – только одна горстка белела в его рабочем планшете. Но возвращаться нужно было только завтра, а за сегодня успеть отследить какую-то девицу – это без труда.
Дело шло к вечеру, и усталый Радик присел на скамеечку отдохнуть, вынул термос со своим чудесным настоем и с наслаждением отхлебнул горячего зелья. В этот момент его кто-то легонько тронул за плечо. Радик вздрогнул от неожиданности. Но взял себя в руки, поправил очки и повернулся.
Перед ним, улыбаясь своей самой искренней улыбкой, стояла Марина.
– Я всё знаю про конец света, про Ваш корабль! – сразу выпалила она.
Марина правильно определила Радика как интроверта, и решила, что лучше говорить с ним сразу начистоту, если его сразу огорошить, он не сможет быстро сообразить, как ей отказать. А если быстро признает ее правоту, то вести с ним переговоры будет легче легкого.
Радик побледнел. Первая! Та, которой Катя наболтала изрядненько. И что теперь с ней делать? 6 дней прошло, а она мало того, что до сих пор жива, так еще и всё знает. Если бы просто как-то чудом выжила, списали бы на брак, типа пути Одиновы неисповедимы, а тут то что предпринимать? Вот влипли! Ну сейчас, главное выпутаться из ситуации, а потом хана этой балаболке Кате! Прибью при первой же возможности!
– Продолжайте. – только и смог он пробормотать от неожиданности.
– Про глобальное затопление, про корабль, на котором спасутся только избранные. – Марина в красках расписала ему все, до чего дошла собственным умом накануне. По полочкам разложила ему все факты, все свои логические выводы, все предположения… И закончила словами:
– Я хочу на этот ковчег! Я достойна быть в числе этих избранных: я верю в бога (даже отче наш наизусть знаю), у меня есть, что передать потомкам, и я готова родить Вам, Радик, ребенка.
Радик, скептически осмотрел Марину и ухмыльнулся.
Слушая её, он постепенно возвращался к жизни, становился спокойнее, ситуация была не так уж и трагичной, как казалось изначально. Во-первых, вся эта ботва, которую она тут страстно излагала, к истине не имела никакого отношения, во-вторых, иметь с Мариной совместных детей в планы Радика совсем не входило, и в третьих – он посмотрел на часы и отметил для себя – жить ей по всем подсчетам, осталось максимум 4 часа. А раз она тут, то далеко за это время не уйдет, и скончаться должна где-то в этом районе, что очень облегчит забор ее ногтей. Он осмотрелся по сторонам в поисках опасностей: вот висит плохо прикрученная к стене водосточная труба, вот посреди тротуара приоткрыт люк, в конце квартала улица с быстрым движением, а немного в стороне группа подвыпивших товарищей явно нацелена у какого-нибудь прохожего подрезать кошелек (или жизнь). Последнее Радика устраивало более чем. Надо было только Марину направить в сторону тех агрессивных алкашей.
Её можно было напугать, например, рассказать ей что-нибудь страшное, чтобы она потеряла бдительность и бросилась бы бежать навстречу вышеперечисленным опасностям. Только что? Самое страшное, что можно услышать, это – услышать правду – этой истине Радик верил безоговорочно. Разглашения тайны можно было уже не опасаться, Марина была постоянно на глазах, а сам Радик так замотался, что его так и тянуло выговориться, если уж не сказать больше – сорваться на ком-нибудь. И тут ему так вовремя и подвернулась Марина.
– А не будет никого Вам ковчега, и никакого потопа тоже не будет! Что ж Вы ставите под сомнение существование Одина и Тора и их вариацию
