но сумела ликвидировать сильных вражеских магов и пушки.
— Какие у нас потери? — спросил я.
— Пока трудно сказать, — Владислав качнул большой головой. — Человек сорок-пятьдесят убитыми. Покалеченных и тяжело раненных, кого целители не смогли поднять — еще столько же.
Итого — половина гвардии. А также уничтоженные при обстреле грузовики и орудия.
— Офицеры?
— Богдан Богданович ранен, как вы уже знаете. Командир артиллеристов погиб.
— Готово, ваше сиятельство, — сказал целитель. Его руки, до этого окутанные мягким серебристым светом, погасли. — Как себя чувствуете?
Я встал со стула, глубоко вздохнул и кивнул:
— Спасибо, любезный. Все замечательно.
— Тогда займусь солдатами.
Я снова попытался дозвониться до Олега, с тем же результатом. Его аппарат не работал. Что же там случилось?
И как дела у Мокрухи?
* * *
Иван до сих пор не мог привыкнуть, что он теперь Причернобуров. Наверное, дело в том, что хоть по документам фамилия новая — все вокруг называли Ивана по старой. Уж очень звучная досталась.
И под стать выбранному ремеслу.
Когда Мокруха начал служить в императорской армии, он не думал, что будет разведчиком. Мечтал попасть в кавалерию, хотя знал, что и ростом не вышел, да и кавалерия уже не та, что прежде. На конях только передвигались, а сражались обычно пешими. Все отличие от пехоты — короткие карабины вместо длинных винтовок и мундиры другого цвета.
В итоге Ивана в кавалерию не взяли и определили в разведку. Когда на Кавказе вспыхнул конфликт, Мокруха излазил все тамошние горы, от Черного моря до Каспийского и обратно. Орудовать приходилось ножом и взрывчаткой — исподтишка резать глотки, взрывать склады с боеприпасами и провизией.
Так себе работенка.
Поэтому когда очередная кавказская война закончилась, Иван нашел способ уйти из армии. Правда, он уже не представлял, чем можно заняться, кроме ратного дела. Помотался по стране и неожиданно для себя осел в Сибири, где поступил на службу в гвардию графа Чернобурова.
После гибели главы рода хотел уйти, но Богдан Богданович, верный Чернобуровым до мозга костей, убедил его остаться. Мокрухе нравился Богдан, и он поддался на уговоры. А когда юный Георгий Петрович очнулся и принялся за дело, Иван ни капли не пожалел, что остался.
Оказалось, что все это время Мокруха скучал по тихим скрытным операциям. Ведь он умел это лучше всего в жизни! Когда Георгий предложил создать диверсионный отряд, Иван с восторгом ухватился за эту идею. Хотя внешне никак не показал своей радости.
А теперь, когда началась война и ему велели захватить живыми членов вражеского рода, Иван был почти что счастлив. Он мечтал выполнить задание идеально и проявить себя, чтобы потом сказали: если б не отряд Мокрухи, то война бы закончилась совсем иначе.
Тщеславно? Да. Ну а что в этом плохого?
Да дело и не только в тщеславии. Иван никак не ожидал, что юный граф примет его в официальные слуги рода и дарует новую фамилию, а вместе с ней, значится, и покровительство Чернобурой Лисицы. Большая честь, которую Причернобуров-Мокруха стремился оправдать.
Поместье Шершневых охранялось превосходно. И располагалось, сука, на холме, окруженное высокими стенами. В радиусе полутора километров — ни одного дерева, подкрасться не выйдет. Охранники в боевой готовности, тут и там стоят охранные артефакты. Летают туда-сюда призрачные шары. Если попадешь в поле чувствительности, маг в поместье мигом узнает, что рядом чужак.
Сложная задачка. И поэтому Иван вдвойне сильнее хотел расправиться с ней так, чтобы все ахнули.
— Ну что? — спросил он у Харитона.
Харитон, маг иллюзий, который получал самое большое жалованье в отряде, недовольно сморщил нос:
— Работаю. Тут столько всего понатыкано, хрен спрячешь ауры. А ты еще и зеркало сверху хочешь.
«Зеркалом» на сленге иллюзионистов называлась магическая оболочка, покрывающая тело. Как следует из названия, она отражала все вокруг и позволяла оставаться незамеченным. Не полноценная невидимость, но маскировка отличная. А чтобы создать невидимость на весь отряд, у Харитона не хватило бы сил.
— Ща, немного осталось, — пробурчал тот, продолжая сосредоточенно хмуриться.
— Командир, шарики по определенному маршруту летают. Он не меняется, — шепотом сказал другой боец и передал Мокрухе бинокль. — Видите стену с западной стороны, где вьюнок? Если в нужный момент выдвинемся, за семь минут до того места доберемся и проникнем внутрь, ни с одним шаром не столкнемся.
— Охренительно было бы, — пробормотал Харитон. — С охранными артами проще разобраться, чем с этими плевками летучими.
— Только непонятно, что нас ждет за стеной, — сказал Иван и поскреб щетину на шее. — Ладно, будем действовать по обстановке. Ты, ты и ты со мной, — он поочередно ткнул пальцем в выбранных подчиненных. — Пойдем вчетвером. Остальные — через пять минут после нашего выхода начинайте отвлекающую атаку. Со всей мощи палите, чтоб решили, будто это полноценный штурм.
— Так нас восемь человек останется, командир. Какой штурм?
— Я вас что, зря учил? Разбейтесь на пары, стреляйте с разных сторон. Больше шума и огня. Да и Харитон с вами остается, напустит страху на врага.
— Угу, — недовольно промычал тот. — Могу даже пушку сотворить. Только быстро поймут, что это пустышка.
— Не важно. Нам только отвлечь…
Через пять минут группа проникновения, накрытая несколькими слоями иллюзии, побежала к забору. Они не издавали звуков и запахов, не излучали никаких магических волн и были почти невидимы благодаря зеркальной оболочке. Как только группа приблизилась к забору, оставшиеся члены отряда устроили фейерверк.
Зазвучала канонада выстрелов — вслед за россыпью винтовочных бахнула пушка. Какое-то заклятие ударило в купол, заставив его сверкнуть. Перелезая через забор, Мокруха бросил взгляд и увидел, что в километре от поместья стоит фантомная пушка, а с разных сторон якобы занимают позиции такие же фантомные солдаты.
Иван знал, что это грубые иллюзии, даже без лиц. Но издалека разве разберешься?
Диверсанты оказались в западной части главного двора. Пропустили мимо себя группу бегущих солдат, которые даже не взглянули в их сторону. Мокруха жестами показал — заходим.
Внутри дома они поймали спешащего в подвал дворецкого. Когда невидимые руки схватили его, зажали рот и запихнули в темную кладовку, бедолага лишился чувств. Но от запаха нашатырного спирта пришел в себя. Мокруха сдвинул часть иллюзии, как Харитон его научил — не развеял, ведь он не смог бы создать заклятие заново. Просто убрал часть зеркала в сторону, открывая лицо. И руку с ножом.
— Слушай внимательно, повторю один раз. Мне проще взять другого, чем тебя уговаривать, — прижимая клинок к горлу дворецкого, быстро проговорил Иван. — Граф Шершнев в поместье?
Мужчина отрицательно помотал головой.
— Его семья в поместье?
Согласные кивки.
— Отведи меня к ним.
— Они в бункере. Туда не попасть.
Мокруха ненадолго задумался, постукивая кончиком ножа по носу дворецкого.
— Веди. Повторишь то, что я скажу, слово в слово.
Скоро они оказались возле тяжелой металлической двери, покрытой защитными магическими печатями. Дворецкий постучался и громко объявил:
— Ваше сиятельство, все кончено! Граф передает, что мы победили!
На самом деле снаружи продолжалась фантомная битва — интересно, как долго люди Шершневых смогут воевать с иллюзорным противником? Грохот выстрелов долетал и сюда, но Мокруха активировал артефакт, гасящий звуки, поэтому казалось, что снаружи стоит спокойная тишина.
Громко загремели тяжелые замки, и дверь бункера не спеша открылась. На пороге показался юноша лет пятнадцати. За его спиной в комнате сидели взрослая дама и две помоложе — одна беременная, лет двадцати двух, и другая помладше, лет четырнадцати.
Диверсанты кинулись вперед. Юношу оглушили, распахнули дверь и ворвались в бункер. Дворецкий тоже получил рукояткой ножа по затылку и обмяк.
Взрослая женщина — графиня Шершнева, надо полагать — попыталась создать какое-то заклинание. Иван был вынужден сотворить камень и оглушить ее тоже. Заклятие развеялось, но Мокруха почувствовал, как отреагировали на боевую магию охранные артефакты.
— Арты сработали, — сквозь девчачьи визги процедил Мокруха. — Держите коридоры. Э! Тихо! — он сдвинул иллюзию, показывая Шершневым свое лицо. — Слушайте внимательно. Меня зовут Иван Причернобуров, вы захвачены в плен. Можете не орать, я активировал артефакт тишины, вас никто не слышит. Пойдете с нами, ясно? Клянусь Чернобурой Лисицей, что вам не причинят вреда и будут обращаться как положено.
— Вы не имеете права! — возмутилась беременная.
— Лучше заткнись. Идет война, мы имеем право
