одной из дальних комнат. Парень замер, прикрывая глаза, настраиваясь на параллельный мир, чтобы увидеть источник звука, но магия исчезла, не оставив в сером тумане “завесы” даже следа. Голова прошла так же резко, как и заболела, и сын решил, что это вовсе не его второе зрение, а обычное давление подскочило, принеся головокружение. Музыкальные звуки пианино, а это было именно оно, усилились. Теперь мелодия разносилась по всему третьему этажу. Что за композиция Миша определить не мог, не силен он был в классической музыке, но звучало это, так ярко, так насыщенно, словно горный ручеек скользил сквозь каменных уступов гор, спускаясь в зеленую долину. Завораживающе…Сын проморгался, стряхивая с себя чувство расслабленности, навеянное изумительной мелодией. Откуда здесь пианино? Кто играет на нем? Вопросы роились в голове, как обиженные пчелы, которых лишили пыльцы. Единственный человек во всем замке, который мог играть на таком музыкальном инструменте была мама, закончившая в своей время музыкальную школу по классу фортепиано. Неужели она уже вернулась с прогулки, забралась беременная на третий этаж, нашёл пианино и начал наигрывать нечто незнакомое? Это объяснение по крайней мере показалось Мишке наиболее логичным. С радостным облегченным вздохом он быстро пошел по коридору, двигаясь на звук, даже не обратив внимания, что ни одного следа в густом слое пыли на полу не было.
Музыка доносилась из-за второй двери по правой стороне коридора. Мишка осторожно подобрался к ней, а звук его шагов скрыл плотный слой пыли на бетонном полу. Аккуратно приоткрыл ее, заглянув внутрь. За белоснежным пианино сидела худенькая молодая женщина, не имеющая ничего общего с мамой. На женщине было парчовое платье, на плечи был накинут теплый пуховый платок. Волнистые каштановые волосы были собраны в причудливую прическу. Она легко и непринужденно наигрывала удивительную мелодию, полу прикрыв глаза от удовольствия, лишь изредка зябко поеживаясь от особенно сильного порыва ветра.
Комната представляла собою полукруглый зал, посреди которого стояло фортепиано, а перед ним ровными рядами возвышались зрительские места, напоминая своим расположением уличный амфитеатр. Женщина его не слышала, увлеченная музыкой, а Мишка аккуратно пробрался на задний ряд, посмотрев на играющую своим внутренним зрением, ожидая увидеть призрака, шаровского монстра, кого угодно, но “завеса” оказалась пуста. На месте дамы из высшего общества, радовавшей его слух музыкальными изысками сидело пустое место, и это было неожиданно, так как с таким проявлением магии сын встретился впервые.
Тонкие холеные пальцы барышни легко скользили по клавишам из слоновой кости. Ножка, обутая в замшевый сапожек, без труда нажимала тугую педаль инструмента, выплескивая завораживающие звуки какой-то классики. Пора было бы и объявить о своем присутствии. Мишка кашлянул, и мелодия тут же стихла, обрываясь на полутоне. Барышня открыла глаза, испуганно ойкнув. Оказалось, что она молода, довольно привлекательна, если б не неестественная бледность серо землистого лица, покрытого тонкой сетью морщинок и отмеченным печатью какой-то сверх усталости.
– Добрый день,– вежливо поздоровался сын, спускаясь с верхнего яруса трибун поближе к исполнительнице, готовый в любой момент выпустить по ней с десяток огненных шаров, пользоваться которыми его научила на своих уроках Алаида Шпиц.
– Добрый день, Михаил Андреевич,– кротко поклонилась она, пряча синие глаза, цвета морской волны.
– Вы знаете как меня зовут?– нахмурился Миша, все же держась на почтительном расстоянии от незнакомки.
– Как же я могу не знать того, кто живет в моем доме?– удивилась женщина, тяжело зайдясь утробным кашлем, сотрясавшим ее тщедушное тело минуты две. Проморгавшись, вытерев слезы, накатившие на глаза вышитым платочком, он представилась, сделав книксен.– баронесса Кенинг!
– К-кто?!– округлил глаза сын. Помнится Роман Чухненко – риелтор, устраивавший нас в этот замок, говорил, что у Леопольда Кенинга – владельца Белого лебедя был внук, который и продает дедушкину усадьбу, а вот про внучку или дочь, хитрюга продавец умолчал, тем более о том, что она так же проживает в замке. Хотя для дочери, на взгляд Мишка, женщина была слишком молода.
– Баронесса Кенинг, мой дорогой!– незнакомка протянула ему руку для поцелуя, а сын неуклюже ткнулся мягкими влажными губами ей в ладонь, не привыкший к такому обращению с дамами.– Вижу вы ошарашены нашим знакомством?– спросила она, прогуливаясь по комнате. В потоке яркого солнечного света, льющегося из окна, в своем белом одеянии, она будто бы светилась изнутри, создавая впечатления своей ангелоподобности. Мишка потряс головой, прогоняя наваждение.
– Не то слово, баронесса. Ваш риелтор не говорил, что вы проживаете здесь…
– Он и не знал об этом,– улыбнулась женщина, вымученной улыбкой,– это только наша маленькая тайна…
– Чья?– не понял сын, нахмурившись.
– Твоя и моя…– она хотела сказать еще что-то на кашель снова сразил ее. Она прикрыла ротик платком, а когда отстранилась, то Миша сумел разглядеть на белом бархате красные следы крови.
– Какие у нас могут быть тайны?– он не верил, что перенесся неожиданно на сто лет назад или баронесса явилась к нему с того света, скорее всего сын беседовал с призраком, поселившимся здесь очень давно, но почему тогда он выглядит вполне реальным и отсутствует в “завесе”? Страх ушел, остался лишь интерес исследователя и мысль о том, что непременно надо рассказать об этом Саше, когда он вернется. Возможно, это как-то поможет ему в расследовании.
– Мне хочется тебя спасти…– начала барышня, кутаясь в пуховый платок. Хотя Мишка не чувствовал особого холода. Наверное, у мадам-призрака была высокая температура. Хотя как это вообще возможно?!
– От чего если не секрет?– поинтересовался Миша.
– Ты еще молод, красив, как и мой Миша…
– Ваш Миша?
– Мы с ним познакомились в Ялте, когда я ездила туда дышать морским воздухом. ООО…Это был настоящий кавалер, галантный, соблазнительный, высокий и красивый, словно Аполлон, к тому же офицер…– ударилась в воспоминания баронесса.– Я потеряла голову, как гимназистка…
– А от чего вы меня хотите спасти?– твердо спросил Миша, перебив ее. Она недовольно зыркнула на него взглядом, но все же ответила:
– Замок “Белый лебедь” проклят. Проклят моим мужем, который не смог вынести моей измены. Здесь невозможно жить! Здесь умирают люди…
– Это мы заметили,– кивнул Миша, вспоминая про убитых Шаровским маньяком служащих Заславского, для расследовании гибели которых и поселились в этот замок.
– Я б на вашем месте не ерничала, молодой человек. Понимаю, что в вашем возрасте смерть понимается, как нечто абстрактное, но поверьте, вам и вашим близким угрожает нешуточная опасность,– вскипела баронесса, сорвавшись на фальцет. Тут же снова стала кашлять, отвернувшись к окну.– Вам немедленно надо уехать! Шаровский монстр рано или поздно доберется до вас, если вам плевать на себя, то
