в своем уме? Или на воле чужая кровь в голову ударила? — пытаюсь сложить его слова в логическую цепь у себя в голове. А в результате впадаю в еще больший транс. Он выбил почву из — под ног.
— Я рассчитываю именно на твою кровь, — его забавляет моя реакция, он упивается моментом, а я не могу отвести взгляд от соблазнительной полуулыбки на его губах.
— Если хочешь кусать, вряд ли я могу тебе помешать, — подавила внутреннюю дрожь, прогнала неуместную жажду его клыков. — А в остальном… Сальвадор, — набираю в легкие больше воздуха, — Ты ведь знаешь мое прошлое. И то, что уж на роль соблазнительницы я явно не гожусь. Невозможно сыграть то, чего во мне нет. А извиваться и изображать дикую страсть, чтобы потешить тебя… это за гранью моих возможностей.
— А кто говорит о притворстве? — голос понизился до интимного шепота, проникает под кожу, блуждает там, пробираясь в те уголки, которые мне самой неведомы. — Слушай желание своей души и следуй за ними.
— Ты думаешь, — из горла вырывается нервный смешок, — в моей душе есть место таким желаниям?
— Уверен, mi estrella, — слова, словно бабочки, срываются с его губ, и порхают крыльями у меня на груди.
Я могла бы спорить. Пререкаться. Но ему удалось убрать защитные барьеры. Со своей ложью я сейчас буду выглядеть нелепо. А что, если дать волю себе. Прикоснуться к нему и закрыть для себя это. Пройденный этап. Возможно, это поможет преодолеть нездоровую тягу.
— А дальше что? Если я все же попробую… — не решаюсь произнести свой вопрос до конца.
— Ничего. Если сама не попросишь, — он понял все. Мой вопрос отразился в сверкающей тьме его глаз.
— А у вампиров там что-то работает? — поднимаюсь с кресла. Медленно крадучись направляюсь к нему.
— Проверь, — легко, невесомо пожал плечами. Мне до скрежета в зубах захотелось проверить, странное. несвойственноt мне желание обволокло тягучей патокой.
— Хм… и если я скажу «стоп», ты не станешь распускать руки? — останавливаюсь напротив него, смотрю сверху вниз.
— Нет, — одно короткое слово… и я ему поверила.
Мне была важна эта эфемерная подушка безопасности, осознание, что можно это прекратить в любой момент. Князю каким-то образом удалось развеять мои страхи… и при этом еще больше распалить интерес.
Встала позади его кресла. Не хочу сейчас видеть его лицо, особенно глаза. Я буду впервые по собственной воле прикасаться к мужчине, Остин не в счет, там все было через внутренний протест. Хотела стать обычной без этого клейма изнасилования, хотела смыть грязь, которой я пропиталась. Только в тех отношениях ощущение гнили усиливалось. А теперь, как бы дико это ни звучало, я иду навстречу своим желаниям. Хочу воплотить все, о чем думала, глядя на князя. Корить себя буду потом, сейчас меня питает жгучая необходимость.
Запускаю руки в его волосы, воздух со свистом вырывается из легких. Пропускаю черные пряди между пальцами, наслаждаюсь их шелковистой гладкостью. Перебираю прядь за прядью, и меня ведет, пьянею. Алчно запускаю руки, массирую кожу ее головы, следуя непонятным мне инстинктам, зарываюсь носом в волосы. Запах… чистый неразбавленный кайф, свежесть океана, сладкий ветер неизведанных удовольствий. Он дразнит волчьи рецепторы, заставляет урчать и тереться щекой.
Тревоги, мысли… ничего не осталось, есть только шелковистые волосы, и его тяжелое дыхание. Меня будто закутали в кокон из шелка, и я, купаясь в этой гладкости, очищаюсь, по телу бежит энергия жизни, она срывает барьеры, открывает запертые двери, возвращает мне давно утраченный вкус… Я впервые дышу по-настоящему, полной грудью, зарывшись в его волосы.
Моя рука скользит дальше, к щеке, вздрагиваю от приятных покалываний щетины, это как электрошок, пробуждающий женщину во мне, дающий силы моей волчице, которая с урчанием рвется наружу, хочет распробовать его, купаться в его ауре силы, настолько созвучной с моей. Сейчас происходит неведомое сплетение энергий, за гранью восприятия, дурман все сильнее, и запал узнавать, исследовать становится крепче.
Его волосы — волны ночного океана, их мерцание подобно лунному свету. Я словно бегу босая все дальше и дальше по лунной дорожке, в объятия самой тьмы. Но она больше не страшит меня, там, в конце пути, я найду долгожданное освобождение.
Очерчиваю пальцем ушную раковину. Облизываюсь, слюны во рту все больше, будто смотрю на лакомство, и нет сил сдержаться, хочу ощутить его вкус у себя во рту. Высовываю язык, осторожно провожу по уху, беру мочку в рот и жадно ее посасываю.
— Mi estrella… — его голос потонул в глухом стоне, тихом и невероятно порочном, так что у меня простреливает между ног. Вздрагиваю от незнакомого ощущения. Там внизу что — то оживает, ощущается легкие искры энергии, покалывание, будто та часть меня, которая никогда не жила, вдруг пошевелилась, подала первые признаки жизни.
Как же мне сладко… от его тела, его вкуса, мне мало. Аппетит приходит во время еды… во мне просыпается зверский голод. Покусываю мочку, второй рукой продолжаю перебирать его волосы. Мной движет азарт, желание познать неизведанное.
— Встань, — в моем голосе приказ переплетается с нетерпеливой просьбой. Сжимаю руку князя, дергаю его из кресла на себя. Он не сопротивляется, лишь черные изогнутые ресницы дрогнули, откинув тени на его щеки. А в глазах тьма сплетается с золотом солнца, он смотрит на меня иначе, чисто мужским, заинтересованным взглядом. В океане тьмы плавает его страсть, она ласкает меня невесомыми прикосновениями, мой лед плавится, осыпается осколками от жара его взгляда. Там, в океане тьмы мое спасение, моя погибель. И я лечу в эту тьму, даже зная, что черное пламя сожжет меня дотла.
Становлюсь напротив, руки дрожат. На Сальвадоре белая рубашка, пуговицы, как всегда, расстегнуты. Сколько раз я мечтала расстегнуть пуговицу за пуговицей, проложить себе свою персональную дорогу в ад, прыгнуть в пылающий океан и познать все, что скрывается в его глубине.
Маленькие пуговки не поддаются, пальцы не слушаются, я не понимаю себя, свое тело. Мне все в новинку, словно открываю для себя неизведанный мир, новых таких острых жалящих и прекрасных ощущений.
Нетерпеливо дергаю рубашку, ткань трещит, пуговицы катятся по полу, а я получаю доступ к его груди. Я сейчас похожа на исследователя, который долгие годы искал сокровище, и вот он его нашел. И пусть там таится смертельный яд, но это не может остановить, это только распаляет. Каждый шаг приближает меня к пропасти, под которой разверзся черный океан, и я жажду этого падения.
У него невероятно красивое тело, вблизи оно кажется нереальным. Железные мышцы, но не вздутые, не перекачанные, а идеальных
